их дипломов. В итоге – если студенты из других стран сразу поступают – то студенты из России вынуждены начинать образование заново и заканчивать младшую школу – игдадию, и среднюю – санавию, чтобы потом поступить.

Ислам в Египте своеобразный, и в игдадиях и санавиях полно учителей, которым на все наплевать, которые курят, ругаются, выпивают. Аттестаты они продают за деньги. В России ислам не является основной религией, потому те, кто приезжает учиться в университете, а вынужден начинать с игдадии – они верят искренне, раз приехали. И в игдадиях учатся в основном дети – а они не дети, они все понимают. Чаще всего именно на этом этапе, из-за своеобразных учителей – неофит вдруг понимает, что официальный ислам грязен и осквернен лицемерием – и начинает искать другой, чистый, неоскверненный ислам. Почти наверняка первый, на кого натолкнется этот неофит, кто подскажет ему дорогу к чистоте, к настоящему, без лицемерия – будет вербовщик Аль-Каиды. Или Исламского государства…

Но если ты поступил – проблемы продолжаются. Кураторы от саудовских, египетских, других спецслужб – работают в университете практически в открытую. Первым делом слушателей из стран неверных группируют по странам. В каждой группе выбирают старшего. К нему прикрепляют студента из страны, где установлен шариат. Он становится как бы наставником. У него всегда есть совет, всегда есть деньги. Студенту запрещено выходить на улицу без разрешения старшего группы. Но если ты дружишь со старшим – то получишь не только разрешение, но и карманные деньги на всякие мелочи, Так постепенно вербуется вся группа…

Генерал-майор Аслан Магомедович Чамаев, прошедший Афганистан в составе Каскада, а затем ставший муфтием – первым поднял эту проблему. Он первым взглянул на ситуацию не снаружи – снаружи видны только смертники, теракты, перестрелки в горах – а изнутри. Действующий муфтий – он был своим и для религиозных авторитетов Кавказа, и для людей с Лубянки. Ему первому удалось вскрыть истинные причины радикализма, он говорил с немалым числом вернувшихся воспитанников, талибов (студентов).

Именно ему – удалось добиться того, что разрешили филиал аль-Азхара в Грозном, где наше образование признается. Но он пошел дальше – он начал создавать структуры для защиты традиционного кавказского ислама от радикальных течений. Именно так и возникло братство – люди которого уже вели свою игру и в Каире, и в Стамбуле, и в Пешаваре. Своего рода мусульманская разведка – то чего американцы никогда не имели и в жизни не смогли бы иметь. А у нас она есть. И именно поэтому – американцы, несмотря на то, что они на порядок сильнее нас финансово – с Востока каждый раз убираются, поджав хвост и битыми. А нам, если правильно подойти – везде салам скажут…

С контактером от братства – мы встретились в кафе. Светском кафе, потому что есть и исламские. Молодой парень, симпатичный, короткая бородка, аккуратная. Мне не понравились его глаза – нехорошие глаза, фанатичные.

Говорили мы на арабском – я на иракском диалекте, он на сирийском – но как-то понимали друг друга.

– Салам Алейкум.

– Ва алейкум… – сказал контактер от братства, сразу ставя между мной и собой невидимый барьер. Так отвечают на приветствие не мусульманину. Так написано в Коране.

Ладно. Я не гордый.

– От кого ты пришел?

– От того с кем ты встречался в Истамбуле.

– А конкретнее?

– От Нохчи.

Интересно. Понятие «нохчо» кстати, на Востоке не знают – чеченцев называют аль-шишани, то есть от нас название пришло. Сами же чеченцы называют себя нохчи, а страну – Нохчилла.

– И что ты имеешь мне сказать?

– Та женщина, что ты ищешь… про нее многие знают. Это плохая женщина. Очень плохая, да будет Аллах свидетелем моим словам. Не слушается мужа, позорит его. В день суда – Аллах и не посмотрит на нее…

Я посмотрел на небо. Здесь была не такая высокая застройка, и было видно небо. По небу – плыли редкие, перистые облака.

А по небу бегут – видишь чьи-то следы…

Это может быть ты, это может быть я…

Это может нас ждут, это может нам поют свои…

– Аллах в день суда обратит внимание на каждого, хотя многие того и не хотели бы – сказал я – и не впадай в грех, не суди. Что конкретно ты про нее знаешь?

– Мальчишка шейха, да направит его Аллах, совсем потерял от кяфиры голову. Возил ее и сюда, и в Бейрут, в Дубаи на виллу возил. А она от него гуляла и не раз. Настоящий мужчина должен был бы наказать ее…

Я раздосадовано покачал головой. Гулять здесь – дело не просто хреновое, а смертельно опасное, это не Европа и не Америка. Это в Европе переспать с кем-то – как высморкаться.

– Брат… – сказал я, выправляя ситуацию – вспомни, что сказал Пророк Мухаммед, да приветствует его Аллах, когда один из его ближайших сподвижников пришел к нему с жалобой на неверность жены? Доказательства – или хадд17 падет на твою спину. Разве ты видел, как эта кяфира гуляла? А если нет, зачем свидетельствуешь. Скажи мне что-то, что меня заинтересует

Посланник братства посмотрел на меня

– Уже сказал бы, да ты очень уж изворотлив, как я погляжу. Кяфиры обычно не такие. Ну, слушай. Здесь есть очень богатый человек. Его зовут Муса, но он такой же Муса, как я Джон.

Посланник понизил голос

– Ты знаешь, кто такие денме? Он из них.

Денме значит…

Это арабское название секты саббатианцев, евреев, принявших ислам. Во главе этой секты стоял проповедник Шаббатай Цви, который принял ислам, и все его последователи так же приняли ислам. Это произошло в семнадцатом веке и теперь саббатианцы в арабском мире играют примерно такую же роль, как у нас русских – евреи. То есть арабы уверены, что все деньги мира – у саббатианцев и они давно всех поработили, а своих дочерей они выдали за сыновей шейхов, потомков Пророка, чтобы вся мусульманская власть прожидовилась. У евреев ведь национальность передается по матери, а у арабов, как и у всех по отцу – вот и получиться может, что ты и араб и еврей одновременно. Эти речи можно услышать от Стамбула до Каира, когда отмороженный на всю голову аятолла Хомейни восклицал со своей трибуны проповедника, что у нас вся власть прожидовленная – он имел в виду именно этих евреев. А так же криптоевреев, и тех, кто имел несчастье быть похожим на еврея, и просто тех, кого велит