– Простите, но это бессмысленно.

Сара закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание. Но как можно сохранять хладнокровие в подобный момент?

– Сделайте это! – приказала она, прежде чем сцепить пальцы перед ртом.

Эксперт вырезала небольшой фрагмент. Анализ продолжался несколько минут, в которые ни Адриан, ни Эрика не решались произнести ни слова.

– Закончила, – объявила Эрика.

– Установите степень вероятности соответствия голосу из сообщения.

Просьба выглядела нелепой. Эрика обернулась, прося взглядом совета у Адриана, который в ответ лишь скептически пожал плечами. Она сделала несколько манипуляций и запустила автоматическое сравнение.

Появилась полоска процентов загрузки. Адриан подошел ближе к экрану. Сара не сводила глаз с меняющихся цифр, грызя ноготь на большом пальце.

32 %, 58 %, 72 %…

– Это невозможно, – прошептала эксперт.

87 %.

Эрика быстро застучала пальцами по клавиатуре компьютера.

– Однако все настройки правильные…

92 %.

100 %.

– Господи! – прошептала Сара.

В нижней части экрана находился образец голоса неизвестной. А в точности над ним – фрагмент, проанализировать который Сара попросила Эрику:

вступительные слова, звучащие при начале работы автоответчика. Слова, которые произносил отец Сары:

«Это автоответчик Андре Вассили. Оставьте ваше сообщение».

Программа установила стопроцентное совпадение двух звуковых отпечатков.

– Это не… возможно, – пролепетала Эрика.

И тем не менее результат анализа был категоричен: голос неизвестной, звонившей на мобильный Андре Вассили, был голосом самого Андре. Ярослава и Андре Вассили были одним и тем же человеком.

Ошарашенная Сара стояла перед воротами усадьбы.

– Эксперт закончила сравнительный анализ образцов ДНК вашего отца с образцами ДНК этой женщины, взятыми с частичек кожи и волос, найденных на платьях, простынях и щетках для волос в спальне наверху, – сказал подошедший к Саре Адриан. – Она на сто процентов уверена в результате. Это Андре Вассили приезжал сюда… ну… это он принимал облик женщины.

Сара стояла, уставившись в одну точку на темной опушке окружающего усадьбу леса. В мозгу ее бушевала настоящая буря вопросов. Ее отец не только был трансвеститом, но еще и изменял голос и звонил самому себе на мобильный, находясь в полном раздвоении личности. Он не играл, изображая другого человека, он и был этим другим. Этой самой женщиной. Андре Вассили имел две личности. В это невозможно было поверить. Как долго он пребывал в таком состоянии? Существовала ли связь между его патологией и его убийством? Может быть, одна его личность убила ребенка и хотела скрыть это преступление, тогда как другая пыталась заставить первую признаться? Может быть, в этом заключался смысл оставленного на автоответчике сообщения: «И ты знаешь, что я не оставлю тебя в покое до тех пор, пока ты не скажешь им правду. Ты должен им сказать, кто ты есть на самом деле! Ты не можешь дольше скрывать то, что сделал. И не пытайся уничтожить улики: я их спрятала там, куда ты не осмелишься отправиться их искать».

Нет, тут должно быть что-то другое, сказала себе Сара.

Фаланга пальца лежала в шкатулке, просто засунутой под кровать. Разве это недоступный тайник? Немного растерявшись, Сара позвонила матери, чтобы сообщить ей об открытии и получить разъяснения. Но Камилла Вассили не захотела верить откровениям дочери и сама закончила разговор: она сойдет с ума, если и дальше будет слушать подобные вещи.

– Холодно, – констатировал Адриан, зевая.

Сара только сейчас поняла, что ее напарник совсем не отдыхал за день.

– Вы так долго не выдержите. Вам надо хоть немного поспать.

Офицер потер глаза и покачал головой:

– Пока что кофе еще действует. Я вам скажу, когда больше не смогу. Какой у нас следующий этап? – спросил Адриан.

Сара слышала вопрос, но ей понадобилось больше, чем обычно, времени, чтобы обработать информацию.

– Инспектор? – повторил Адриан.

– Мы должны понять, как открытие двойной личности моего отца может вывести нас на след его убийцы. Это единственное, что нам остается. Но нам понадобится помощь.

Она позвонила Тобиасу.

Мобильный долго звонил без ответа, прежде чем она наконец услышала сонный голос старого медэксперта:

– Простите, что беспокою вас в такое позднее время.

– Я же вам сказал, что вы можете мне звонить когда угодно. Скажите, что я могу для вас сделать.

Она сообщила ему последние результаты расследования и добавила, что нуждается в помощи квалифицированного психиатра, чтобы тот помог ей разобраться в поведении людей, страдающих раздвоением личности.

– Я знаю одного врача, который мог бы вам помочь.

– Только не такого, который сотрудничает с полицией.

– Нет, нет, я уже понял, что в нашей конторе вы больше не пользуетесь репутацией святой. Не беспокойтесь, этот психиатр учился со мной в медицинском, я его отлично знаю. Мы привыкли помогать друг другу. Я предупрежу его о вашем звонке и вышлю вам его номер.

– Он мне нужен как можно скорее…

– Иначе говоря: сейчас. Посмотрю, что я смогу сделать.

– Спасибо.

Через пятнадцать минут после того, как Сара нажала отбой, она получила сообщение от Тобиаса. Гюнтер Сворд ждал ее звонка. Тобиас уточнял, что у того есть скайп, если она предпочитает этот способ связи.

Сара поспешила в гостиную, где Эрика, в маске и перчатках, распиливала найденную фалангу, собирая опилки в плексигласовый контейнер.

– Мне необходимо воспользоваться вашим вторым компьютером и каналом связи с протоколом 4G, – объявила Сара Эрике.

– Пожалуйста, – ответила эксперт.

Сара села на стул, запустила скайп и связалась с Гюнтером Свордом.

После трех звонков на экране появилось лицо пожилого мужчины. Он только что закончил водружать на нос очки и приглаживать взъерошенные волосы. Мужчина остановил на Саре взгляд больших усталых глаз.

– Здравствуйте, мадам Геринген.

– Спасибо, что согласились помочь мне, несмотря на позднее время.

– Полицейское расследование оправдывает любую срочность, тем более когда о помощи просит старый друг. Тобиас в несколько словах изложил мне вашу проблему. Что конкретно вы хотите узнать об интересующем вас случае?

– Всё. Я совершенно ничего не знаю о происхождении и последствиях заболевания, которым, видимо, страдал мой отец.

– Итак, ваш отец, похоже, был поражен тем, что называется ДРЛ: диссоциативным расстройством личности. Человек, страдающий диссоциативным расстройством, якобы имеет в себе несколько личностей, которые поочередно овладевают им. Я сказал якобы, потому что психиатрическое сообщество не пришло к единому мнению относительно данной патологии. Одни полагают, что она существует в действительности, и, например, в США она с 1994 года официально включена в реестр психических заболеваний. Для других это, скорее, результат сеансов гипноза или сильного внушения специалистов на слабых пациентов.