Справедливо рассудив, что в горах ничего не может пройти незаметно и старик что-то всё равно должен знать, ребята взяли аксакала под белые ручки и доставили прямо в лагерь. На выезде из лагеря стояла небольшая хибара, построенная неизвестно когда и неизвестно кем. Одну её комнату приспособили под КПП, а вторую комнату – под католажку, в которую помещали не в меру разбуянившегося пьяного или пленных до прихода вертушки особистов. Вот в эту католажку и привезли злополучного аксакала. Допрашивали его офицеры из спецназа, от одного вида которых мурашки стаями ползли по спине. Этим ребятам просто хочется рассказывать всё, даже то, что не знаешь. После получаса, в начале вежливых, потом всё более «настойчивых» «уговоров», старик раскололся. Он рассказал очень много интересного. Командовал отрядом Магомед, бывший офицер-десантник, успевший и послужить, и посидеть в местах не столь отдалённых. Он не местный, а пришёл сюда откуда-то с севера со своими бойцами, обученными по армейскому принципу. Здесь они набрали себе отряд и с самого начала нацелились на русских, считая их виновниками всего, что твориться сейчас на этой земле. Старик назвал примерные места стоянок, возможные маршруты передвижения, людей Магомеда, живущих в населённых пунктах и активно помогающих ему и ещё много ценного. Охота началась. Спецназ ушёл в горы и каждый взвод мечтал о том, чтобы именно им довелось посчитаться с бандой.

Виталька со своим взводом уже почти неделю просеивали горы сквозь сито своей ненависти. Несколько раз натыкались на брошенные стоянки отряда Магомеда. Один раз вообще ещё зола в очаге была тёплая. Он где-то рядом. Но где? Поневоле тут в колдовство поверишь. Ну прямо отряд-невидимка. Только бы добраться до них, только бы дотянуться. Там то уж спецы их бы не отпустили. Слишком свежи в памяти растерзанные товарищи, слишком страшным криком беззвучно кричат их запекшиеся рты. Сух-пай на исходе. По рации уже несколько раз передавали приказ вернуться. Давно бы уже вернулись, но Виталька нутром чуял, что где-то рядом они, как в детской игре: «Тепло, ещё теплее, горячо». Вот именно, горячо. А что сделаешь? Шестое чувство, как говориться, к рапорту не пришьёшь. А ещё день, и бойцов кормить нечем будет. Да, придётся вернуться. Виталька подозвал радиста, стараясь не глядеть в его глаза.

–Сообщи, что выходим. Пусть пришлют машины к точке выхода.

Он знал, что его решение вызовет недовольство во взводе, но, привычно подавив ропот тяжёлым взглядом, сказал:

–Не на курорт идём. Заправимся – и назад. Жрать завтра что будем? Вот то-то. В лагере Виталику пришлось выдержать настоящую битву с комбатом.

–Да я его чуть за хвост не держал! Ещё немного… Ведь по пятам за ним ходил. Товарищ майор, дайте «добро» на выход.

–Бойцы у тебя устали. Им нужен отдых. Недельку отлежитесь и вперёд, если за это время никто Магомеда не поймает.

–Да вы сами у бойцов спросили – устали они или нет. Они готовы ещё два раза столько пройти, только поймать этого гада.

–Пойми, не могу я. Понимаю, прекрасно понимаю вас. Я бы и сам сейчас в горы махнул, если бы мог. Не мне тебе объяснять, как усталость накапливается. Внимание притупляется, психологический барьер уже не тот… Не могу и всё, иди.

–Не пойду.

–Что?!

–Я бойцам слово дал: заправимся и назад, в горы. Хоть стреляйте – никуда не уйду.

–Ну настырный. Короче слушай меня. Можешь ночевать прямо здесь, но сутки в лагере вы отдохнёте. А потом – бог с вами. Но если что – смотри – не прощу. Сам знаешь – Магомед опытный командир, бывший десантник. Да и костяк его отряда бывшие его солдаты. Ну что, здесь ночевать будешь или во взвод пойдёшь?

–Спасибо, товарищ майор!

Виталька бежал к своим, радуясь и своей удаче, и тому, что командиром у него майор Говорухин, прошедший Афган и, буквально своими руками, создавший спецназ на базе разведбата мотострелкового полка. Через день снова в горы. Ну, Магомед, держись!

Спецназовцы Магомеду особо не досаждали. Знал он, что идёт охота за его отрядом, но куда им было до него. Он на родной земле. До поры, до времени Магомед в бой не вступал, не время ещё. Да и ищут его совсем не там. Кроме одного взвода. Этот взвод как приклеенный крутится всегда там, где только что был его отряд. Несколько раз спецназовцы чуть по головам у них не ходили. Но не заметили. Родная земля собой прикрыла – не выдала. Но оторваться никак не удавалось. Можно было попробовать вступить с ними в бой, но Магомед жалел своих людей. Он этот отряд буквально вынянчил. В боях на севере потерял половину бывших своих солдат, заперли их тогда крепко. Думал всё, отвоевались. Да не довелось проклятым гяурам победе радоваться. Помог Аллах, прорвались они, оставляя за собой только трупы, рассеялись в горах, а потом собрались в условленном месте, кто живой остался. Ушли на юг и здесь набрали новый отряд из местных жителей. Конечно не то, что его солдаты, но кое-чего добиться Магомед смог. Научились действовать по боевому расчёту, внезапно нападать и так же внезапно исчезать. Отрабатывали приёмы рукопашного боя и учились минировать и маскироваться. Короче, превратил Магомед свой отряд в воинское подразделение с хорошей выучкой и жёсткой дисциплиной. Правда, пару человек расстрелять пришлось, но зато другие поняли, что дисциплина есть дисциплина. Потому то в этих краях он ни одного боя не проиграл. И русские стали его бояться. Правда, в последнее время, крепко сели ему на хвост. Но в этом сам Магомед виноват. Не поднялась рука на аксакала, а в живых оставлять было ошибкой. А русские смогли. Не посмотрели на седые волосы. Но они за всё ответят. Аллах велик.

Виталька вывел свой взвод опять в горы, в душе кляня всех подряд за вынужденный перерыв. Где теперь искать этого Магомеда? Два дня прошли в бесполезном лазаньи по тропам и вот, наконец – след. Был отряд здесь недавно. Буквально прошлой ночью здесь отдыхал. Гады, даже не боялись костры разжигать. Чувствуют они себя здесь по хозяйски. Витальке вспомнились вдруг слова одного из пленных: «Это наша земля и вам всё равно по ней не ходить. Она у вас под ногами горит, и сгорите вы в этом пламени. Всех вас Аллах покарает». Да он и рад бы по этой земле не ходить. Что, ему дома, что ли, делать нечего? Или ему деньжищи огромные платят, что бы он здесь голову под пули