Эва заставила себя смотреть вперед, а не в зеркало заднего вида. Множество людей ездят этой дорогой в туристический западноавстралийский регион. И у них причины посущественнее, чем у него, находиться здесь.

Маршалл отправился на север к своим метеостанциям. К реальности.

Ей давно следовало бы так поступить. Они хорошо провели время, но пришла пора снова приниматься за работу. Трэвис – ее работа. И так было всегда.

За последние пару дней Эва четко усвоила, что нельзя отвлекаться от цели. С Маршаллом это было так легко! А как быстро он уехал сегодня утром, когда она занервничала. Сейчас поздравляет себя, должно быть, со счастливым избавлением.

Точка в зеркале заднего вида росла. Нет, это определенно не грузовик. Машина, скорее всего.

«Маловата для машины», – возразило подсознание.

Зачем бы Маршаллу понадобилось возвращаться? Он ничего не забыл в автобусе, она дважды проверила. Да и расстались они хотя и неловко, но недвусмысленно. Это и к лучшему. Она не должна отвлекаться на соблазны.

А Маршалл очень соблазнительный. Притягивал ее своей загадочностью и татуировками, даже будучи небритым и нестриженым, ну а когда привел себя в порядок, стал просто неотразим. Его обнаженное тело оказывало на нее поистине гипнотическое воздействие. Пусть уж лучше держится от нее подальше!

Не в силах ничего с собой поделать, она снова посмотрела в зеркало. Пульс участился. Это не автомобиль.

Эва пыталась разделить внимание между дорогой впереди и дорогой сзади. Победила последняя.

Она старалась убедить себя в том, что в Австралии великое множество мотоциклистов. Тем более этот очень далеко.

Она продолжала смотреть в зеркало заднего вида.

Даже если мотоцикл оранжевый, если это Маршалл, это ничего не означает. Они провели чудесную ночь вместе, должно быть, потому, что понимали, что она единственная. Ни прошлого, ни будущего, только жаркое удобное настоящее. Даже если он решил вернуться, чтобы провести с ней еще одну ночь, она не обязана прислушиваться к советам своего глупого сердца и соглашаться. Какими бы заманчивыми ни казались еще несколько часов ментального забвения.

Эва ощутила тяжесть в плечах, понимая, что не сможет позволить себе забыться до тех пор, пока Трэвис не вернется домой.

Эта мысль бодрила. Никогда прежде она не задумывалась об окончании пути. Чем она тогда займется? Примут ли ее обратно на прежнюю работу? Она заранее уведомила об увольнении и не стала сжигать мосты, но сможет ли снова присутствовать на встречах, составлять повестки дня и укладываться в сроки? Достанет ли терпения? Какой она станет, когда миссия подойдет к концу? Разве можно быть нормальной, зная, как жесток мир на самом деле?

Что касается забвения… Посетит ли ее когда-либо снова это ощущение? Или, волнуясь обо всем этом, она снова предает Трэвиса?

Однажды она уже поставила собственные интересы превыше всего, и это привело к плачевному результату. Стоило отвернуться, как брат буквально растворился в воздухе.

Эва снова посмотрела назад и увидела вспышку черного и оранжевого. Мотоцикл с ревом перестроился на внутреннюю полосу и поехал рядом с ней.

Ей вдруг стало трудно дышать.

Маршалл вернулся. Со свистом пронесся справа от нее и оказался впереди автобуса. Эва изо всех сил старалась унять бешеное сердцебиение.

Надо ли остановиться, выслушать его?

Нет. Если бы он хотел, чтобы она съехала на обочину, затормозил бы сам, вынудив и ее поступить так же. Он этого не делал, просто ехал с ней на одной скорости. Кроме того, скоро поворот на Рейвенсторп, где имеется щит для листовок. Если Маршаллу есть что сказать, пусть немного подождет.

Она вежливо выслушает, а когда придет время снова попрощаться, постарается вести себя более цивилизованно, чем сегодня утром.

По противоположной стороне на большой скорости пронеслись две машины, явно туристы. Туризм. Вот чем они с Маршаллом занимаются, разве нет? Исследуют белые пятна на картах друг друга. Наслаждаются новизной. Но много ли найдется туристов, которые, влюбившись в одно из посещенных ими мест, решили бросить все и переехать, каким бы идиллическим это место ни казалось?

От вторжения реальности все равно никуда не деться, а ее реальность – Трэвис.

Маршалл вилял мотоциклом из стороны в сторону, будто подавая знак. Неужели всерьез решил, что она его не узнает? Она мигнула передними фарами в знак приветствия, он тут же выровнял мотоцикл и поехал посередине полосы перед автобусом.

Эва изо всех сил старалась не пялиться на широкие плечи и крепкую спину, не думать о том, как сильно ей хочется сорвать с него кожаную куртку.

Двери автобуса открылись с неохотой, с еще большей неохотой показалась Эва. Маршалл быстро затормозил, выставил подпору мотоцикла и снял шлем. Запустив пальцы в густые волосы, он зашагал к ней.

– Забыл что-нибудь? – промямлила она, стоя на верхней ступеньке и стараясь держаться как можно более расслабленно и непринужденно. Понимала, что будет совершенно раздавлена, если он явился за любимыми носками.

– Да, – протянул он, поднимаясь на нижнюю ступеньку. – Это.

Не сняв перчатку, он осторожно, точно хрустальную статуэтку, поднял ее подбородок и запечатлел на губах нежный поцелуй. Потом его рот сделался более настойчивым, что очень обрадовало Эву. Наклонив голову, он углубил поцелуй, проникнув языком к ней в рот. Эва воспрянула духом. Она-то решила, что никто никогда ее так больше не поцелует.

От избытка чувств она едва не упала в обморок.

– Я не попрощался как следует, – наконец выдохнул Маршалл. – А теперь и вовсе не хочу этого делать.

– Ты уехал, – возразила Эва, стараясь справиться с головокружением.

– Но теперь вернулся.

– А с работой что?

– Что с ней? В моем списке еще много метеостанций. Просто изменю маршрут.

Ей бы следовало напомнить о своей работе. Невозможно выполнять ее, когда Маршалл рядом.

– Ты решил, что я захочу продолжить с того места, где мы закончили?

Она очень хотела, но ему об этом знать не обязательно.

– Ничего я не решал. Если отправишь меня восвояси, я потеряю час времени и топлива на пару баксов. Ставки высоки, как видишь.

Она высвободилась из его рук:

– Очаровательно.

Его улыбка согрела ее изнутри, невзирая на протесты сердца.

– Так ты хочешь, чтобы я уехал?

Эва смотрела на него, вспоминала, как хорошо было в его объятиях. Мысль о том, что он снова оставит ее одну, была невыносима.

– Следовало бы, – едва слышно отозвалась она.

– Это не отрицательный ответ.