— Сделаю. — Он отмахнулся, но я видел, о таком пока не думал. — Я о другом задумался. Мы дренажи прокопаем, русло проходимым сделаем, и сколько сразу появится более достойных желающих владеть этими землями? Как бы провернуть хотя бы разведку в тайне? — Голос дядюшки залучился тревогой.

— Не знаю, — пожал я плечами, — думаю, СЕЙЧАС все только посмеются с нас. Дескать, идиоты, глупость задумали. Но надо иметь резервный вариант, «план Б». Одновременно с началом дренажных работ надо начинать заготавливать камень в речных портах, и известь, чтобы если что очень быстро построить в нужном месте крепость. Чтобы нам не успели помешать. А когда там будет стоять каменная твердыня, ни одна падла, включая короля, не сможет нас оттуда сковырнуть. Осаждать каменную крепость в условиях болот — такой kvest, что ну его нафиг!

Потому и говорю, это задача не для тебя, а для НАС. Мы в одной лодке дядюшка. Хватит враждовать, давай дружить? Я только «за» не считать тебя врагом.

— Знаешь, племяш, твой отец пытался на меня всегда давить. — Виконт отрешено покачал головой. — Объяснял, почему должен быть порядок, почему я должен поступить так, а не иначе, но при этом он всё равно давил и не терпел возражений. Снабжал людьми — беглыми, как и ты, не буду говорить о нём плохо. Прикрывал от королевского совета. Но он никогда не пытался меня купить… ВОТ ТАК. Тут даже слово «купить» неуместно. — Виконт растерянно замялся. — А ты предлагаешь всё делать самому. И устраивать оборону, продуманную по ТВОИМ мыслям. И посылать разведчиков. И строить крепости в устье, и работы в болоте… Я должен всё делать САМ. И ты и правда не «кинешь» — а, действительно, зачем? Получается, ты дашь то, чего я на самом деле больше всего хочу, и при этом я буду добиваться этого не так, как видишь ты, а как…

Замолчал, не было слов. Наконец выдавил:

— Как-то неправильно всё. Непривычно. Так и чувствуется, что должен быть подвох.

— Вот потому и сам, дядюшка, — улыбнулся я. — Любой мой контроль и инструкции — сигнал для тебя: «Вот он, тот самый подвох! Вот именно тут он точно есть!». Сам, сеньор виконт. Только сам! Не хочешь — пошлю туда другого. Просто свой, родной человек на этом месте для меня… Спокойнее.

— Мир! — Дядюшка Алехандро поднялся, подошёл и протянул руку. — Рикардо, я, виконт Атараиско, обещаю тебе, что буду исполнять твою волю, как вассал, и подчиняться в бою. Не буду мешать выполнять тебе программу по реформам в графстве и в Лимессии, и на вверенной территории буду помогать всем, что в моих силах, и бог свидетель этим словам. Я… Принимаю пост легата-пропретора Лимессии. — Поклон, кулак к сердцу.

Теперь поднялся в ответ и я.

— Я, Рикардо сто семнадцатый граф Пуэбло обещаю тебе сделать всё от меня зависящее для расчистки болот в устье Белой, организации там русла для прохода лодий и строительства запирающей крепости под названием «Жемчужная гавань». И буду всеми силами отстаивать присвоение тебе титула потомственного графа, владетеля этих мест. И бог свидетель моим словам. — Кулак к сердцу, и поклон.

— Тогда с богом. — Дядюшка облегчённо выдохнул. — Пойду готовиться к отъезду. Чего тянуть — набег вот-вот, у меня мало времени.

* * *

Дядюшка уехал раноутром на следующий день. Спешным галопом — действительно, у него критически мало времени. Но вечер мы потратили на то, что я объяснял ему тактику работы баталий в чистом поле. И не ему одному — собрал вокруг костра аншлаг, на котором в партере были только бароны, Вольдемар с Йориком, да несколько участвующих в игре бойцов.

— Вот именно, это не простое требование, не блажь, — вещал я. Шашлык сожрали, луна встала, ночь вступила в полные права, а мы всё не могли разойтись. — То, что я ругал каждого за произнесённое слово — не прихоть, а необходимость.

— Но насколько знаю, все пехотные части всегда издают боевой клич, чтоб подбодрить себя. — Это Тит Весёлый. — Войско должно накачать себя эмоциями, впасть в состояние бесстрашия перед рывком к врагу. Как же так, вашсиятельство?

— Вот так, Тит, — развёл я руками. — Вот так. Иначе не получится. У современного командира есть всего одна возможность управлять ходом боя — крикнуть: «Парни, вперёд!». И всё, больше от него ничего не зависит. Тогда как у командира будущего и прошлого вариантов — выше крыши. И перестроиться на ходу, и, как вы видели, организовать стрельбу из арбалетов из-за спин. Или, как вариант, сделать коридоры, пропустив стрелков вперёд, потом дать им через коридоры уйти назад и снова сомкнуть строй. И чтобы его услышали — нужна тишина. И — большое количество командиров рот по ходу построения. Причём, сеньоры, поймите правильно, почему именно так и никак иначе. Командовать должен кто-то один. Любое слово, сказанное кем-то посторонним, будет в горячке боя ретранслировано далее по строю. Например, стоит когорта, ждёт атаки. И какое-то мурло в середине строя, из рядовых, кричит: «Вперёд!». Или: «Земля!». Командиры слышат и транслируют следующей роте. И вся когорта теряет строй… И враг вламывается в ряды, под ахуй главнокомадующего, который никаких таких приказов не отдавал. Из-за длинного языка кого-то из рядовых бойцов, мать его так, гибнут все. Потому надо вбивать в подкорку — молчать! Стоять и молчать в тряпочку!

— Какую? — Голос из «зала». Моих идиом тут не знают — тут свои идиомы.

— Да любую! Просто молчать. Ни звука. Никаких боевых кличей. Никакого подбадривания. И тогда командир, пославший на тебя орущую толпу, проиграет, а ты, наоборот, командуя молчаливыми орлами, всё сделаешь правильно и выиграешь.

— Да-а-а… — дружно потянули все, поражаясь моей нечеловеческой мудрости.

— Надо вбивать это в новиков, только проходящих обучение. Вбивать в полноправных воинов. В опытных ветеранов. Во всех. Стоять — и не отсвечивать, слушая командира. Так и только так. И этим должны заниматься все. Командиры рот учить сержантов. Сержанты — старослужащих. Старослужащие — новиков. Все, кто знает, как надо, должны поучать тех, кто не знает, кто забывает. Больно, в ухо, по почкам — хоть как, лишь бы запомнили.

Воцарилась тишина, воины наматывали на ус, отдавая должное, что да, всё действительно ОЧЕНЬ серьёзно. И требование весьма логичное, пусть и кажется диким.

— А ещё, сеньоры, — продолжил я, — учитывая вышесказанное — следующая мысль. В легионе командиру нет нужды вставать в войско рядовым и командовать из центра баталии. Командир должен стоять сзади, озирать поле боя и РУКОВОДИТЬ. А не вламываться в ряды врага, размахивая мечом, как последний obapel. Обращаюсь ко всем, кто решит стать в будущем офицером легиона — забудьте о личной славе. Легионы Мария, Цезаря, Суллы, Августа — они покоряли густонаселённые и враждебные страны, побеждали значительно более многочисленного противника, не будучи сверхчеловеками. Просто они чётко, как единый механизм, выполняли команды своего командира, умели держать строй, и каждое их движение, каждый жест — всё было многократно отрепетировано часовыми тренировками на плацах. Простые сельские парни Италии давали люлей могущественным галлам из дружин вождей, более мощных и свирепых, только за счёт выучки. Выучка — наше всё, камень преткновения легиона. Когда когорты начнут действовать как единый механизм — нам в этом мире не будет равных. Завтра я еду домой, на пару дней — скопилось уж очень много дел, которые может решить только граф. И одним из этих дел станет организация военной академии. Так и будет называться: «Академия командного состава». Где будут проходить обучение будущие офицеры легиона. И я приглашаю туда всех воинов, не имеющих больше возможности проходить службу на границе — а вы в курсе, что король в этом году не даст деньги на наёмников. У меня условия не такие, как на фронтирах, и платить буду меньше, и воевать в пешем строю… Но вы видели потенциал легиона. Мы СМОЖЕМ. Если вовремя и главное правильно обучим наших бойцов.