Ведь из-за его, Черепанова оплошности мир этого мальчишки больше никогда не будет прежним…

Матвей подошел к Кириллу и Яне и негромко кашлянул. Парень по-прежнему на внешние раздражители не реагировал, а вот девушка подняла на следователя измученные заплаканные глаза:

– А, это вы…

– Здравствуйте, Яна. Мне искренне жаль, что нам с вами снова приходится встречаться по такому печальному…

– Печальному?! – криво усмехнулась Яна. – Вот этот ужас, – она кивнула на залитое кровью тело, – для вас всего лишь печальное недоразумение?!

– Не придирайтесь к словам, – глухо произнес Матвей. – Если можно, давайте побеседуем по делу. Вы ведь неплохо знали жертву, не так ли?

– Не так.

– Яна, я за сегодняшний вечер не один раз видел вас вместе с Кириллом и этой девушкой, поэтому не надо меня обманывать. Вы знали жертву.

– Нет! – выкрикнула Яна. – Я знала не жертву! Я знала милую, славную, добрую девушку Вику! Которой больше нет! Из-за вашей безмозглости, тупости, разгильдяйства ее… ее…

Она судорожно всхлипнула, отвернулась и с силой сжала безвольную ладонь Кирилла. Затем присмотрелась к его испачканной кровью рубашке, вытащила из сумочки белоснежный платочек и принялась сосредоточенно тереть пятно, не замечая бегущих по щекам ручейков слез.

Матвей шумно, со свистом втянул в себя воздух, сдерживая внутри гнев и раздражение, пару мгновений постоял, наблюдая за судорожными движениями девушки, затем сухо произнес:

– Ну что же, побеседуем позже. Вас вызовут повесткой. Хотя первые часы после преступления самые продуктивные для поимки преступника.

– Вы его уже один раз поймали! И что? Сильно это помогло?

– Перестань, Яна.

И Матвей, и сама Яна вздрогнули от неожиданности, когда заговорил Кирилл. А парень перевел тусклый взгляд на следователя и продолжил:

– Вы не обижайтесь на нее, она не со зла. Спрашивайте, что хотели, я отвечу. Только найдите эту мразь поскорее, пожалуйста!

– Обещаю, – твердо проговорил Матвей, глядя прямо в глаза парня. – Мы найдем его.

– А если не справитесь, – там, в глубине подернутых пеплом глаз на мгновение вспыхнул алый уголек, – я сам его найду. Сам.

Состояние было прегадостное. Словно кто-то грубо, не спрашивая разрешения, вывернул душу наизнанку, прополоскал в мутной липкой жиже, затем вернул в исходное состояние и с холодным любопытством теперь наблюдает за вялыми попытками девушки избавиться от грязи.

Жуткой, страшной, выгоняющей на позвоночник толпу мурашек ментальной грязи – сменяющая друг друга карусель стоп-кадров. Девушка в кабинке колеса обозрения… Забавно смущающаяся Катюшка… Мертвенно-бледное лицо ее матери в палате реанимации… Жуткие багровые пятна на платьице Вики… Мгновенно повзрослевшее, осунувшееся лицо Кирилла, нехороший огонек в его глазах…

Разгоравшийся с каждой минутой все сильнее.

Мысль, пришедшая парнишке в голову в начале разговора со следователем, явно обустраивалась там, в голове, с максимальным комфортом, вытесняя способность мыслить логически, осторожность, разумность.

И если во время беседы с Черепановым Кирилл этой темы больше не касался, то когда все закончилось – а закончилось довольно быстро, ничего, способного навести на след убийцы, ни Кирилл, ни Яна сказать не могли, – то по пути домой парень возбужденно говорил только об одном.

Он сам найдет эту тварь! Найдет и уничтожит! Собственными руками! Ведь даже если клоун опять не сбежит от придурков в форме, если его арестуют и осудят, он все равно будет жить! Если признают вменяемым – в колонии, если он псих – в дурку отправят. Но факт остается фактом – маньяк останется в живых. Будет дышать, жрать, пить, а семьи, в которые он принес столько боли, будут оплачивать его жратву и питье своими налогами!

– Знаешь, Яна, – глаза Кирилла болезненно сверкали, он тяжело дышал, время от времени облизывая пересохшие губы, – а я, пожалуй, вообще не стану ждать, пока менты зачешутся! Я начну искать эту мразь сразу, сейчас!

– Кирюшка, ты успокойся, пожалуйста! – Яна попыталась взять парня за руку. – Сейчас ты иди домой, отдохни, поспи, а на свежую голову мы с тобой все обсудим.

– Да-да, обязательно обсудим! Надо разработать план действий, достать где-то схему промзоны, изучить все тамошние крысиные ходы…

– Кирилл, прекрати! Ну включи ты мозги хоть на минуту: что ты один сможешь сделать, даже если и найдешь упыря? Прости меня, но ты совсем не Сталлоне и не Ван Дамм! Ты физически не справишься с маньяком, понимаешь? Причем маньяком хитрым, наглым и ловким. Он сумел сегодня просочиться сквозь все оцепления и охрану, а потом так же незаметно исчезнуть! Или это такой способ самоубийства? Ромео за Джульеттой?

– Знаешь поговорку – «против лома нет приема»? – криво усмехнулся Кирилл. – Так и против, допустим, пистолета, физическая сила и размеры ублюдка значения не имеют.

– Какого еще пистолета? Откуда?

– О, мы уже пришли. – Кирилл кивнул на дом Яны. – Иди, поспи немного. И я тоже пойду, там мать, наверное, с ума сходит. Хотя нет, она спать легла, так что явно еще ничего не знает…

– Кирилл, не заговаривай мне зубы! Откуда у тебя пистолет?

– Какой пистолет? – удивленно приподнял брови парень. – Не понимаю, о чем ты.

– Кирилл!!!

– Не кричи, соседей разбудишь. Все, я пошел. Созвонимся.

И он, резко развернувшись, торопливо зашагал в сторону своего дома.

Догонять его Яна не стала – зачем? Парень явно не в себе, включилась своеобразная психологическая защита – он нашел способ уменьшить боль, снять с себя часть вины.

Месть.

Может, оно и к лучшему – сейчас это отвлечет Кирилла, не даст свихнуться от горя. А реализовать свой план он все равно не сможет. Типичный ботан, мамин сын – откуда он возьмет пистолет?

Да и полиция явно не намерена сидеть на месте: Яна хоть и наезжала на следователя, но не заметить, что мужик реально землю будет грызть, но найдет убийцу, не могла. В глазах Черепанова не было холодной отстраненности профессионала, поимка клоуна стала для него личным делом.

Хорошо это или плохо для следствия, Яна не знала, но очень надеялась, что хорошо.

Она думала, что не сможет заснуть – нервы буквально вибрировали от перевозбуждения. Но теплые струи воды смывали и возбуждение, и страх, и боль, и Яна едва не заснула под душем. Кое-как все же смогла выключить воду, вытереться и доползти до дивана.

И отключилась, сразу, мгновенно, без снов, что в данной ситуации было только к лучшему.

Проспала довольно долго – проснулась в половине одиннадцатого утра. Вот только ожидаемой ясности мыслей и легкости сон не принес. На душе было муторно, ни крепкий кофе, ни утренний душ облегчения не принесли. Яна набрала номер Кирилла – длинные гудки. Спит еще, наверное.