“Он работает”.

“Домашнее задание. Верно.”

“П-правильно”, - бормочет он.

“Ну, спасибо, я думаю. Все это путешествие было… поучительным”.

“Увидимся завтра, Стелла. Постарайся держаться подальше от неприятностей.”

Я киваю ему, делая вид, что принимаю его предупреждение к сведению, но в основном воспринимаю его как вызов.

“Привет, милая”, - отвечает Энджи с кухни, когда я зову ее. “Ключи в миске, если ты хочешь проверить ее”.

“Она ведь только временная, верно?”

Энджи смеется, уже зная, как я отношусь к этому цвету.

Я бросаю свои сумки на обочину и щелкаю ключом, прежде чем вернуться на улицу, как только проверю, что Тео ушел.

Модель, все в 911-м выглядит так же, как у меня. Все, кроме цвета.

Отперев его, я открываю дверцу и собираюсь плюхнуться на сиденье, когда меня останавливает белый конверт.

Взяв его, я переворачиваю, но нахожу пустым.

Предполагая, что это из гаража, я кладу его себе на колени, когда завожу двигатель, и сижу несколько минут, позволяя ее мурлыканью успокоить меня. Она не моя малышка, но она близка к этому.

Откидывая голову назад, я закрываю глаза и просто улучаю момент, чтобы все это впитать.

Тео был последним человеком — ладно, может, и не последним, но он был довольно далеко внизу в моем списке, — которого я ожидал найти после тренировки по подбадриванию. И хотя он, возможно, сказал довольно много по дороге сюда, я не чувствую, что действительно что-то узнала. Ну, кроме того факта, что Себ потерял родителя. Это отстой. Я должена знать. Но какое, черт возьми, это имеет отношение ко мне?

Урчание в животе заставляет меня снова сесть, готовая пойти и найти то, что Энджи могла бы приготовить для меня. Вид конверта останавливает меня, и я быстро вскрываю его.

Внутри один квадратный листок бумаги, и я быстро вытаскиваю его.

Вскоре я узнаю, что это не что-то из гаража, а фотография, от которой мое сердце подпрыгивает к горлу.

Я смотрю вниз на изображение. Это немного размыто, но очевидно, что это мы с Тоби… в моей комнате прошлой ночью.

“Какого хрена на самом деле?”

Моя рука дрожит, когда я смотрю на него. Кто, черт возьми, снял это? Кто бы позаботился о том, чтобы снять это?

Перевернув изображение, я нахожу записку, нацарапанную на обороте.

Тебе не следовало приходить сюда.

“Ублюдок”, - рявкаю я, изображение сморщивается, когда мой кулак сжимается.

Гребаный Себастьян.

Неудивительно, что он послал Тео забрать меня. Он был занят, пытаясь, блядь, разыграть меня.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Себастьян

“Она вернулась домой в безопасности”, - говорит Тео, заходя к себе домой чуть позже семи.

“Отлично”, - бормочу я, даже не отрывая взгляда от своего планшета.

“Скажи мне еще раз, почему ты не мог забрать ее сам?”

“Потому что я не мог, ясно?”

“Верно. Ты должен просто пойти туда и трахнуть ее, выкинуть это из головы, чтобы сосредоточиться ”.

“Отличный совет, Тео. Спасибо. “

“Что? Это то, что ты обычно делаешь ”, - утверждает он, кладя локти на кухонную стойку и глядя на меня.

“Да, хорошо. Это совсем другое дело ”.

“Потому что она наша пропавшая принцесса?”

“Нет, потому что она … потому что ее отец…” Я оборвал себя, не позволяя себе сказать это вслух.

“Я знаю, Себ”, - говорит он, снова вставая и откидывая волосы со лба. “Но…”

“Но что, Чирилло? Скажи мне, как я должен со всем этим справиться “.

“Нет правильного или неправильного, но… ты не единственный, кто потерял людей”

Между нами тянется молчание, пока я пытаюсь вникнуть в его слова. Осознание поражает меня.

“Трахни меня. Ты на ее стороне”.

“Что? Нет. Никогда. Но ты когда-нибудь задумывался о том, что, возможно, ей так же больно, как и тебе? ”

Я поднимаю на него бровь.

“Дело не в ней”, - огрызаюсь я, вскакивая с дивана и выбегая из дома.

“Себ, давай, чувак”, - зовет он меня вслед. Но с меня хватит. Так чертовски хватит.

***

Еще не так поздно, как в прошлый раз, когда я был здесь, поэтому все еще светло — хотя и едва, из—за тяжелых дождевых облаков, затемняющих небо, - когда я спускаюсь по старым ухабистым тропинкам, чтобы добраться до двух надгробий, которые я обычно посещаю только раз в год. Дождь все еще идет, но далеко не так сильно, как раньше. Но все, начиная с моего предыдущего визита сюда, было настолько испорчено, что это единственное место, о котором я могу думать.

С бутылкой водки и косяком наготове я опускаюсь, чтобы отдохнуть на том же камне, на котором сидел той ночью.

“Все испорчено”, - бормочу я в надежде, что кто-нибудь, возможно, действительно меня послушает. “Мама - катастрофа. Я чертова катастрофа “. Положив руки на колени, я опускаю лоб на руки и прерывисто вдыхаю. “Все было не так, как должно было быть”, - шепчу я.

Подняв голову, я смотрю на камень напротив меня.

Кристофер Папатонис

Любящий муж и отец

Горе поглощает меня, когда я смотрю на это, боль от того факта, что я не помню человека, о котором София и Зои так высоко отзываются. Мама тоже, когда может.

Но это ничто по сравнению с болью, которая пронзает меня, когда я оглядываюсь через плечо на камень, на который опираюсь.

У меня остались бесконечные воспоминания об этом, и я понятия не имею, становится ли от этого легче или просто больнее, зная, какой яркий свет был отнят у нас.

Деми Папатонис.

Эмоции обжигают мне горло, когда я думаю о ее улыбающемся лице, когда мы вместе бегали по саду, вызывая общий хаос в доме, с которым у Софии и Зои не было другого выбора, кроме как иметь дело, поскольку они были старше, и мама уже тогда отстранилась. Если бы мы только знали, как все будет плохо, когда мы потеряем и Деми.

Между нами был всего год разницы, и, кроме парней, которые всегда были на моей стороне, она была моей лучшей подругой.

И вот однажды ее там больше не было.

Я помню, как София пыталась сказать мне, что она ушла, чтобы быть с папой как будто это могло все исправит.

Это, черт возьми, не так. Ничто не могло сделать это лучше.

Поднося бутылку к губам, я проглатываю половину в надежде заглушить боль. В прошлом я всегда терпел неудачу, поэтому у меня нет причин