– Отойди от меня! – Голос Аллы Ивановны взвивался все выше,и Серый страдальчески схватился за виски.

«Сейчас весь подъезд сбежится!»

Лай и визг вдруг затихли.

– Это мои лучшие туфли… – стонущим голосом проронила АллаИвановна. – Я ж их в «Ле Монти» покупала. Они ж эксклюзивные…

– Плюньте в глаза тому, кто вам это сказал, – посоветовалапервая соседка. – В «Ле Монти» только искусственная кожа, а в ней нога преет.Вы, главное, стойте спокойно. Анри не любит искусственную кожу. У ЕвгенияПетровича он все натуральные туфли до подметок изгрыз, а которые искусственные– только немножко продырявил. Потерпите чуть-чуть, он сейчас отстанет.

На какой-то миг воцарилась тишина. Слышалось только упоенноесобачье чавканье да чье-то тяжелое дыхание. Серый подумал сначала, что этодышит перепуганная соседка, но потом понял, что это Рыжий, с открытым ртом.Ничего себе – пыхтит, как паровоз. Как бы не услышали на площадке!

Он погрозил напарнику кулаком, и тот захлопнул рот.

– Олеся Петровна… – простонала между тем Алла Ивановна. –Ради бога… уберите этого поганого пса!

– Куда ж я его уберу? – вопросила другая соседка.

– Откройте дверь и загоните в квартиру! По-моему… по-моему,это неправда, что ему не нравится искусственная кожа. К тому же он очень скородоберется до натуральной. Моей собственной…

– Надо терпеть, – с ноткой злорадства посоветовала ОлесяПетровна. – Ничем не могу помочь. Ключа-то у меня нет, Алла Ивановна.

– Как нет? – Голос Аллы Ивановны то переходил наистерический визг, то падал до шепота. – Вам же… Евгений Петрович вам же…всегда оставлял же…

– Всегда оставлял, а теперь не оставил. – В голосе соседкизазвенела обида. – Главное, я ему говорю: «Женечка, вот у меня больное сердце иповышенное давление, я когда вы уезжаете, я с Анри гуляю утром и вечером. Носейчас такая инфляция, лекарства вздорожали… Боюсь, загнусь на какой-топрогулке!» А он мне: «Да вы давным-давно загнулись бы, если бы не гуляли с моимпсом. Моцион продлевает жизнь! Не хотите долго жить – не надо!» И уехал, а ключоставил этой своей… Соньке Аверьяновой. И вот вам результат. Анри колотится поддверью, а где же Сонька?

Рыжий и Серый разом оглянулись на дверь комнаты, гдевалялось безжизненное тело с резиновым шнуром на шее.

– Я здесь, – послышался вдруг чуть запыхавшийся голос. – Ктоменя тут всуе поминает? Всем здрасьте.

– Сонечка! – взвизгнула Алла Ивановна. – Наконец-то! Умоляювас!.. Я больше не могу!

– Анри, к ноге! – послышалась команда. – Да к моей ноге,придурок!

Вслед за этим послышался дробный перестук каблуков поступенькам и хлопок двери этажом выше, из чего следовал вывод: Алла Ивановнанаконец эвакуировала свою натуральную кожу вместе с остатками искусственной.

Но и Рыжего, и Серого судьба «эксклюзива из «Ле Монти»интересовала мало. Они как по команде двинулись из коридора в комнату, стараясьступать как можно тише.

Девушка в красном платье по-прежнему лежала на полу, заведяглаза и не дыша.

– Ё-ка-лэ-мэ-нэ!.. – задумчиво прошелестел Серый. – Если Сонькатам, на лестнице, кого же мы придавили, а? Ты ничего не мог перепутать,придурок?

– Да ты что?! – громким, возмущенным шепотом отозвалсяРыжий. – Я эту блядешку с пятого класса знаю!

Серый погрозил ему кулаком: тише, мол! – и снова вышел вкоридор, высоко поднимая ноги, словно шел по болоту.

Следом прокрался Рыжий.

– Анри, ты что тут делаешь? – весело спросил на площадкеголос той, чье тело они только что видели возле кровати, и Рыжий нервно дернулрукой, впервые в жизни ощутив желание перекреститься. – Ты почему на лестнице,а не дома?

– Это вам лучше знать, Сонечка, – ехидно отозвалась ОлесяПетровна. – Это ведь вам Евгений Петрович оставил ключи от своей квартиры!

– Ну и отдал, ну и что? – грубо отозвался Сонин голос. –Надоело ему, что вы там в каждую дырку лезете, вот и отдал мне.

– Я… ах?! – послышался возмущенный вопль, и оглушительныйхлопок двери возвестил, что оскорбленная Олеся Петровна ретировалась.

– Будешь так дверью бабахать, в следующий раз дом тебе наголову рухнет, никаких террористов не понадобится! – сердито крикнула ей вследСоня и совсем другим тоном обратилась к Анри: – Дружище, что ж ты тут делаешь?А где Лида?

Неподвижная, судорожно вывернутая нога. Красный подол.Краешек черного шнура.

– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! – выдохнул Серый. – Лида… Она ж говорила:«Я не Соня, а Лида!»

– Близняшка?! – недоверчиво пробормотал Рыжий. – Да бросьты! Не было у Соньки никакой сестры, я ж ее с пятого класса…

И едва успел увернуться – напарник целил кулаком ему вголову.

– Заткнись! – прошипел Серый, трясясь от ненависти. – Потомпобазлаем, кто с кем в школе учился! Драпать отсюда надо, понял? Ноги делать!

– Но как? – простонал Рыжий. – На окнах решетки! Давай лучшеотсидимся, может, Сонька уйдет?

– Ну, раз Лиды нет, придется нам ее подождать, правда, Анри?– послышался в этот миг Сонин голос. – Садись вот сюда, со мной рядышком… Нет,погоди, я под себя сумку подложу, а то холодно.

Рыжий шатнулся к стене, потому что ноги вдруг сделались какмакаронины.

– А вдруг она тут до упора будет сидеть? – выдохнул он. –Или, чего доброго, милицию вызовет, чтоб дверь ломали? Увидит, что сестра неидет, перепугается – и…

– Я ж говорю – драть надо! Доставай свою пукалку.

Рыжий дрожащей рукой выдернул из кармана пластмассовый пистолет.

– Как настоящий, – мрачно усмехнулся Серый. – Чуть тольковыскочим – ткни Соньке в рожу. А я в пса из баллончика пшикну.

– Главное, не промахнись и в кого другого не пшикни, –посоветовал Рыжий. – В меня, например. Да и вообще – там еще осталосьчто-нибудь, в баллоне-то?

– Вот заодно и выясним, – хладнокровно ответил Серый. – Внашем деле главное – моральный перевес. Как выскочим – сразу лётом, лётом внизпо лестнице! Понял? Нет, погоди.

Он вернулся в комнату. Послышался треск, и Серый опять вышелв прихожую, держа в руках два лоскута.