в карманах плаща, в которых конечно же, никакого разрешения не было. Он исподлобья покосился на Соню, его губы беззвучно прошептали:

– Беги…

В этот момент какой-то рассеянный мужичок, не справившись с доверху груженой телегой, бодро наехал на ногу первому отару. Это было опрометчиво с его стороны. Овальные арбузы, с треском посыпались наземь, разрываясь на куски, подобно снарядам. Кашеобразные куски ягод, розовыми ошметками с головы до ног облепили всех, кто находился поблизости. Разразился дикий вопль отара.

– Сейчас ты у меня попляшешь! – взвыл амбал, на ступне которого продолжала стоять телега.

Второй громила медленно снимал со своего лица липкое месиво, и по его обезумевшему взгляду стало ясно: у мужичка с телегой наступила черная полоса в жизни.

Зато для Сони с Максом это был шанс. Схватив мешок с тритоном они опрометью кинулись в ворота, едва не растянувшись на арбузной каше. Они бежали без оглядки, вплоть до самого стойла, где их дожидался Крепыш.

Немного отдышавшись, друзья достали детеныша русалки из мешка и только с третьей попытки взвалили его на спину орлиана. Выпуклые рыбьи глаза смотрели на них просящим взглядом, широко открытый рот требовал воды, изумрудная чешуя потускнела. Было понятно: маленький тритон умирает.

– Летим к Елейному морю, до Слезного, боюсь, он не дотянет, – скомандовал Макс, выводя своего питомца из стойла. На этот раз, ему даже не пришлось помогать Соне взбираться на орлиана. Она резво запрыгнула на спину Крепыша, одной рукой ухватившись за Макса, а второй придерживая тритона. Как только все оказались на местах, орлиан резко взмыл в небо, унося своих пассажиров за пределы Недозволительного рынка.

Птица летела так быстро, что свистело в ушах, и трудно было разлепить глаза. Холодный воздух, бьющий в лицо, стал более плотным, соленым, отдающим морским гулом. Даже с закрытыми глазами Соня поняла, что они подлетают к воде. Вскоре она увидела море: шумное, искрящееся, живое.

Сильно накренившись, орлиан пошел на снижение, казалось еще немного и волны поглотят их, но перед самой поверхностью воды, он выровнялся и полетел гладко, как по стеклу. Детеныш русалки, лежавший обездвижено с открытым ртом, вдруг оживился, в предвкушении долгожданной свободы. Не дождавшись пока Крепыш снизит скорость, он резко дернул хвостом и плюхнулся в воду, обдав своих спасителей россыпью ледяных брызг. Маленький тритон погружался все глубже в морскую пучину, а Соня смотрела ему вслед и улыбалась.

Наконец-то ее «особенные волосы» действительно пригодились.

Обратный путь прошел спокойно и размеренно. Орлиан уже не несся выпущенной стрелой, поэтому Соня не стала упускать возможность полюбоваться окружающим ее миром. Мутно-серые облака немного рассеялись и вдалеке, сквозь легкую занавесь тумана стал проглядываться огромный полуостров, омываемый с трех сторон. Высокие стены города Тиберлоу выглядели непреступными, сторожевые вышки мигали зелеными огнями, а серебристый шпиль Белой башни безжалостно прорезал свинцовое небо. Этот город, такой причудливый и неразгаданный, как и его жители, за столь короткое время успел проникнуть в самое сердце. Казалось, она давным-давно знакома с ним. Наверное, это и есть самый настоящий дом и не важно, в каком мире он находится.

Едва Соня ступила на травянистую поверхность взлетно-посадочной площадки, как тут же на нее обрушилась вселенская усталость, сковывающая все тело.

– Я домой, – пролепетала она, сжимая в руках сверток с конфетами глухоты.

– Тебя проводить? – спросил Макс, выглядевший не менее утомленным.

Соня отрицательно покачала головой устало улыбнувшись.

– Ладно, пойду кормить Крепыша, пока он не оттяпал кому-нибудь палец, – сказал Макс, поглаживая клюв орлиана. – Завтра в десять утренних потоков у Подземной библиотеки, не забудь!

Соня ответила беззвучным кивком и поплелась в сторону дома. Сегодня она заснула едва коснувшись подушки.

18

Извилистые коридоры вели вперед, петляя из стороны в сторону. Соня заходит в светлую комнату, совершенно пустую как огромная коробка. Ей что – то нужно найти… То, что в дальнейшем поможет разъяснить ситуацию.

Книга, ей нужна Белая Книга Преданий.

Соня мечется из угла в угол, ощупывая холодные светлые стены комнаты. Неожиданно раздаются шаги, а затем стук, сильный, требовательный. Откуда этот звук? Она оглядывается. В комнате нет двери, лишь широкая арка с льющимся сверху потоком воды. Звуки ударов усиливаются, кажется, они раздаются у нее в голове. Ей нужно избавиться от этой водной преграды. Только как? Что – то подсказывало достать из кармана фамильный ключ и провести им вдоль арки. Как только она это делает, поток воды исчезает, будто его и не было. Вдруг в воздухе, прямо перед ее лицом появляется книга в белом кожаном переплете, с изображением овальной серебристой эмблемы, с заключенной в ней буквой «А».

Белая Книга Преданий.

Соня изумленно уставилась на толстый фолиант, от которого исходило легкое свечение. Там все, что ей нужно, все ответы, которые она так жаждала получить.

Она берет книгу в руки и в нетерпении открывает ее. Клубок извивающихся змей с шипением вырываются из страниц, и накидываются на нее, обвиваясь кольцами вокруг шеи. Соня что есть силы, пытается сбросить с себя удавку, но у нее ничего не выходит. Крепкие мышцы змеиных тел сжимаются все сильнее. Ей нечем дышать, сейчас они ее задушат! Раскрытая книга, парящая в воздухе вдруг, вспыхивает, испуская сноп золотого огня. Пламя, вырвавшееся на волю, охватывает все вокруг. Удушающая хватка змей резко слабеет, они, шипя и извиваясь, растворяются в воздухе как ночной морок.

Тяжело дыша, Соня открыла глаза, продолжая держать себя за шею. Она дома, на своем полюбившемся диване, в камине мирно потрескивали не прогорающие поленья, и ей нечего бояться. Она встала с дивана и побрела на кухню смочить иссушенное горло, которое казалось, до сих пор сжимали тугие кольца змеиных тел. Осушив залпом полную кружку воды, она дотронулась ладонью до влажного лба и приоткрыла стеклянную дверь на летнюю террасу. Прохладный утренний ветерок ласково прокатился по лицу, прогоняя образ душивших ее змей. Стразу стало легче. Часы, висевшие на кухонной стене, показывали шесть утренних потоков. Снова ложиться спать не имело смысла, поэтому она подкинула в камин поленьев, которые могли тлеть целые сутки, заварила карамельное какао и словно привидение побрела по сонным комнатам дома. В холле около входной двери на нее с упреком поглядывали не до конца разобранные контейнеры, с «самым необходимым». Пройдя мимо Сальвиныной гуманитарной помощи, Соня обратила внимание на резную дверь, которую сначала приняла за дверцу встроенного шкафа. Она дернула за ручку. Закрыто. Плотно запертая дверь не желала впускать новую хозяйку дома. Странно, почему эта комната заперта на замок? Она скрывала какие – то тайны или была слишком личной?