Кропоткин вставил карточку в приемник — устройство мигнуло зеленым огоньком. Дверь лязгнула за спиной, стук каблуков наполнил коридор. Брррррр. Традиционно холод собачий — на то он и подвал, все же морг, а не солярий. Но почему здесь все время так мрачно? Серые стены, такие же плиты на полу, черные мешки для трупов, яркий, режущий свет. Стоит посоветовать начальству — может, выкрасить морг в оранжевое? Смерть не должна вгонять в уныние. И запах стоит в коридоре не приведи Господи. Вот кто сказал, что морг обязан пахнуть спиртом и растворами? Лучше бы духи распрыскивали, вешали цветочные дезодоранты — для благоухания. А вот хрен дождешься от них. Правда, сегодня нечто приличное, не говно, как обычно… И что это такое?

Князь замедлил шаг, нервно принюхиваясь.

Ром. Чистейший ром с Карибских островов — сделанный не на отжимках сахарного тростника, что свойственно англичанам, а на чистейшем соке — такой стиль практикуют бывшие французские колонии да бразильцы с их модной «кашасой». И не то что пахнет — от стен прямо-таки разит, словно от орды мастеровых-алкашей. Похоже, ячейку с мертвецом забыли закрыть. А то и похуже. Народ в России ушлый, ничего не пугается. Купили хлебца, нарезали огурчиков — и сидят себе цедят ром из жил покойника. После факта, когда из МВД со скандалом уволили слесаря, опустошившего семь банок спирта с мозгами преступников, Кропоткин ожидал любых сюрпризов.

Ну так и есть — дверь в морг не закрыта. Что ж, подозрения оправдались. Перепились и даже не закрыли за собой… приходи кто хочешь. Гневно звеня пирсингом, князь вошел в помещение морга — с порога окунувшись в волну запахов рома, лекарств и бальзамирующих веществ. Да, тут закусывать надо.

Так и есть! Ячейка с телом несчастного профессора Мельникова, коего бальзамировщик-убийца накачал до краев первосортным ромом, приоткрыта. Ничего святого у людей нет. Подумав об этом, князь поймал себя на мысли: он вообще-то шел трахать уборщицу в подсобку по соседству с моргом, а значит, для него святого еще меньше. Вздохнув, князь выдвинул ячейку.

У него перехватило дыхание. Цинковая капсула была абсолютно пуста.

И никто не посмеет уже возразить —

«Это то, что могло бы фантазией быть».

Blind Guardian, «Fly»

(Офисъ купца Чичмаркова, ул. Тверская)

… «Как хорошо, что Господь создал алкоголь, — по-царственному философствовал Каледин, лениво развалившись на дизайнерском диване. — Чудесная вещь. Подумать только — одна бутылка сближает сильнее, чем месяц в окопах».

После шестой порции шампанского Чичмарков больше не казался ему надутой баблом сволочью, симпатия к купцу выросла, как на дрожжах. Ночную тьму за окном беззвучно осветила молния, полил дождь. Не лето, а прямо разгар осени — всю неделю погода ужасная. Предаваясь неге, Федор всерьез думал, не отлакировать ли шампанское еще и коньячком? Взгляд сонно нашарил у ведерка с ананасом пузатую бутыль «Louis IV».

«Один дьявол, сейчас спать поеду, — одна за другой наполняли калединскую голову праведные мысли. — Почему бы и не принять мерзавчик на сон грядущий? Что-то мне все так нравятся… наверное, это копченой форели свойственно так сердце размягчать. Пожалуй, возьму еще кусочек».

У Алисы от вина заблестели глаза. Она положила ногу на ногу и регулярно, без особой надобности, нагибалась к вазе с фруктами, демонстрируя всю глубину декольте. Каледина наглое поведение экс-супруги не беспокоило, к великому огорчению Алисы, купец держался излишне корректно.

«А парень-то не такой дурак, как кажется, — мысленно похвалил Чичмаркова Каледин. — Понимает, что по правилам дворянского этикета я не могу вызвать на дуэль лицо купеческого сословия… но зато съездить этому лицу в рыло у меня не заржавеет».

В углу кабинета одиноко скучал черный рояль.

— Музицируешь? — спросил Каледин, прикончив шампанское.

— Нет, — честно ответил Чичмарков. — Желания — никакого, я к нему и близко не подхожу. В гимназии маменька пыталась обучить меня на аккордеоне играть. Но когда я пятый аккордеон сторожу за полцены загнал, бросила она это дело — у меня ж к торговле способности, а не к музыке. Если охота в машине музон врубить, так у меня для этого дела «Верту» приспособлен — вишь, на рояле желтенький такой лежит? 20 тыщ евров отдал, по отпечатку пальца включается. Обожаю группу «Каторжане» на нем слушать — «Сверкнула финка, прощай, Маринка». А рояль-то я для Монсеррат Кабалье купил. Тетка временами приезжала мне к обеду спеть и поиграть — для создания милой приятности в желудке-с, дабы котлетки там резвились.

Диванчик отреагировал возмущенным звоном, Алиса едва удержала бокал.

— Однако! — взбеленилась она. — Величайшую оперную певицу для удобства пожирания котлеток приглашать — это вы, дражайший, совсем охренели. Деньги, что ли, некуда девать? Пожертвуйте бедным, спасибо скажут.

— Прощенья просим-с, барышня, — прожевал форельку Чичмарков. — Но до кризиса бабла было столько, что я туалетную бумагу из него вертел. Однако всех-то в нужник к себе не пригласишь… а в Расее-матушке правило: нельзя тупо делать деньги. Сделал, так трать их с редкой шизофренией, иначе мигом публику разочаруешь. Сейчас с баблом плохо, поэтому какая там Кабальериха… стыдно признаться, к ужину еле на Диму Иблана наскреб.

— Я вроде как слышал, у него продюсер отобрал собственное имя, — заржал Каледин. — Теперь паренек именуется Дима Еблан, и это сказалось на качестве концертов в провинции. Отказы пошли. Даже для визжащих девочек нехарактерно, хором скандировать: «Ебланчик, мы любим тебя!» С одной стороны, вроде твоя законная фамилия. А с другой — появляется сосущее душу желание спрыгнуть со сцены и настучать фанатам по роже.

— По-моему, Еблан даже прикольнее, — ослабил купец узел галстука. — В целом обеденное шоу мне дешево обошлось. Притаранили кусман искусственного льда, нанял по нему ездить фигуристика, рядом бедный еврей на скрипочке играет, а Еблаша на коленках орет. Экономичная версия «Европовидения», но после Кабалье кусок встает в горле. Скулит Димушка, не приведи Господь… сразу думаешь, что собачку дома забыл покормить.

Неслышно появившись в комнате, мрачный кореец-официант открыл новую бутылку шампанского, пена зашипела, оседая в хрустальных бокалах.

— Ох, удивил, — махнул рукой Каледин. — Наша эстрада такова, что под нее любой подавится. Как ты аппетит не потерял, Еблана слушать? Я бы лучше группу «Сиськи» позвал или «Вибраторъ» — и там, и там по три девицы, их по размеру буферов в группу подбирают… качество пения вообще неважно.

Алиса вскипела со скоростью электрочайника.

— Ненавижу мужиков, — брезгливо произнесла она. — Бездумные, скучные, неразборчивые животные, далекие от достижений культуры. Я, Каледин, в тебе не сомневалась по части низменных желаний, ты должен обитать в зоопарке — в клетке с гамадрилами. Неужели за обедом предпочтительнее пялиться на голых баб, нежели посвятить время интеллектуальной беседе?