дождём. К нему никто не мог подобраться. Попасть на территорию завода можно было лишь через подворотню с одной стороны и главные ворота с другой. Но стоило кому-то зайти, как в них летели мощные магические снаряды.

Поэтому, когда мы прибыли, парни из второго отряда прятались за внешними стенами цехов, ожидая подкрепления. Среди них былвысокоранговый маг воды, который создавал огромные пузыри и сбрасывал на «башню», но, кажется, пока без особого результата.

Сразу стало понятно, что надо атаковать сильным заклинанием. Спрятавшись за стеной, я несколько минут потратил на то, чтоб сформировать в руках большой и мощный взрывной шар, а затем забежал в подворотню (ворота были уже выломаны), а остальные, устроившись в цехах с проломленными стенами, стали прикрывать меня огнём стрелкового оружия и слабыми заклинаниями.

На территории лежали трупы, некоторых буквально размазало по земле чем-то тяжёлым, в асфальте зияли воронки. «Башня» торчала впереди тёмно-красным гигантом. Крыша здания была сломана, частично обрушилась часть стены на верхних этажах, но противник всё ещё сидел внутри.

Едва раздались выстрелы, как на нас обрушились десятка два раскалённых до красна булыжников. Они ударили в стены цехов, где прятались наши стражники, а просвистел прямо над моей голову, чуть не сбив меня потоком воздуха, и разломал асфальт.

Явыбрался на такое место, где мне ничто не помешало бы прицелиться, и метнул шар. Тот угодил в стену на уровне второго этажа. Мощнейший взрыв сотряс здание, и стена «башни» с треском обвалилась. Следом туда же полетел гигантский водный пузырь, обрушивший несколько перекрытий.

Закрывшись огненным щитом, я побежал обратно.

Никогда я ещё не использовал столь мощные заклинания. Чтобы создать взрывной шар такой силы у меня ушёл почти весь эфир, и теперь требовалось срочно восполнять баланс. Чем я и занялся, пока другие одарённые закидывали магиейчастично обрушившуюся «башню».

Спустя минут пятнадцать в нас опять полетели метеориты, ломая постройки, за которыми мы прятались. Посыпались камни, куски кирпичей, и всё вокруг затянуло пылью. Атака повторялась три раза. Завод выглядел так, словно пережил обстрела тяжёлой артиллерии, хотя это был всего лишь результат работы одного одарённого. Причём ранг у него мог быть и четвёртый, и даже третий.

Но теперь пришла моя очередь отвечать. Пробравшись между грудами битого кирпича, в которые превратился один из цехов, я вышел на прямую наводку и кинул взрывной шар всё в тоже здание — туда, где заметил движение противника в уцелевших оконных проёмах. Раздался взрыв чудовищной силы, и обрушилась ещё одна часть здания.

И тут на территорию ворвались нашиодарённые и эфирники, которые, стреляя на ходу, бросились к руинам. Метеоритного дождя больше не было.

Мне в этой атаке поучаствовать не удалось. Пришлось опять отойти, чтобы восполнить баланс, иначе я рисковал внезапно лишиться остатка сил и превратиться в труп.

Когда пришёл в себя, сражение почти закончилось. Половинамногоэтажного здания всё ещё торчала над заводской территорией почерневшим огрызком. Противник вяло отстреливался среди руин, кто-то кидался каменными конусами, но стоило мне швырнуть в ответ три не слишком мощные «астры», как пальба прекратилась.

Защитники завода отступили. Судя по всему, их осталось человек десять или даже меньше. Что случилось с сильным одарённым я не знал. Быть может, он тоже ушёл, а может, лежал под грудами кирпичей. Ведь еслиодарённый потратил весь эфир на метеоритный дождь, то мог запросто погибнуть, как от шальной пули, так и под завалами.

К сожалению, об этом я не узнал. До конца дня все предприятия Демидовых в Нижнем Тагиле были захвачены, и сражения закончились.

Следующие несколько дней мне пришлось торчать в Нижнем Тагиле. Здесь осталась группа из двадцати стражников и шести одарённых, которые все оказались родственниками Оболенских, хотя фамилию эту носил только один из них. Остальные — либо зятья, либо просто дворяне из родственных семейств, решившие подзаработать.

Из таких-то, главным образом, и состояло княжеское войско. Стражников рода было не так уж и много, всего около ста пятидесяти человек. А для войны с Демидовыми Пётр Оболенский увеличил численность группировки в три раза, привлекая всех, кого только смог.

В следующую субботу Пётр Петрович снова захотел со мной поговорить, и мне пришлось возвращаться в Екатеринбург. На этот раз беседовали мы не в городском особняке, куда меня приглашали на обед прошлый раз, а в загородной усадьбе, гдерасполагался госпиталь.

Погода стояла облачная и прохладная. Жара на днях спала, и теперь на улицу без плаща было не выйти. Мы с Петром Петровичем прогуливались по заросшему саду и общались. Глава рода сообщил мне, что сегодня возвращается в Москву. Он считал, что на Урале ситуация стабилизировалась и ему здесь делать больше нечего. А дней через десять предстояло ехать и мне, если, конечно, не произойдёт чего-то из ряда вон выходящего.

— Значит, как я понимаю, активные боевые действия завершены? — спросил я.

— Вы совершенно правы, Алексей, — Пётр Петрович медленно брёл по дорожке, заложив руки за спину. — У Демидовых войска осталось с гулькин нос, им остаётся только сидеть в Челябинске ипытаться восполнить потери, а как они их восполнят, ежели лишились заводов? Денег у них нет, союзники тоже в бой больше не рвутся. Демидовым придётся заключить с нами мир — это для них единственный выход.

— Вы уже говорили это, но пока они что-то не торопятся.

— Просто ещё не до конца осознали, в каком положении оказались. Скоро они это поймут.

— Допустим, они это поймут, допустим, заключат с вами перемирие. Но что потом? Накопят силы и ударят вновь?

— Лишь в том случае, если мой род ослабнет. А я этого не допущу. Знаете, Алексей, а я ведь думал над нашим разговором, — сменил тему Пётр Петрович. — Я с самого начала собирался отдать некоторые предприятия своим родственникам, особо отличившимся на поле боя. А вы хоть и не мой родственник, но тоже сделали много для нашей победы. И будет справедливо, если вы получите свою долю. Говорите, вам чугунолитейный завод приглянулся?

— Да, Пётр Петрович, я именно про него и говорил.

— Что ж, забирайте. Но при одном условии: десять процентов предприятия останется за мной. Это условие выполняют все члены моего рода, даже Борис Порфирьевич, и я не могу сделать исключение ни для кого. Переоформление предприятия, налаживание работы также полностью берёте на себя. Впрочем, могу попросить своих юристов помочь вам, если возникнут трудности.

— У меня есть юрист в Ярославле.

— Как скажете. Но, если надо, обращайтесь, поможем.

— Благодарю, Пётр Петрович.

— Не за что, Алексей. И вот ещё что. Вам понадобится стража. Людей, которые у вас в Ярославле, будет недостаточно. Но здесь я также готов помочь. Вот моё предложение: я даю вам двести тысяч под три процента годовых и помогаю с набором