Он не рад меня видеть или просто злился? Мы смотрели друг на друга, словно изучая противника перед боем. В груди ничего не отзывалось на его образ, он был незнакомцем, как все вокруг.

— Доброе утро, Аяна, — первым заговорил мужчина и этот голос показался отдалённо знакомым.

— Доброе… — начала, но осеклась, не зная, как правильно обратиться.

— Можешь звать отцом, как обычно, — проговорил он, подходя ко мне и беря за руку. — Знаю, ты потеряла память, но врачи говорят, со временем она восстановится. Я Гроном Дертан, твой отец и правитель южных земель. Давай присядем.

Он проводил меня к креслу, помогая сесть, и сам устроился напротив.

— Думаю, у тебя много вопросов, но давай начнём с главного. Ты была похищена по приказу моего заклятого врага Теяра дер Таргана. Он хотел шантажировать, чтобы я отказался от правления и отдал земли под его начало.

Я слушала внимательно, хотя совершенно не понимала смысла, всё, что меня сейчас волновало это чувства, которые реагировали на имена, произнесённые мужчиной. Когда он представился, ничего не всколыхнулось в груди, словно и не было его в моей жизни, а когда назвал имя врага, в душе разгорелся огонь, вот только я не понимала, это огонь ненависти или узнавания.

— Его главный поверенный обошёлся с тобой грубо, оставил уродливые следы на теле, чтобы ты не смогла выйти замуж и укрепить союз двух держав, но твой жених, всё понимает и согласен взять такой.

— Какой, такой? — уточнила, прищурившись, сердце замерло, отсчитывая минуты приговора.

— Эм… — замялся отец, как-то странно посмотрев на меня, — к сожалению, над тобой надругались, Аяна.

Я побледнела, осознавая услышанное. Меня опозорили?! Краска стыда вспыхнула на щеках, и я спрятала лицо в ладони, скрывая горькие слёзы позора.

— Прости отец, — прошептала униженно. Как же ужасно всё это слышать, может, и хорошо, что ничего не помню, а иначе не пережила бы.

— Успокойся дочка, — вздохнув, сказал отец и мою руку накрыла его широкая ладонь. — Никто об этом не знает, кроме меня и твоего жениха, но он столь благороден, что готов жениться всё равно.

Я вскинула голову и взглянула на мужчину, сквозь слёзы.

— Но зачем ему это? — прошептала, не понимая мотивов жениха.

— Он любит тебя и ваш союз всё ещё важен, чтобы противостоять Таргану. Мы решили дать тебе время прийти в себя. Свадьба состоится через пять дней.

— Понятно, — обречённо проговорила, опуская голову. Отец прав, чем быстрее это случится, тем лучше, пока никто не узнал о моём бесчестии.

— Не переживай Аяна, всё будет хорошо, Дерек позаботится о тебе.

— Дерек? — переспросила, пытаясь распробовать имя, но внутри вновь тишина, ни намёка на узнавание.

— Твоего жениха так зовут. Вы увидитесь вечером, за ужином. А теперь иди, отдыхай и не выходи из покоев. Я боюсь за тебя.

— Хорошо отец, — проговорила, вставая, и направилась к двери, но, уже на выходе обернулась, чтобы задать главный вопрос, который сейчас бился в моей голове — Кто он?

Гроном удивлённо приподнял брови, не понимая, о чём я спрашиваю.

Сглотнув сухой ком в горле и собрав волю в кулак, повторила вопрос:

— Кто насильник отец, скажи имя?

— Зачем тебе? — недоверчиво спросил он.

— Чтобы отомстить, — твёрдо ответила, вскидывая подбородок.

Он подумал недолго, а потом, тяжело вздохнув, произнёс:

— Арс дер Гардисон. Правая рука Теяра дер Таргана.

— Спасибо… — поблагодарила отца и вышла, закрывая за собой дверь.

***

До вечера пребывала в комнате, валяясь на кровати и оплакивая свою тяжёлую судьбу. Как я должна смотреть жениху в глаза, зная, что меня обесчестили. Это несмываемый позор на всю жизнь. А ещё эти уродливые шрамы на теле, чем он нанёс их мне? Почему этот мужчина так жестоко поступил со мной? Мало того, что изуродовал тело, так ещё и душу растоптал. Разве возможно настолько ненавидеть человека, чтобы совершить такое?

В очередной раз прислушалась к своему телу, но не чувствовала изменений, даже шрамы не беспокоили, наверно лекари отца постарались.

На душе было муторно, но это и понятно, я потеряна и совершенно ничего не помню. Мысли в голове пытались обрести хоть какой-то смысл, но слишком большой провал в памяти, чтобы вспомнить. Отец казался совершенно чужим, ни одна струна в душе не откликалась на его образ. Зато его враги вызывали смутные чувства, которые не могла разобрать.

В комнату вошла горничная с подносом.

— Ваш обед месси Аяна, — проговорила она, ставя поднос на столик.

— Спасибо. Как тебя звать? — обратилась к девушке, решив, что возможно она сможет заполнить пробелы в памяти.

— Валари, — коротко проговорила горничная, потупившись в пол.

— Скажи, Валари, а где моя мама? — задала первый волнующий вопрос.

— Она умерла во время родов, — проговорила она, не поднимая глаз.

Значит, я росла без матери?

— А братья или сёстры у меня есть? — вновь попытала счастье.

— Нет, вы единственная наследница.

— Что ж так грустно-то всё в моей жизни, — пробормотала сама себе под нос. — Как долго я была без сознания и вообще, сколько времени отсутствовала?

— Вас привезли вчера ночью, а пропали вы неделю назад, — ответила она, нервно теребя фартук.

— А что за браслет на моей руке? Я всегда его носила?

— Да… вроде да, — пролепетала она испуганно, — Простите, мне надо идти, если у вас остались вопросы, спросите мессира Дертана.

Она поклонилась и быстро выскочила из комнаты, словно я собиралась её укусить. Странное поведение для моей горничной. Я ожидала, что она наоборот, охотно поделится своими мыслями или сплетнями. Тяжело вздохнув, прошла и села за стол. Вопросов становилось всё больше, а ответов так и не находилось.

Вечер ознаменовался красивым закатом, окрашивая сад багряным светом. Валари принесла мне платье, из небесно-голубого шёлка, такое же тонкое и красивое, как и утром. Надев его, позволила сделать себе причёску. В виде замысловатой косы идущей гребнем по всей голове. Осмотрев себя в зеркало, отметила бледность кожи, почти фарфоровая и потухший, грустный взгляд. Ничего, со временем приду в себя.

В гостиную входила с участившимся сердцебиением и нервной улыбкой на губах. Мужчины уже были здесь, они стояли возле камина о чём-то оживлённо разговаривая, но стоило мне появиться тут же замолчали, развернувшись ко мне.

— А вот и Аяна, — проговорил Гроном улыбнувшись, — проходи, мы тебя ждали.

Я, присев в книксене, как положено, направилась к мужчинам.