- Рано, отец, засобирался, – похлопал его по плечу Ярек.

- А мой сын? – вырвалась вперед седовласая женщина. – Господин, где же Анджей, где наши?

Ярек потупил взор и осенил себя распятьем. Женщина все поняла и начала рыдать.

- Погибли, – хрипло произнес Яромир. – Только я уцелел, да и то был ранен, чуть живьем не погребли.

От этих слов мне стало жутко, представилась яма, в которую вот-вот скинут любимого. Он как будто почувствовал мою боль, завертел головой:

- А Янина?

Вспомнил меня! Я замерла.

- Да вот же она. Янина, ну что же ты стоишь? Муж приехал, – свекор призывно махнул мне рукой.

И я пошла, на мягких ногах, сбивая дыхание. Ярек раскрыл объятья, даря такую обезоруживающую улыбку. Между нами всего три шага, мы уже можем пристально взглянуть друг другу в глаза, и все понять… Глаза… На меня смотрят две льдинки, мертвые, обжигающе-холодные очи. И улыбка вблизи совсем не добрая, это и не улыбка вовсе, а какая-то насмешливая гримаса. Кто это? Кто это?!!

- Это не мой Ярек! – отпрыгиваю назад. – Отец, это не он! Разве вы не видите? – беспомощно оглядываюсь. – Кто вы?! – кидаю незнакомцу.

За спиной вал шепота.

- Янина, ты что?! Это же я, Ярек, – незнакомец делает ко мне шаг, но я отхожу еще дальше. – Янина!

- Кто вы?! Где мой муж?! – произношу непослушными губами.

- Янина, успокойся, – Казимир ловит мою руку. – Ты не в себе. Это же Яромир. Наш Ярек вернулся. Ты потеряла память, но не ослепла же!

- Это вы ослепли! Откройте глаза, это не наш Ярек! Это чужой человек!

- Яромир, твоя жена упала и ударилась головой, – Казимир встал между мной и незнакомцем, защищая то ли меня от самозванца, то ли самозванца от меня, – теперь у нее провалы памяти. Она тебя вспомнит, успокоится сейчас и вспомнит. Правда Янина? Не позорь нас перед чернью, – зашипел он на меня.

- Но…

- И никаких «но»! Пойдемте домой.

Новый Ярек дружелюбно улыбнулся мне, от этой улыбки по венам побежал страх:

- Ты обязательно меня узнаешь, – подмигнул он мне, – я буду стараться, моя любимая женушка.

Похож, очень похож на Ярека: рост, жесты, волосы, даже выражение лица, если не всматриваться. Наваждение какое-то. Но я руку готова на отсечение положить, что это не мой муж. Я это чувствую, как дикий зверь перед травлей чует опасность.

- Может и узнаю, – мрачно произношу вслед незнакомцу. «Узнаю и пойму – кто ты, и тогда смогу понять, где настоящий Яромир».

Стол буквально ломится от яств, кухарки расстарались для молодого хозяина: огромные пироги с разнообразной начинкой, утки с бронзовыми боками, бычьи желудки, начиненные печенью и кашей, нежная пастила. Все, что не доедят господа, а мы и десятую часть этого пиршества не сумеем прикончить, все в качестве угощения перекочует на столы к домочадцам, как и крынки с вином, пивом и брагой – за здоровье княжича.

Пан Казимир почти не притрагивается к еде, не отрывая восхищенного взгляда от сына. В таких случаях говорят: не может надышаться. А самозванец-то упивается своим обманом: расслаблен, весел, вон подмигивает мне через стол.

- Как же я ш-ку-чал без нашего яблочного пирога, – с набитым ртом проговорил он, давая знак суетящейся за спиной служанке подложить ему еще кусок.

- Да, твой любимый, помнишь, тебе нянюшка все время пекла? – улыбнулся Казимир.

- Да как не помнить старушку…

Вот и попался, имени-то нянюшки ты и не помнишь!

- Старушку Руту, – добавил самозванец и стрельнул глазами в мою сторону, мол, оцени, я подготовился хорошо.

- Так как вас занесло в империю альтов? – медленно проронила я, решив зайти с другого конца.

- Да, сынок, – без задней мысли, поддержал меня Казимир. – Тебя ведь король к восточным ладам посылал, союза с князем Романом искать?

- Не смог я ничего сделать в Лесоградье, не приняли меня, – картинно вздохнул самозванец, – а возвращаться с поражением уж больно не хотелось.

- Как это похоже на тебя, Яромир! – опять с восхищением выдохнул отец.

Как бы удивился сейчас настоящий Ярек, если бы увидел такую доброту и отзывчивость отца. При мне они часто не ладили, уж больно характеры схожие.

- Вот я и решил, раз не могу найти союзников против альтов, так может получится их ослабить, – Лжеяромир щелкнул пальцами, как это делал Ярек, и от этого стало больно, словно самозванец дал мне пощечину. – Чем эти южные варвары сильнее нас? – продолжил он, – Правильно, альтским огнем, тем, что превращает людей в пепел. Поджечь черную смолу легко, но как сделать, чтобы она летела на сотню шагов, куда тебе нужно?

- Да, этого, кроме альтов, никто не может, – согласно замахал головой свекор.

- И я решил раскрыть их тайну, – с мальчишеским задором продолжил Лжеяромир, – добыть альтский огонь для нас.

- Ярек, это же безрассудство! – Казимир довольно усмехнулся.

- Так и есть, я под видом торговца проник в стольный город, сумел отыскать и подкупить одного из мастеров, но нас выследили. В завязавшейся схватке пали все мои люди, а меня раненого взяли в плен и…

- И можете показать след от раны? – перебила я его.

- Тебе обязательно покажу, моя голубка. Позже, – оскалился он белыми зубами, и по спине у меня побежал холодок.

Да я скорее из окна выпаду, чем дам ему к себе приблизиться.

- Альты были обозлены и не хотели брать за меня выкуп, но и казнить не желали, видимо, я нужен был им как заложник. А потом мне удалось уговорить начальника охраны организовать мне побег. Я узнал, что у этого бедняги забрали дочь в императорский гарем, и сумел сыграть на злости отца. Не знаю, что с ним сейчас, скорее всего, его казнили, но это был его выбор. А выбор надо уважать, – лицо нового Ярека стало задумчиво-суровым. 

- Да, это его выбор, – поддакнул Казимир.

- Его люди пришли со мной, надеюсь, отец, мы найдем им достойный кров.

- Не сомневайся в этом, – поспешил уверить Казимир.

Прибывших с самозванцем альтов, около двух десятков, я не сумела разглядеть, кроме одного – шустрого коротышки с сильно загорелым обветренным лицом. Там на дворе, при входе в замок я невольно обратила внимание на его взгляд опытного разведчика: сразу поднял голову на самую высокую точку – старую башню, пробежал глазами вдоль крепостной стены, уперся в караульных, явно пересчитывая, скользнул по мечам и копьям, даже, как бы невзначай, заглянул в распахнутые двери конюшни. Опасный малый.

И Казимир безрассудно позволил врагам въехать прямо в сердце своих владений. Если бы он не был болен, может он был бы более внимательным к деталям.