Он предлагает себя на одну ночь. Зачем отказываться? Разве не об этом я грезила, разве не этого хотела больше всего на свете? — спрашивала она себя. Но как трудно произнести эти слова. Даже мечтая о мужчине, как трудно женщине ответить «да» на откровенное, незавуалированное предложение переспать. Язык стал ватным, а руки холодными.

Соглашайся скорее! — твердила шальная, безрассудная половина души Элизабет, которая и сподвигла ее на все безумства, что совершила она в жизни. Он твой, так бери же его!

— Что ж, я согласна! — с вызовом воскликнула она наконец и гордо вскинула голову. — Попробуйте!

Такого поворота событий Кристофер явно не ожидал. Он замер, и на его лице застыло глуповатое выражение.

— Я, наверное, ослышался, — медленно произнес он, не веря своим ушам.

— Вовсе нет! — Жар охватил ее тело.

Ну вот и все. Обратной дороги нет, как-то обреченно подумала Элизабет.

Как ни странно, она больше не чувствовала ни стыда, ни презрения к себе. Из глубин души поднималось приятное чувство ожидания, смывая все тревоги и сомнения. Элизабет в эту минуту испытывала только триумф и приятное возбуждение.

Элизабет стояла на задней веранде, облокотившись на деревянные перила, терзаемая противоречивыми чувствами. Ее мучили сомнения. Прошло совсем немного времени, и согласие, которое она дала в столовой, ужаснуло ее. Но чувство стыда и возмущение своим безрассудством заглушались незнакомым доселе внутренним голосом, исходящим из глубин ее натуры.

Ты не можешь ничего изменить. Ты не хочешь ничего изменить. Лечь с ним в постель — вот чего ты жаждешь. К чему эти сомнения? Просто отдайся ему, и одной сбывшейся мечтой в твоей жизни будет больше. А дальше… будь что будет.

Набрав полную грудь свежего влажного воздуха, дувшего с океана, Элизабет посмотрела в ночное небо, освещенное полной луной и яркими звездами. Да, это была ночь для влюбленных. Ночь нежности и страсти. Но Кристофер не влюблен в нее, он лишь хочет дать выход сжигающей его страсти. Он хочет того, чего большинство мужчин жаждали получить от нее, с той лишь разницей, что теперь это взаимное желание…

Секс… Элизабет невольно поежилась, представив себе все то, что подразумевало это короткое слово.

Обнаженность тел… Близость… У нее слегка закружилась голова при мысли о том, что очень скоро она будет лежать обнаженная в его жарких объятиях.

Не прошло и суток, как они познакомились. О боже, как давно это было — целую вечность назад! Так же давно, как и то мгновение, когда она согласилась доверить ему свое тело…

— Царица небесная, что же я натворила! — отчаянно прошептала она.

— Что ты здесь делаешь, Элизабет?

Она резко обернулась и увидела Кристофера в дверном проеме. Что-то в его вопросе прозвучало необычно. Ах, да, конечно! Впервые она услышала «ты» в обращении к ней.

Ну вот, стоило мне согласиться… — огорчилась она.

— Ты… уже закончил? — спросила она взволнованно.

Сразу после ужина он настоял на том, что сам уберет все со стола, и она воспользовалась этой передышкой, чтобы пойти в душ. После этого она вышла на веранду. Она предпочла бы куда-нибудь спрятаться, чтобы он не нашел ее так быстро.

— Да. У посудомоечной машины будет много работы, — ответил Кристофер, пристально глядя ей в глаза. Затем он медленно перевел взгляд на ее шею, плечи, грудь…

— Спасибо, что взял уборку на себя. — Элизабет порывисто сложила руки на груди, как бы прячась от его раздевающего взгляда. Она испытывала сильную неловкость от того, как развивались их отношения. Наверное, он перестал уважать меня, когда я согласилась на постель без любви, подумала она.

— Я хочу, чтобы ты знал… То, что сегодня происходит… для меня очень необычно. Просто, чтоб ты знал…

Он подошел к ней вплотную. Нежно, но твердо он развел ее плотно прижатые к груди руки и положил себе на плечи.

— Я знаю, — сказал он, коснувшись ее шеи руками, и крепко прижал к себе. — От этого я хочу тебя еще больше.

Он начал нежно целовать ее — сначала в висок, потом в щеку, затем в уголок рта. Ее губы невольно приоткрылись, и он тут же охватил их своими. Теперь уже беспрепятственно его язык проник внутрь.

Элизабет ощутила слабость в коленях, голова откинулась назад. Чтобы не упасть, ей пришлось сцепить руки на его шее. Ощутив это, Кристофер еще крепче сжал ее в своих объятиях, и она почувствовала, как ее упругая грудь плотно прижалась к его обнаженному торсу.

Она была полностью поглощена им. Он заполнил все ее мысли, все ощущения. Его язык так умело ласкал, что тело ее начинало вздрагивать от безумного желания ощутить его каждой клеточкой, раствориться в нем и впустить его в себя.

Да. Да. Впустить его. Ощутить внутри себя. Прямо сейчас.

Элизабет дрожала в его объятиях. Она чувствовала себя откровенно распутной. Но как сладостно быть распутной… с ним. Ей это нравилось, и она еще сильнее прижалась к его возбужденному телу.

Яркие, живые эротические образы окутали ее сознание. Прямо здесь, где они стояли обнявшись, Кристофер раздевает ее, ласкает ее всю, прикасаясь к самым интимным местам, наконец берет ее прямо здесь, на веранде, в лунном свете, и ночная тишина оглашается ее пронзительными страстными возгласами.

— Лиззи, — прошептали его губы, лишь на мгновение оторвавшись от нее.

В ответ он услышал лишь слабые возгласы: Элизабет уже не могла ответить связно. Она уже была в другом мире, мире без стыда, в мире блаженства и удовольствий.

— Похоже, ты уже в клочья расцарапала мою спину, — прошептал он. — Ничего страшного. Это даже здорово… Прости, я оставлю тебя ненадолго. Вернусь через пару минут…

Прошло не меньше минуты после его ухода, прежде чем до нее дошел смысл его слов. Она застонала, рывком повернулась и вцепилась руками в перила так, что побелели пальцы.

Господи, я даже не понимала, что царапаю ему спину! — ужаснулась она. Элизабет полностью потеряла контроль над собой. Даже сейчас, когда рассудок вернулся к ней, сердце продолжало бешено колотиться в груди. Ну, вернись же скорее! Обними меня, утопи мои губы в жарком поцелуе! — молила она.

Кристофер тихо подошел к ней сзади и обнял ее за плечи.

— Правда, я быстро? — прошептал он, вдыхая аромат ее кожи, медленно и нежно покрывая поцелуями шею. Его губы и руки были прохладными и влажными, небольшие капельки воды на плечах говорили о том, что он вернулся из душа.

— Мне очень не хотелось, чтобы разгоревшееся безумство остыло в вечерней прохладе.

Элизабет услышала только слово «безумство». Да, он прав, мелькнула мысль в ее затуманенном сознании. Это безумство. Стоит ему прикоснуться ко мне, и я превращаюсь в другую женщину. Незнакомку… с абсолютно неведомыми, чуждыми мне желаниями. Никогда, никогда еще я не чувствовала такого возбуждения и… опустошения. Я полностью растворяюсь в нем…