Вот и портрет царицы Тамары появился над головами. А как же: великая государыня, символ могучей и независимой Грузии!

Кто бы вот только напомнил, что мужем грузинской царицы был Юрий, сын русского князя Андрея Боголюбского...

Пламя митинга неуклонно разгоралось. Митингующие хором скандировали: «Вон из нашей Абхазии! Вон из Абхазии!! Вон!!!» В стены особняка полетели бутылки, заполненные чернилами, на бело-розовом появились безобразные кляксы и подтеки. Кое-кто уже хватался за булыжники, выломанные из бордюрчиков, окружающих клумбы сквера. Толпа разогревала себя, точно вышедший из-под контроля ядерный реактор. Послышались крики: «Пусть выйдет русский посол! Пусть скажет нам, когда их вояки уберутся из Абхазии! Посла сюда! Посла!!» Крики мгновенно, как по мановению дирижерской палочки, подхватили, и через минуту уже вся до предела взвинченная толпа истерично требовала выхода посла.

Ага, как же! Прямо с низкого старта он к вам выбежал, дожидайтесь!

Но в посольстве впрямь чувствовали себя, мягко выражаясь, неуютно. Ведь еще чуть-чуть, и ринутся сюда эти ненормальные, разнесут все к чертовой матери. Убить-то навряд ли убьют, это уж слишком даже для горячего южного темперамента, сейчас все-таки не времена Александра Грибоедова, которого персидские фанатики на части разорвали. Тоже ведь дипломатом был...

Хотя... Кто их, психов, знает? Вовсе необязательно стрельбу устраивать или кинжалами размахивать, прилетит случайным булыжником по черепу, и пиши потом ноту протеста с того света. Как бы их хоть немного успокоить, сбить накал страстей? Местные власти уже оповещены, и, хоть они явно не торопятся, но должны же минут через десять – пятнадцать появиться какие-то силы защиты правопорядка?

Так что посол не посол, а клерк из Центра общественных связей при посольстве к митингующим все же вышел. Толпа насторожилась, затихла. Стройный молодой человек в безукоризненном костюме превосходно знал грузинский язык. Он взял протянутый мегафон и попытался воззвать к элементарной логике, к нормам международного права.

В самом деле: ведь российские военнослужащие находятся в Абхазии по мандату ООН, это миротворческие силы. Так какие претензии могут быть к России, и где здесь можно углядеть хотя бы следы оккупации? Из-за чего весь сыр-бор, господа? Одумайтесь!

Только вот отлично известно: рациональные доводы могут подействовать на индивида, но не на толпу. Толпа же от таких обращенных к разуму, а не к примитивным эмоциям доводов лишь окончательно стервенеет. Несчастному клерку не дали договорить, на него градом посыпались помидоры разной степени зрелости, гнилые баклажаны, тухлые яйца... И булыжник прилететь не замедлил. Схватившись за ушибленное плечо и сдавленно охнув, подбитый клерк в потерявшем всякую элегантность костюме, скрылся за двойными дверями посольства.

Но постановщики этого малоприличного спектакля, видимо, решили, что на сегодня достаточно. Не разносить же, в самом деле, посольство по кирпичику! Да и зачем? Цель достигнута, демарш получился – пальчики оближешь, а те, кому нужно, засняли такой видеоряд... Закачаешься!

Толпа сначала медленно, а затем все быстрее стала рассасываться, распадаться на отдельные группки. Вот дружно зафырчали автобусы, и на пятачке перед российским посольством остались только двое унылых блюстителей порядка, так и не выпустившие изо ртов лучшее средство от кариеса. А еще остался мусор: пустые бутылки и сигаретные пачки, пластиковые стаканчики, окурки, обрывки плакатов, какие-то мятые листовки, бумажные грузинские флажки.

До чего же все это грустно! Пусть сумасшедшее время развело нас. Пусть два десятка лет мы были разобщены дурацкими предрассудками, человеческой слабостью, амбициями лидеров, гнилыми словами и дурными идеями, но до того ведь вдесятеро дольше мы жили вместе!

Нельзя же так, право! Раздор себя исчерпал, его продуктивная стадия, если и была такая, закончилась. А то, что творится сейчас, ничего, кроме вреда, не принесет, ни России, ни Грузии.

Айас Саидович Речуа, хотя и родился на Кавказе, был человеком с очень холодной кровью. Мало что могло удивить шефа абхазской тайной полиции, еще меньше – напугать. Но, входя в этот кабинет, он всегда испытывал легонький холодок в спине, а по коже начинали ползать ознобные мурашки.

Хозяина кабинета Айас Саидович знал давно, еще в начале девяностых он активно помогал ему создавать в Абхазии антигрузинскую оппозицию. А когда «Союз нерушимый» приказал-таки долго жить, они вдвоем немало сделали для того, чтобы раздуть тлеющие головешки в яростный костер.

Сам Айас Саидович, будучи очень неглупым человеком, прекрасно понимал: стезя публичного политика не для него. Никак он не годится на роль отца нации. Нет у него того особого качества, которое называют модным словечком «харизма». И Аллах бы с ним! Речуа никогда не стремился к популярности, к внешним атрибутам власти, предпочитая действовать из-за кулис. Его положение предоставляло к тому все возможности. Да и вообще, власть как таковая мало привлекала Айаса Саидовича. По-настоящему Речуа интересовали деньги и только деньги, а власть... Что ж, это просто удобный инструмент для добывания денег. Еще меньше его волновали проблемы воссоздания великой Абхазии на исконных исторических землях, попросту в настоящий момент грех было не нагреть руки на этих судьбоносных вопросах.

А вот хозяин высокого кабинета относился к ним со всей серьезностью! К месту и не к месту он поминал благословенный девятый век, когда под державной рукой Леона Второго, – стопроцентного абхаза! – в Абхазское царство входила вся Западная и часть Восточной Грузии. То, что сделал Леон Второй, можем повторить и мы, его потомки, восстановив тем самым историческую справедливость, считал он. Такие декларации встречали восторженный отклик в народе: а как же? Душа поет, когда слышишь: «Мы, апсуа, должны стать настоящими хозяевами наших исторических земель!» Можно, хотя бы на время, забыть, что пусты прилавки, пусты карманы, подозрительно пусто в голове... Зато сердца полны отваги!

Хуже того, власть для этого человека превратилась в подобие наркотика: чем больше имеешь ее, тем сильнее хочется, есть у власти такое поганое свойство.

Так что, хоть и давно знал Айас Саидович своего былого соратника, но сказать, чтобы хорошо... Это вряд ли! Слишком импульсивен и непредсказуем стал в последнее время большой папа.

Поэтому, получив сегодня приглашение посетить высокий кабинет, Речуа не то, чтоб испугался, но обеспокоился: что там еще пришло в многомудрую голову его хозяина? А не дошли ли до него слухи о, скажем так, побочных доходах Айаса Саидовича? О «крышевании» санаториев, домов отдыха и гостиниц? Свет ведь не без добрых людей, стукачей хватает, а на его, Речуа, место многие хотели бы попасть... Тут ведь могут крупные неприятности нарисоваться, большой папа в тех случаях, когда чиновники и функционеры попадались на явной нечистоплотности, бывал крут. Более чем: случалось, что и головы летели. В самом прямом смысле слова.

Вот с такими мыслями Айас Речуа поднялся по винтовой лестнице к мощной бронированной двери без замка, но с лазерным сканером и переговорником. Отделанная полированным палисандром приемная существовала не для таких людей, как Айас Саидович, он попадал в кабинет через особый, секретный ход для посвященных. Хотя и посвященные, прежде чем шагнуть на ступени лестницы, должны были пройти двойной пояс охраны.