— Да. А потом вы отправились в школу?

— Действительно, и для меня это было гораздо лучше, чем оставаться дома. В школе я чувствовал себя равноправным. Мне хорошо давались науки, я неплохо проявлял себя в спорте, в общем, всё складывалось удачно. С меня сошёл налёт агрессивности, которую я сам воспитал в себе прежде, — я ведь всегда готов был защищаться, даже когда в этом и нужды никакой не было. Всюду мне мерещились обиды и оскорбления… Школа пошла мне на пользу. Но не успел я оглянуться, как всё кончилось. Мы были уже не дети.

В поместье было достаточно дел для нас троих, и мы сравнительно дружно работали сообща. Мы все трое были относительно взрослые.

Мне было около двадцати четырех лет, когда в нашей округе появился майор Даррел. С ним приехала его дочь. Она была вдовой, и у неё был маленький ребёнок. Вдова была поразительно красива — рыжеволосая, с зелёными глазами. Очень необычная внешность! Мы все были очарованы ею, особенно Космо и Тристан. Она выбрала Космо, и довольно скоро было объявлено об их помолвке.

Пока он говорил, я неотступно следила за его лицом. Был ли он влюблён во вдову, как писали в газетах? Быть может, её решение выйти замуж за другого пробудило в нём гнев, отчаяние, ревность? Намеревался ли он сам жениться на этой женщине? Нет. Я ему верила. Он говорил так искренне! Я отчётливо видела перед собой детскую, в которой царила добрая няня, а также появление в их среде обворожительной вдовы — Мирабель, так называли её в газетах.

— Да, — продолжал он. — Она выбрала Космо. Леди Пэрриваль была очень довольна. Ей страшно хотелось, чтобы её сыновья поскорее женились и подарили ей внуков. То, что невестой Космо стала Мирабель, приводило её в восторг. Оказывается, мать Мирабель училась вместе с ней в школе и была её ближайшей подругой. Она вышла замуж за майора, и хотя самой её уже не было в живых, леди Пэрриваль очень радушно встретила вдовца майора и его дочь. С майором она познакомилась, когда её покойная подруга только что вышла за него замуж. Он написал ей, что ушёл из армии и собирается где-нибудь поселиться. Как она относится к тому, что он приедет в Корнуол? Леди Пэрриваль пришла в восторг и подыскала для майора с дочерью домик, носивший название Сишелл Коттедж. Вот так они там и оказались. Вскоре после этого произошла помолвка дочери майора с Космо. Теперь вы представляете себе всю картину.

— Да, я начинаю отчётливо её видеть.

— Все мы работали на землях поместья, и там находился этот самый фермерский домик, Биндон Бойз. Фермер, ранее живший там и работавший на ферме, умер три года назад, и земля была сдана во временную аренду другому фермеру, однако дом никто не занимал. Он был в очень запущенном состоянии и нуждался в восстановлении и ремонте.

— Да, газеты много писали о Биндон Бойз.

— В своё время это не был Биндон Бойз. Рядом росла рощица. Местные жители назвали её Биндон Бойз, и это название закрепилось за ней официально. Мы все трое осмотрели дом и обсудили, что с ним сделать.

Я кивнула. Передо мной вновь запестрели жирные заголовки: «Преступление в Биндон Бойз. Полиция рассчитывает на скорый арест». Теперь я видела всё это совершенно иначе, чем тогда, когда мы сидели с мистером Долландом за кухонным столом, пытаясь воссоздать истинные обстоятельства преступления.

— Мы ходили туда несколько раз. Сделать предстояло очень много. Я прекрасно помню тот день. Я должен был встретиться с Космо в фермерском доме и на месте обсудить план действий. Я вошёл в дом и нашёл его там мёртвым, с лежащим рядом пистолетом. Я не верил своим глазам, стал перед ним на колени. На моём пиджаке появились пятна крови. Его кровь! Взял в руки пистолет… И именно в этот момент вошёл Тристан и застал меня. Помню его слова: «Боже праведный! Саймон! Ты убил его!» Я сказал, что сам только что вошёл и нашёл Космо в таком положении. Тристан пристально смотрел на пистолет в моих руках, и я понимал, какие мысли бродили у него в голове.

Он оборвал свою речь и закрыл глаза, словно пытаясь избавиться от непереносимого воспоминания. Я положила руку ему на плечо.

— Вы знаете, что ни в чём не повинны, Саймон. Со временем вы это докажете.

— Если мы никогда не покинем этот остров, никто никогда не узнает правды.

— Мы уйдём отсюда. Я нутром чувствую.

— Это не более чем надежда.

— Надежда — вещь хорошая.

— Но когда она оказывается необоснованной, сердце разрывается.

— В данном случае это не так. Корабль обязательно придёт. Я знаю твёрдо. И тогда…

— Вот именно! И что тогда? Я должен где-то спрятаться, мне нельзя будет вернуться назад — я не смею. Если вернусь — меня схватят, а поскольку я в своё время бежал, скажут, что тем самым я доказал свою вину.

— А что же всё-таки произошло на самом деле? У вас есть какие-то предположения?

— По-моему, не исключено, что это — дело рук старика Гарри Тенча. Он ненавидел Космо. За несколько лет до этого он арендовал одну из ферм. Но Гарри слишком много пил, и ферма разорилась. Космо выгнал его и сдал ферму другому. Тенч куда-то уехал, но потом вернулся. Бродяжничал, стал кем-то вроде жестянщика. Говорили, что он клялся отомстить Пэрривалям, а особенно Космо. Его несколько недель не видели в округе, но, конечно, если он намеревался убить Космо, он должен был соблюдать осторожность и следить за тем, чтобы никто его не видел в этих краях. Во время следствия его имя упоминалось, но никто всерьёз не принял его во внимание, и подозрения были сняты. Я был более убедительной фигурой. Во время разбирательства усиленно подчеркивалась вражда, якобы существующая между Космо и мной. Окружающие будто бы видели явные признаки этой вражды, хотя сам я о ней не подозревал. Много внимания уделялось Мирабель и тому факту, что Космо был с ней помолвлен.

— Я знаю. Преступление, совершённое под влиянием страсти. Вы были влюблены в неё?

— Ничуть! Мы все были несколько ослеплены ею, но нет, я её не любил.

— А когда было объявлено о её помолвке с Космо, вы проявили как-нибудь своё разочарование?

— Тристан и я, вероятно, говорили: какой-де Космо счастливчик, ему нельзя не позавидовать. Что-нибудь в этом роде. Но это было совсем не всерьёз. — Мы замолчали. Наконец он сказал: — Теперь вы знаете. Я рад. У меня будто тяжкий груз сняли с плеч. Скажите, вы шокированы тем, что рядом с вами человек, подозреваемый в убийстве?

— Я могу думать только о том, как этот человек спас мне жизнь. Да и Лукасу тоже.

— Разумеется, вместе с моей собственной.

— Так ведь не спаси вы себя самого, ни одного бы из нас не было сейчас здесь. Я рада, что вы рассказали мне. Ах, если бы можно было что-то сделать и устранить несправедливость, чтобы вы могли вернуться на родину! Быть может, со временем вы вернетесь.

— Вы оптимист. По-вашему, мы покинем этот Богом забытый остров. Вы верите в чудеса.

— Мне кажется, за последние дни я была свидетельницей нескольких чудес.