– Ты говоришь, это честь. Что ты имеешь в виду? –Лотор смотрел на неё со злостью. – Ты ведь жрец Лота, вот и поступай, какжрец. Исполни долг жреца и растолкуй мне этот знак. Он кивнул:

– Любой знак, что бог Лот удостоил кого-то явлениемсвоей силы, есть честь. Это может значить, что он доволен твоей жертвой – ибольше ничего. Это может быть обещанием дать тебе то, что ты просила – победусегодня надо мной, как я думаю. Это может значить, что он наложит свою тяжкуюруку на твою жизнь в ближайшие дни. Вот что это может значить.

– Благодарю тебя, жрец. Да будет так же благословеннатвоя жертва.

Она повернулась и пошла, и он её не окликнул. У себя вкомнате Келейос застала множество народа. На кровати сидела Меландра,поглаживая Поти. Её платье цвета лесной зелени оттеняло густоту каштаново-золотыхволос. Эту материю Келейос помогала ей выбрать. Пора было девушке перестатьодеваться, как крестьянке.

Тобин и Белор стояли, занятые тихим разговором.Ярко-оранжевая одежда младшего резко контрастировала с повседневнойсеро-коричневой одеждой Белора. Доспехи, оружие и магические предметы онисложили на кровать. Келейос прошла к рукомойнику и налила из кувшина воды втаз. Поспешно замыла окровавленную руку. Тобин подошёл к ней вплотную и спросилтак, чтобы другие не слышали: – Что случилось? – Я принесла жертву Лоту.Он пристально смотрел на нетронутую кожу её рук. – Животное? – Нет.Он улыбнулся:

– Тогда это означает победу. Ты победишь сегодняЛотора.

– Высшего жреца Лота? Наследного принца любимой страныЛота? Что-то тут не так.

– Слишком много волнуешься, Келейос. Восприми это какхороший знак и больше не думай. – Когда боги рядом, беда недалеко. –Если ты так решительно настроена на плохие мысли, то я тебе ничем помочь немогу. Но ради красной руки Магнуса, не дай всему этому помешать тебе сосредоточиться.

Белор что-то услышал, и ей пришлось повторить свою историюдля всей комнаты. Карие глаза Меландры сверкали искрами из-под вуали волос. Иона, и Тобин должны были бы быть в другом месте, и Келейос знала, чего имстоило это переменить. – Я рада, что вы все здесь. Тобин усмехнулся, аМеландра ещё ниже опустила голову. Келейос уйму времени потратила на то, чтобывыработать у девушки чувство собственного достоинства. Теперь она поднялаголову, и из-за пересекавшего губы шрама на её улыбку было неприятно смотреть.

Такой поступок в присутствии её любимого Белора требовалсмелости.

Друзья одели Келейос в кожаные доспехи с золотыми латами, ите привычно-тесно охватили её. Магические кинжалы ушли в рукава кожаногодоспеха. Длинный нож для ближнего боя закрепили на правом бедре. Счастливцанацепили на левое. Золотой шлем, дар эльфийской бабушки, она положила обратнона кровать. Эта вещь была произведением искусства. Она представляла собойскульптурное изображение птицы, в котором было протравлено каждое перо, и всередине – смотровые отверстия в виде совиных глаз. Нос был прикрыт крючковатымклювом. Рот и подбородок закрывались нижней частью того же клюва, а перьязакрывали гортань, шею и плечи, будто на них спускались настоящие перья. Вещьвеликой красоты, но без магии. Принадлежности для заклинаний лежали впарусиновых сумках и глиняном сосуде, заговорённых от повреждения. Они повиснутна перевязи, поддерживающей пояс с мечом. Последнее, что осталось накровати, – золотой щит, дар учителя подмастерьев-кузнецов – Эдана. Щит былзащищён магией. Заколдовать щит стоило ему очень дорого.

Келейос распустила волосы, и Меландра тщательно расчесалаих. Они упали густыми волнами. Келейос заплела косы по бокам головы, оставивбольшую часть волос свободной, лишь бы не падали на глаза. Это был эльфийскийобычай, который в Лолте не признали бы для полуэльфийки. Судя по тому, что оназнала об эльфах, она с тем же успехом могла бы быть обыкновенной женщиной.

Потом Келейос попросила оставить её одну. Все ушли, кромеПоти. Кошка перекатилась на бок и посмотрела на Келейос ленивыми золотымиглазами. Как она приладила остальное оружие, видела только Поти. У нагосидовбыло правило: смотреть на тебя в этот момент может лишь товарищ по оружию.Нагосиды – крохотная секта в ритианской армии. Их называли убийцами,ликвидаторами – их подсылали для убийства самых высокопоставленных врагов. ХотяКелейос лишь поверхностно знала тёмные и злобные пути нагосидов, правил она ненарушала. Её эльфийский дядя Балазарос говорил, что у неё неподходящий темпераментдля истинного нагосида. Келейос никогда не понимала, комплимент это илиоскорбление.

Наручный кинжал был бесполезен при надетых браслетах, и онасменила метательный нож на кинжал в ножнах, повешенных на спину. Рукоять былана уровне шеи. Второй остался в ножнах в сапоге. В кармашек у шеи с внутреннейстороны доспехов она вложила гарроту. Тонкая двойная нить проволоки срукоятками на концах вошла плотно и незаметно.

Она сидела, держа на коленях Поти, когда в дверь постучали:Тобин пришёл позвать её на ужин. – Входи.

Большинство мальчишек не получали лат до присвоения званияили пока не вырастут, но для Тобина как принца было сделано исключение. Напоследний свой день рождения он получил в подарок сияющие золотом доспехимелтаанской работы с гравировкой из цветов и зверей. По шлему, который ондержал под мышкой, вился узор лиан, а наверху были изображения двух дерущихсяльвов. Тобин очень гордился своими доспехами – как большинство мелтаанийцев, онлюбил сверкающие и сияющие вещи. К ним было придано магическое навершие,поскольку ни один колдун не мог бы носить столько обычного металла и сохранитьспособность произносить заклинания.

Келейос натянула шлем, прохладный, прилегающий,защитительный. Надела на левую руку щит и проверила балансировку. Надо былопотуже затянуть ремень на кисти.

У Тобина щит был большой, почти с него ростом, привязанный кспине. С пояса свисали короткий меч и кинжал.

Келейос окончательно приладила сумки вокруг пояса. Когда онибыли устроены удобно, она сказала: «Пошли», – и они вышли за дверь. Потиувязалась за ними.

По дороге они молчали. Повернули к лестнице. Кто-то пробежалчерез библиотеку, задыхаясь и громко бормоча:

– Матерь, помилуй нас. Матерь, помилуй нас. Тобиннатянул шлем, а Келейос бросилась вперёд, велев ему жестом оставаться на месте.

Она кралась среди полок, следуя за тяжело дышащимнезнакомцем. Это оказалась Селена, припавшая к полкам и заливающаяся слезами.

– Селена?

Та подпрыгнула, как ужаленная, и попыталась вжаться вкнижные полки, отодвигаясь от Келейос. Она приговаривала: – Я не знала, я незнала. – Селена, что стряслось? – Я не понимаю, я не… – Подмастерье!Что случилось? —Я… я дала мастеру Драсену чай, мастеру воображения, чайотравленный, чай заговорённый. – Селена, какое заклятие было в чае? –Я не знала. – Ты не знала, что чай отравлен? Она помотала головой. –Кто дал тебе чай? – Мастер Фиделис. – Где теперь Драсен? – Онаего забрала.