– Машуля? Ты меня вообще слышишь?

– А-а-а? Что?

– Мне что, третий раз вопрос повторять? – Волшебник повернулся ко мне, и тут я снова выпала в осадок.

Кубики! У него кубики! А-а-а, дайте мне их потрогать!

– Ну, трогай.

– Ч-что? – не поняла я.

– Ты кубики потрогать хотела. Дерзай.

– Я это вслух произнесла, да?

– Угу, – хмыкнул волшебник, а потом медленно двинулся в мою сторону, удерживая рубашку в руках и не торопясь ее надевать. – Ну что, будем трогать?

Закусив губу, посмотрела в смеющиеся глаза мужчины, а потом протянула руку. Если не сделаю этого, потом всю жизнь буду жалеть! Все-таки такой пресс сейчас только в телике или любовных романах встретишь.

Кончиками пальцев коснулась верхнего кубика, провела по контуру, а потом начала спускаться ниже, завороженная идеальной мужской фигурой. Мамочки, я все-таки извращенка! Но блин, какой ка-а-айф! Когда пальцы скользнули еще ниже, почувствовала теплое дыхание, шевелящее распущенные волосы, а потом тихий шепот на ухо:

– Еще одно движение, и я исполню твои ночные кошмары…

– Отправишь в поход за феей?

– Соблазню и изнасилую… – хмыкнул волшебник и быстро скрылся в ванной.

Я же, прижав ладони к горящим щекам, поняла одну вещь: я опять во что-то влипла! Бли-и-ин!

Когда Рюсик снова появился в поле зрения, я уже пришла в себя и мыслила относительно трезво. Только напрашивался вопрос: относительно чего? Иначе как объяснить неожиданно проснувшееся желание – пойти войной на Злую фею и забрать принцессу?

– Рюсик, я вот что подумала…

– Так, давай остановимся на этом моменте и проясним одну деталь. Почему ты называешь меня «Рюсиком»?

– Ну как же… – Я даже растерялась. – Это уменьшительно-ласкательное от Брюссуиллиса.

– А с чего ты взяла, что меня зовут именно так?

– Да ты сам вроде сказал…

– Машуля, это в твоем сне я так представился. Слава богам, родители дали простое и ничем не примечательное имя. – Я только ошарашенно хлопала глазками. Какой у меня все-таки был реалистичный сон! – Позволь представиться – лорд Катэйр Мерленский, придворный маг его величества.

– Жаль.

– Чего жаль? – не понял волшебник.

– Жаль, что не Рюсик. Мне это прозвище нравилось. Ну да ладно, к этому вопросу вернемся позже. Сейчас надо решить, что сказать королю. Идеи есть?

– Мой Повелитель весьма мудрый человек, который чует ложь за версту. Ваш обман, кстати, он просек сразу. Поэтому и вызвал меня ко двору для слежки и проверки.

– М-да, нехорошо получилось. Тогда мне лучше не высовываться. Когда уладишь все вопросы – дай знать.

– Ну уж нет, юная леди! Ты пойдешь со мной и сама поведаешь, что да как!

– Ни за что! Я не собираюсь за всех отдуваться!

– А я должен, да?

– Если король Артур осерчает – тебе ничего не будет, а вот я могу и без головы остаться!

– Ничего он тебе не сделает.

– Ты не можешь знать наверняка, а рисковать напрасно я не хочу!

– Машуля, он ничего тебе не сделает. Я этого просто-напросто не допущу. Клянусь честью рода!

– А какой тебе в этом интерес? – подозрительно прищурилась я.

– Личный… очень личный, – сказал этот клыкастый и таким взглядом меня окинул, что впору было сгореть от стыда.

У-у-у, злыдень! Развращенец! Или как там называют совратителей несовершеннолетних? Суть одна – кобелюка! Развелось их… Раз такое дело пошло – не вижу более смысла откладывать разговор. Так что айда расшатывать королю нервную систему!

– Козявка неугомонная, – покачал головой мужчина, но послушно поплелся следом за мной.

Правда, ровно до первой развилки. Потом я смущенно поглядела на волшебника и назначила его своим проводником. Надеюсь только, что в прошлой жизни он не был Иваном Сусаниным…

До тронного зала, где сейчас собралась большая часть придворных, мы добрались довольно-таки быстро. Правда, продираться сквозь толпу было проблематично. На вопросы мага, что же приключилось, мужчины только блаженно улыбались, а дамы начинали реветь навзрыд. Интересненько…

– Очень надеюсь, что мы не опоздали… – прошептала я, цепляясь за рукав Катэйра.

Ох, ну и имечко! В Катю его, что ли, переименовать?

– Боюсь, твоим надеждам не суждено сбыться…

Замерев на месте, волшебник глянул на меня через плечо, а потом нагло вытолкал из-за своей спины. Предатель! Так и знала, что он на меня все свалит!

На всякий случай зажмурилась, ожидая обличительных криков и тычков. Постояла с минуту… Странно… Ничего не происходит. Решила все-таки открыть глаза, да так и замерла, пылая праведным гневом.

Перед троном, преклонив колени, стояли Изя и Кобелюка! Король, бубня какую-то ахинею про долг, честь и обширные владения, прикладывал клинок к плечам мальчиков. Это их что, в рыцари посвящают? А за что? А меня?

Переведя взгляд, увидела принцессу – живую, здоровую и обнимающую изрядно помятого и поцарапанного заказчика! Что-то я совсем ничего не понимаю!

– Как видишь, тут и без нас обошлись, – улыбнулся волшебник, притягивая меня к себе и прижимая к груди.

– Да уж, обошлись. Только мне очень интересно – как? А главное – почему меня не взяли?

– Разумно опасались за жизнь феи. – Голос Катэйра звучал серьезно, но я прямо чувствовала его улыбку. Вот ведь… клыкастик! – Пока твоих спутников «рыцарствуют», пойдем позавтракаем?

А я что, против? Я всегда за! Особенно если на завтрак меня угостят сладеньким! Или очередной порцией кубиков. М-м-м, мне определенно начинает нравиться это Средневековье!

Завтракали мы в кабинете Катэйра, смежном со спальней. Кстати, спаивали меня, то есть пытали, тоже здесь. Маг оказался очень добрым и внимательным мужчиной – решил смилостивиться и не тащить хрупкую девушку в темницу. Интересно, он мою психику берег или охранников?

Намазывая на лепешку тертую с сахаром клубнику, то и дело бросала на мага опасливые взгляды. Слишком задумчивым он был, да и улыбка, иногда проскальзывающая на губах, вызывала подозрение. Ой, не нравится мне это… Только собиралась поинтересоваться причинами такого поведения, как в дверь тихонько постучали и, дождавшись разрешения, вошли. Мальчик лет четырнадцати, подскочив к волшебнику, что-то зашептал на ухо, а после кивка Катэйра так же стремительно вышел.

– Что-то случилось?

– Гости нагрянули… – туманно отозвался мужчина.

Я пожала плечами и вернулась к своей лепешке. Не хочет рассказывать – его проблемы!