А потом копыта рыжего коня коснулись земли, и мир навалился, обрушился на Василису жаром, ветром и звуками.

Конь галопом мчался сквозь красную, залитую ослепительным светом двух солнц пустыню. Куда ни глянь, уходили за горизонт песчаные дюны. Но конь нёсся вперёд так уверенно, словно знал дорогу. Знал, конечно, знал, ведь он был её проводником в этом новом мире.

Жара стояла неимоверная. Василиса сразу взмокла, с трудом втягивала в себя воздух, который тут же впитывал влагу, до боли иссушая нос и рот. На скаку Василиса расстегнула куртку и хотела укрыться ею от палящего солнца, но ветер вырвал ткань из ослабевших пальцев, и куртка полетела на землю.

– Чубасья мать! – Василиса дёрнула коня за гриву. – Остановись! Стой! Тпру! Эй!

Конь не обратил на неё внимания, продолжая мчаться вперёд, будто не умел ничего другого, будто не существовало для него другой цели, другой жизни, кроме бесконечного, необузданного «вперёд». Мчаться, толкать копытами землю, тянуть шею, пока не рухнет замертво. Но даже тогда дух его продолжит рваться к цели, которой ему, возможно, никогда не удастся достичь.

Василиса пригнулась к шее коня, чтобы за его гривой хоть немного спрятаться от палящих солнц. Бёдра пекло от напряжения, чародейка изо всех сил пыталась удержать между коленями взмыленные конские бока. Но не это оказалось самой большой проблемой.

Горы песка впереди, что изначально Василиса приняла за высокие барханы, поднимались выше, становясь всё больше похожими на мохнатые красные облака.

Песчаная буря.

И конь нёс Василису точно в неё.

– Чубасья мать!

Тратить время на попытки остановить коня Василиса не стала. Схватилась за рукав рубашки и потянула изо всех сил. С неохотой ткань поддалась, и чародейка, собрав в кулак всю свою ловкость, отпустила гриву коня и обвязала рукав вокруг лица, как можно плотнее закрывая нос и рот. И когда порог бури был уже близко, Василиса мёртвой хваткой вцепилась в гриву и пригнулась как можно ниже.

Конь ворвался в кроваво-красное облако, и сотни песчинок тут же впились Василисе в лицо. Она зажмурилась, прикрываясь рукой, насколько это было возможно при таком сильном ветре. Конь даже не подумал останавливаться, всё так же рвался вперёд сквозь бурю, и чем глубже он проникал, тем сильнее становились порывы ветра, тем больнее впивались в кожу песчинки. Василиса практически перестала чувствовать правый бок, а ухо забил песок, хоть она и старалась прикрывать его плечом.

Злой порыв ветра с новой силой хлестнул Василису в бок, и её повело. Ослабевшие пальцы выскользнули из гривы, и чародейка на полном ходу рухнула с коня.

Удар вышиб дух, а ветер тут же забросал её песком. Чудом она успела подтянуть подбородок к груди, чтобы уберечь затылок. Спина болела, но, кажется, ничего не было сломано. Проклиная всё на свете, Василиса попыталась подняться, но ветер прижимал её к земле, забирался под рубаху и колол песком.

Закрывшись рукой, чародейка разлепила глаза, но не увидела ничего, кроме плотного красного вихря. Завыв от обиды, она всё же сумела подняться. Вихрь ударил в спину и потащил за собой, но она устояла на ногах.

Нужно найти убежище.

Только вот где можно укрыться посреди чёртовой пустыни?

Ветер швырял её из стороны в сторону, а песок, кажется, сдирал кожу заживо, скрипел на зубах и залеплял глаза. Но Василиса, стиснув зубы, продолжала идти. Наугад. Молясь, чтобы по дороге её не прибило каким-нибудь камнем.

Наконец, когда силы почти оставили её, Василиса разглядела в буре гряду камней. Пять больших валунов торчали из песка, словно ладонь великана, погребённого в пустыне. Убежищем это назвать было сложно, но выбирать не приходилось, так что Василиса, выбрав камень побольше и пошире, рухнула за ним с подветренной стороны. Подтянула колени к подбородку и, обхватив голову руками, спрятала между коленями лицо.

Она сидела так, затаившись, пока песок с шипением разбивался о камни и разлетался в разные стороны.

Прекрасно. Просто прекрасно. Она оказалась совсем одна, посреди бушующей пустыни, в чужом мире, без еды и воды. И её конь – проводник, единственная ниточка, связывающая её с домом, – сгинул в буре.

Ей вдруг захотелось вновь стать маленькой девочкой. Чародейкой-недоучкой, гоняющей анчуток по Лютоборскому полю и не знающей забот, кроме скучных уроков. Только вот пути назад к этой девочке у неё больше не было. У неё больше ничего и никого не было. В Василисе словно что-то надломилось, она не выдержала и заплакала.

Слёзы разъедали обветренные щёки. От жажды и жары было тяжело дышать настолько, что воздух хрипами вырывался из лёгких. Кажется, даже слёзы испарялись прежде, чем успевали добежать до подбородка.

«Я должна вернуться».

Веки сомкнулись, и Василиса на мгновение провалилась во тьму, но тут же вздрогнула, приходя в себя.

«Я не могу здесь умереть».

«Не здесь. Не сейчас».

Василиса взвыла и ударила себя по щекам. Ещё раз и ещё, чтобы хоть немного прийти в чувство.

«Надо переждать бурю и идти. Куда-нибудь. Надо двигаться».

Веки снова смежились, и голова рухнула на грудь.

«Не спать».

Спина заскользила по шершавому камню.

«Не спать!»

Кирши нашёл её. Его губы и ладони были спасительно прохладными, а дыхание бархатом ласкало измученные щёки. Он поднял обессиленную Василису на руки и отнёс в тень под раскидистым деревом. Как же она не заметила этого дерева раньше, должно быть, буря скрыла его от глаз.

– Ты пришёл за мной, – прошептала она, пока Кирши протирал её лицо влажной тряпицей. – Но как?

Кирши не ответил, только улыбнулся, и в синих глазах его разлилась нежность. В груди защемило от этого взгляда, и Василиса на мгновение забыла, как дышать. Она хотела перехватить его руку, но не смогла пошевелиться, испуганно вздрогнула, но Кирши успокаивающе погладил её по щеке и, склонившись, нежно поцеловал в лоб.

– Пойдём домой.

Раскат грома привёл Василису в чувство. Она резко вскочила, и мокрые пряди волос хлестнули её по щекам. С синего ночного неба лился дождь.

Она всё ещё лежала под камнем, присыпанная влажным песком. Ни Кирши, ни дерева – только бескрайняя пустыня.

Всего лишь сон.

Василиса закусила и без того искусанную в кровь губу и стянула с лица повязку.

– Очень надо! Я и сама вернусь! – Она взмахнула руками, собираясь чарами воды собрать дождевые капли, чтобы напиться. Пасс вышел быстрый, ловкий, пусть и немного резкий. Капли должны были заплясать и собраться в упругий водяной шарик.

Но ничего не произошло.

– Что за?.. – Василиса замерла, прислушиваясь к себе. Резерв был полон, магия гуляла по венам и была готова в любой момент вырваться наружу. Тогда почему же?..