Съехав с холма, я порулила в деревню. Проехав по улице, сделала почетный круг на площади, где меня собирались сжечь. Сейчас она выглядела вполне мирно — несколько бабулек осеняют себя крестным знамением, чумазые ребятишки скачут по квадратам, расчерченным палкой на утоптанной земле, мужики пожирают меня глазами. А одета я сегодня весьма скромно — джинсы и маечка. Я сделала еще круг и поняла, что мужикам до меня и дела нет — все пялятся на мой велик. Я приветственно махнула рукой и покатила дальше. Деревня кончилась совсем скоро, на деревянном указателе были выдолблены угловатые буквы.

— «Большие Запоры», — прочитала я. — Романтично.

Развернувшись, поехала обратно. Мимо «Печального лося» пролетела с ветерком. Авторитет воеводы, без сомнения, велик, но без нужды встречаться с Парнасом мне не хотелось. Я едва успела притормозить, когда на дорогу вышла женщина. Веселые карие глаза, смешливый рот, ямочки на щеках — это ее мне показывал волшебный горшок Ярополка.

— Здравствуй, Василиса, — напевно произнесла она. — Сделай милость, зайди в дом.

Я вошла в светлую горницу и тут же захотела, чтобы милая женщина меня удочерила. В доме царили чистота и порядок, пахло свежими булочками и печеным картофелем. На печке сидел, свесив ножки, Степан Аркадьич, в его руках мелькали спицы, и алый шарфик, в тон шапочке, вытягивался вниз на глазах. Три пары карих глаз выглянули из-за двери, но женщина шикнула, и дети со смехом спрятались в комнате.

— Зовут меня Велислава, — представилась женщина. — Степушка передал твою просьбу. Ежели для доброго дела нужно свечи зажечь, то бери, мне не жалко.

— А если обману? — выпалила я.

— А если обманешь, я с тебя три шкуры спущу. — Из-за двери появился огромный мрачный мужик. Его суровый вид не очень сочетался с тем, что он щекотал пальцем босую детскую пяточку. Ребенок сидел на могучих плечах отца, вцепившись в русые лохмы, и дрыгал ногой, довольно повизгивая.

— Справедливо, — согласилась я. — Я надеюсь, мне удастся снять проклятие с пруда.

— Раньше у нас было прекрасное озеро, — ностальгически вздохнула женщина. — Водичка прозрачная как слеза, чистая — пить можно. А по утрам над водой туман, густой, светло-розовый, как ряженка… Мы там с Петей, на бережку, первый раз поцеловались.

— И второй, и третий, — подхватил везунчик Петя, расплываясь в улыбке. — Ладно, Василиса, пали свои свечи, Степан за тебя ручался, да и Ярополк абы кому домового не пошлет. Он мужик дельный, сразу видит, кто есть кто.

— Чего ж ты с ним вечно грызешься да на порог не пускаешь? — уколола его жена.

— А боюсь, что разглядит, какое ты у меня сокровище, Величка моя ненаглядная.

Я поблагодарила хозяев и вышла во двор, оглушенная чужим счастьем. Не переманить мне Степана Аркадьича никакими золотыми! Да я бы сама многое отдала за уголок в этом доме, полном тепла и любви. Сердито шмыгнув носом, залезла на велосипед. У меня есть свой дом, и только от меня зависит, чем я его наполню.

С утра я надела длинное белое платье, купленное загодя с отличной скидкой, расчесала волосы на пробор. Может, это и не важно, но я решила делать все строго по инструкции. Юлька заявила, что пойдет со мной, и вырядилась в плиссированную юбку ниже колен и белую блузку. Аспирант так и не поддался ее чарам.

— Что за мужики пошли? — вопрошала она, заплетая мне косы. — Я ручку уронила, наклонилась так слегка, а он покраснел весь, натужился, будто запор у него, а так ни слова и не сказал.

— Кстати, наша деревня называется Большие Запоры! — сообщила я, поворачиваясь к подруге.

— Не дергайся, — рассердилась Юлька. — Интересно, откуда это название пошло? Может, здесь когда-то что-то заперли? Все, готово. Давай, Вася, наколдуй как следует! Покажи этим запорцам, что такое настоящая магия!

К дому Велиславы мы с Юлькой шли в сопровождении нескольких ребятишек, а вот на обратном пути за нами уже толпился народ. Я держала зажженные свечи все вместе, прикрывая ладонью огонь. Но, к счастью, день выдался безветренный, солнце так и припекало, хотя еще и десяти не было.

Я подошла к пруду, постояла, переминаясь, у воды. Утиное семейство проплыло мимо: горделивый папа, скромная мама и несколько пушистых серых комочков, похожих на опавшие вербные котики. Когда утята скрылись в камышах, я присела, тронула пальцами поверхность воды, затянутую ряской.

— Кореней, ты где?

Водяной появился из воды тут же, тина свисала по бокам лица унылыми бакенбардами. Он широко улыбнулся, демонстрируя акулий оскал, и Юлька сжала мою руку.

— Ты не говорила, что он настолько харизматичен, — прошептала она.

— У тебя есть шанс выяснить про хвост, — подмигнула я.

— Василиса! — воскликнул Кореней, радостно подгребая ближе. Мое имя он произносил присвистывая, как кипящий чайник. — Какими судьбами?

— Давай снимать проклятие, — сказала я.

Я коротко проинструктировала Коренея, сунула ему в лапы одну свечу, вторую установила на пруду, продырявив лист кувшинки. Третью оставила себе. Пламя горело ровно и высоко, и я преисполнилась уверенности, что все у меня получится. Жители Больших Запоров топтались позади, не решаясь подойти ближе.

Сжав на прощанье Юлькины пальцы, я пошла вперед, обходя пруд по часовой стрелке. У черного валуна, под которым покоилась ведьма, пламя задрожало, затрепетало, метнулось вбок. Я прикрыла его ладонью, ускоряя шаг, и вскоре огонек выровнялся. Я прислушалась к своим ощущениям: никакой ломки, обещанной книжкой-чудесницей, пока не наблюдалось.

Я пошла на второй круг. Юлька побежала следом, как команда поддержки, развернула листок, на котором яркорозовым маркером было написано: «Вася — ты лучшая! Жги!» Я прыснула со смеху, едва не затушила свечу и постаралась вернуть себе серьезный вид.

Насупленные запорцы все так же стояли у пруда, ожидая чуда. Вот будет облом, если чуда не получится! И даже если родники снова забьют, то эффект, вероятно, появится не сразу. Размышляя таким образом, я обошла пруд во второй раз, обходя могильный камень по широкой дуге. Заливной луг за прудом тянулся до самого ельника, в сочной траве паслось стадо меланхоличных коров. По-видимому, раньше озеро было куда больше.

Третий круг дался мне сложнее. То ли побочный эффект от применения светлой магии, то ли просто голову напекло, но мысли путались, перескакивали с одного на другое. Несколько раз я споткнулась, едва не обронив свечу, непонятно откуда взялся ветер, норовящий задуть крохотное пламя. Я посмотрела на водяного, который обнял свечу двумя лапами. Свеча на кувшинке заплыла в камыши, но все еще горела.

Последние метры я еле переставляла ноги. Спиной чувствовала чей-то тяжелый взгляд, придавливающий меня камнем. По позвоночнику поползла струйка пота, белый подол изгваздался в траве. Я подошла к Юльке, облегченно выдохнула, опершись ей на плечо. Капля горячего воска стекла на ладонь, я шикнула, загасила свечу.