Набережная была ровной и прямой, как дрэг-стрип у автомобилистов. Грег в полной мере воспользовался этим преимуществом, увеличив частоту педалирования, что еще больше увеличило его скорость. Водителям в машинах сопровождения, у которых была механическая коробка передач, пришлось перейти на четвертую скорость.

Грег проехал почти 14 километров, когда впереди замаячила Эйфелева башня. Разрыв с Финьоном вырос до 24 секунд. Грег все еще не отыгрывал у соперника время достаточно быстро, но при всем напряжении он пока чувствовал себя полным сил, тогда как у Финьона плечи слегка поникли: это был едва заметный признак подступающей усталости. Особенно явно разница между относительной скоростью двух соперников была видна тем болельщикам, кто смотрел гонку дома по телевизору. Каждые 10 или 15 секунд режиссер переключал камеру с Финьона на Грега, и каждый раз казалось, что окружающий пейзаж проносится мимо Грега гораздо быстрее, чем мимо его соперника.

Последний отрезок трассы проходил по аллеям Тюильри – знаменитого парижского парка – и выводил гонщиков на Елисейские Поля, все ближе к финишной прямой. Десятки тысяч болельщиков, выстроившихся вдоль улиц, воспрянули духом при виде Грега. (Его французские корни, прекрасная французская речь и знаменитое американское обаяние завоевали ему немало поклонников среди хозяев «Тура».) Он пронесся мимо отметки «четыре километра до финиша». Сейчас он выигрывал 35 секунд. На последних 6,5 километра Грег отвоевывал у Финьона ровно по две секунды за километр, и на Елисейских Полях ему предстояло почти вдвое увеличить скорость отрыва, чтобы выиграть «Тур».

Перед Грегом открылся замечательный последний шанс достичь нужного отрыва: три километра обманчиво плоской трассы, незаметно поднимавшейся от площади Конкорд к Триумфальной арке. По стандартам «Тура» это даже и не могло считаться настоящим подъемом, но для измотанного велогонщика – каким с устрашающей скоростью становился Финьон – он был равен перевалу в Пиренеях. Грег изо всех сил атаковал этот подъем, твердя про себя, что ставка в игре – вся его карьера. Приближаясь к верхней точке, Грег так раскачивался всем телом, словно работал нефтяной насос. Были отброшены все мысли о том, чтобы выглядеть красиво. Сейчас требовалась скорость любой ценой.

Под Триумфальной аркой Грег заложил виртуозный поворот направо и вылетел на финишную прямую. Спускаясь по той же обманчиво ровной трассе, он только ускорился, достигнув скорости 64 километра в час, приблизившись к порогу разрешенной скорости автомобильного движения на Елисейских Полях. Он пронесся мимо отметки «один километр до финиша». По радиосвязи сообщили, что ему все еще не хватает десяти секунд.

Впереди на дороге Грег увидел спину Педро Дельгадо, стартовавшего на две минуты раньше. Грега словно магнитом потянуло обогнать соперника, и он использовал этот порыв, еще раз увеличив скорость для последнего броска. Он пришел на финиш с результатом 26.57, превысив прежний лучший результат дня на 33 секунды. Грег понурился, как человек в ожидании плохих новостей, пока велосипед не остановился. Мгновением раньше его ноги готовы были лопнуть от напряжения. Теперь он внезапно почувствовал, что запросто бы проехал еще 15 километров. Сделал ли он все, что нужно?

Потянулись минуты ожидания. Грег слез с велосипеда и вернулся к трассе и финишу с его часами, осознавая, что, если на них промелькнет 27.47 до того, как финиширует Финьон, значит, он выиграл «Тур де Франс». Ожидание было невыносимым. Когда Финьон наконец показался на трассе, Грег невольно зажмурился и отвел взгляд, но лишь на секунду.

Финьона качало от слабости, он даже не мог прямо держать руль и чуть не врезался в наружное ограждение 70-метровой трассы, кое-как направив свой велосипед к финишу. Секунды ползли невероятно медленно. Но вот все-таки появилось магическое число, и, когда это случилось, Финьону все еще оставалось 100 метров до финиша. Он остановил секундомер на 27.55. Грег Лемонд выиграл «Тур де Франс» с отрывом восемь секунд.

Средняя скорость Грега на дистанции 24,5 километра составила 54,54 километра в час – рекорд «Тур де Франс» для индивидуальных гонок с раздельным стартом, державшийся очень долгое время. Грег (который еще выиграет свой третий «Тур де Франс» в 1990 году) не мог этого знать, но в тот момент его спорт оказался на пороге новой эры неожиданного рывка технологий. В ближайшие годы велосипеды станут изготавливать из более прочных и легких материалов, а их форму будет рассчитывать компьютер по данным аэродинамических испытаний. Все детали и аксессуары станут более эффективными и надежными. Кроме того, спорт входил в эру пышного расцвета все более изощренных методов применения допинга. Большинство элитных гонщиков 1990-х и 2000-х годов будут поражать блестящими результатами благодаря таким препаратам, как, например, эритропоэтин (ЭПО). Однако ни один из этих накачанных лекарствами атлетов на собранных по космическим технологиям велосипедах до самого 2005 года не оказался способен побить рекорд скорости, установленный Грегом Лемондом. И сегодня ни один из участников «Тура» так и не сумел превзойти Грега в скорости, за исключением коротких дистанций, да и то лишь со свежими силами, выходя на них в первый день гонок, а не в последний.

Так что, судя по всему, в правильных обстоятельствах старомодный секундомер – конечно, используемый с толком – способен воздействовать на результаты в соревнованиях на выносливость гораздо сильнее, чем самая суперсовременная техника или самые мощные препараты, не говоря уже о том, чтобы вознести атлета на пьедестал даже после того, как миновали дни его наилучшей формы.

Когда Сири Линдли было 23 года, она не умела плавать, у нее не было велосипеда и она ни разу в жизни не пробежала больше мили. Годом спустя, летом 1994 года, Международный олимпийский комитет объявил, что триатлон вошел в список олимпийских видов спорта и первый комплект медалей будет разыгран на летних Играх 2000 года в Сиднее. Не успели отзвучать последние слова этого заявления, как Сири стало ясно: она во что бы то ни стало должна войти в состав первой олимпийской сборной США по триатлону. У нее есть шесть лет на то, чтобы стать одной из лучших в мире спортсменок, специализирующихся в комбинации «плавание – велосипед – бег».

Сири оказалась не одинока в своей мечте. Сотни, если не тысячи мужчин и женщин на всех пяти обитаемых континентах откликнулись на заявление Олимпийского комитета с не меньшим энтузиазмом. Однако немногим из них предстояло пройти такой же долгий путь, как ей. Сири тогда успела поучаствовать всего в двух коротких триатлонах, и весь ее предыдущий спортивный опыт заключался исключительно в командных видах: хоккей на траве и на льду, а также лакросс. И хотя она неплохо выступала во всех трех видах на уровне своего колледжа, умение орудовать клюшкой и мячом вряд ли давало преимущество при подготовке к соревнованию на выносливость, куда входило 1,5 километра вплавь, 40 километров на велосипеде и 10 километров бега (официальный олимпийский формат для триатлона).

Эта невероятная мечта Сири зародилась, пожалуй, в тот момент, когда однажды на выходных она пришла посмотреть на выступление своей подруги Линн Оски на небольших соревнованиях по триатлону в Ворчестере (Массачусетс). После окончания Университета Брауна в 1992 году Сири приехала сюда, чтобы работать в YMCA[33]. Что-то в увиденном зацепило ее. Не откладывая дело в долгий ящик, уже на следующий день Сири отправилась в принадлежавший YMCA бассейн, чтобы справиться со своей боязнью окунать лицо в воду. Вскоре после этого она обзавелась простой обувью для бега и ржавым байком с десятью скоростями и корзинкой для покупок спереди. Таким образом она полностью экипировалась и преисполнилась решимости стать триатлетом.