– Да, но… а от вашей?

– Я всегда мобилизован, – заверил Леший. – Все, закончили треп. Как обычно, идешь в трех шагах, строго посередине тропы, и поглядываешь вверх. Заметишь что-то подозрительное, говори сразу, не сомневайся.

– Что-то подозрительное, это драконов или гарпий?

– Вертушки тоже. А еще могут какие-нибудь звери по веткам пробежаться или просто ветви дрогнут, будто бы сами по себе. Любой шорох – сразу докладываешь. В этом местечке лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Я понял, – Копейкин сделался предельно серьезным. – Стрелять можно?

– Без команды нельзя. Даже доставать оружие из кобуры не разрешаю. Держи.

Леший протянул парнишке утерянный им на поле боя «Страйк».

– Можете на меня положиться, – вновь получив оружие, Копейкин заметно воодушевился. Он деловито проверил магазин и сунул пистолет в кобуру.

– Протри сначала! – Леший поморщился.

– Да, извините, – репортер, как сумел, протер оружие и снова сунул в кобуру.

– Двинули, – Леший приготовил к бою «Шторм» и пошел по тропе.

До полуразрушенного бетонного мостика через речку Черная (которая вытекала из озера Черное и впадала в Финский залив немного восточнее поселка Черная Лахта – небогатая палитра названий, согласитесь) сталкеры добрались без проблем, разве что взмокли от напряженного ожидания неприятностей. Леший испытал немалое облегчение, когда в просвете узкой жестяной просеки показались перевитые железными лианами пролеты моста. По крайней мере, до этого местечка лабиринт вел себя прилично, это обнадеживало.

На самом мосту особых трудностей также не возникло. Неспортивный Копейкин поскользнулся и едва не рухнул с пятиметровой высоты в грязную вонючую жижу, которая пузырилась в русле обмелевшей реки, но Леший успел придержать спутника и за руку довел его до противоположного берега.

А вот когда ходоки шагнули в просвет новой просеки, лабиринт выкинул первый фортель. Заросли позади сталкеров противно заскрежетали и в считаные секунды сомкнулись, отрезая путь к отступлению. В принципе, ничего страшного в этом сталкер не видел, ведь возвращаться Леший не собирался, но внезапно обозначившаяся активность лабиринта ему не понравилась. В Зоне любой непонятный фокус предвещает лишь одно – проблемы.

Леший подал Копейкину сигнал «остановиться» и прислушался к наполняющим жестяные заросли звукам, как всегда многочисленным, но вполне привычным. Шуршание, поскрипывание, тоненькие повизгивания миллионов скользящих по растительности железных лапок мелких скоргов, подвывание моторчиков и сервоприводов тварей покрупнее, какой-то гул и нечто, похожее на негромкое рычание…

Неожиданно для спутника Леший вскинул руку с армганом, резко согнул кисть, активируя закрепленное на предплечье оружие, поймал гашетку, выскочившую из крепежа на внутренней стороне запястья, и нажал на кнопку. Лазерный луч впился в гущу автонов и взорвал приличный участок лабиринта впереди, левее тропы. Рычание в зарослях стало громче, и на просеку, легко разрывая «стальку», вывалилось нечто огромное, напоминающее здоровенного железного быка.

Копейкин невольно вскрикнул и попятился, а Леший перевел прицел на «быка» и хладнокровно раскроил лазером тушу врага по горизонтали. Лишившись конечностей и половины брюха, странная машина с грохотом рухнула на землю, полностью перегородив просвет просеки. Все бы ничего, но «бык» не отключился. Более того, он открыл какие-то лючки по бокам головы-башни и выдвинул из потайных ниш пару поворотных колонок с легкими лазерниками. Леший успел срезать одну пушку, но вторая все-таки выстрелила.

Лазерный луч ударил сталкеру в правое плечо. Броня взорвалась, и от полученного импульса Леший невольно исполнил сальто назад. Правда, докрутить его он не сумел, приземлился на четвереньки, однако уже в следующую секунду отпрыгнул влево и прямо в прыжке срезал выстрелом из армгана вторую консоль.

Не дожидаясь, когда «бык» расчехлит еще какое-нибудь оружие, Леший сделал пару выстрелов, целясь в башню и корпус машины, затем кувыркнулся вперед, поднялся, прыгнул и очутился на крыше продырявленной башни биомеха.

Машина не подавала признаков активности, но Леший предпочел подстраховаться. Чугунок встретился новый, неизученный, кто знает, какие у него могут выявиться скрытые резервы? Сталкер сложил армган (просто отпустил гашетку, и лазерник сам вернулся в походное положение), достал из кармана «Фрич» и ударил кулаком, облаченным в зеленоватую «перчатку», в основание башни биомеха. Башня и часть корпуса мгновенно промерзли, раскололись и рассыпались разнокалиберными черепками.

«Цель уничтожена, – подсказал Лешему имплант. – Фиксирую повреждения тела, опасность первого уровня, жизненные показатели снизились на двадцать семь процентов. Блокирую болевые импульсы, перераспределяю кровоток в обход поврежденных участков, запускаю процесс ускоренной регенерации. Расчетное время восстановления работоспособности – плюс один час. Расчетное время полной реабилитации – плюс шесть часов».

Леший опустил взгляд на свое плечо.

«Один час? Это что, какая-то шутка?! Вообще-то с такими повреждениями можно и вовсе загнуться, а не до семидесяти процентов «просесть». Это же… какая-то горелая каша, а не рана!»

Ключицу разнесло в мелкие осколки, а верхняя часть груди и плечо до локтя обуглились. Если бы не броня, взрыв вынес бы еще и половину легкого и лопатку. Но для того, чтобы загнуться, если не от повреждений, то от болевого шока, могло хватить и того, что Леший поимел. И вдруг – один час на восстановление! Даже с учетом того, что Механик, параллельно вживлению дополнительного импланта, существенно доработал тело Лешего, в такое чудо верилось с трудом. Ведь бородатый эскулап обещал, что раны будут заживать лишь «немного быстрее». И что же получалось на поверку, час против трех месяцев это немного?

– Ой, вы ранены?!

– Ерунда, – чтобы отвлечь внимание Копейкина от чудовищного вида раны, Леший пнул по корпусу «быка» и хмыкнул. – Новая машина. Возможно, мы первые, кто такую встретил. Можешь дать название. Если мы реально первооткрыватели, это наше право.

– Серьезно?! – глаза репортера загорелись. – Здоровый такой! Просто лось! Нет, рогов не хватает. Может, мастодонт?

– Мелковат, – Леший скинул между делом рюкзак, нащупал в нем аккуратно сложенную бандану, достал и перевязал плечо.

Не столько в медицинских целях (кровь не текла, и вообще рана действительно затягивалась на глазах), сколько для маскировки. Выслушивать лишние вопросы Лешему сейчас не хотелось, особенно от такого любознательного типа, как Копейкин. Кто знает, как этот репортер вывернет факт того, что тяжелые раны у Лешего заживают буквально на глазах? Еще, чего доброго, ляпнет, что, мол, не совсем человек этот Леший, а вроде Трояна, только получше маскируется. Вот уж будет весело!

Тем более что дела примерно так и обстояли, а врать Леший почти не умел. Иногда преувеличить, байку сочинить, девкам в кабаке что-нибудь про красивые глазки напеть – это запросто, а соврать… так и не научился.