– А какую опасность таят пещеры? – спросила Агния, пригибаясь в туннеле, как самая высокая. – Должна предупредить, что у Умбры гемофилия, для него любая опасность вредна.

– И кто же додумался взять его в Зелёный коридор? – спросил Алатар.

– Вот пойдёшь с нами, – подхватил Репрев, – мы тебе с удовольствием покажем виновника, ну, как управимся, естественно. Ох, всё бы отдал, чтобы посмотреть на рожу этого Цингулона, когда он увидит бенгардийского тигра во плоти и крови!

Умбра, отстранившись от Агнии, нагнал Алатара, встав под его вздёрнутым подбородком, и просящим голосом сказал:

– Покатай меня на спине.

К Умбре тут же кинулась Агния, обняла его сзади и, глядя в изумлённые изумрудно-янтарные глаза тигра, растерянно заговорила:

– Прости его, Алатар, он ещё маленький, несмышлёный! – и, развернув к себе Умбриэля, строго заглянула в большие глаза дракончика. – Я же тебе говорила: бенгардийских тигров нельзя трогать, а тем более кататься на них!

– Да знаю я, знаю… – расстроился Умбра и с милой взрослой серьёзностью закончил: – Попытка не пытка.

Алатар поизучал с минуту дракончика, сдержанно засмеялся, и Агния, всё ещё извиняясь, увела его.

– Вы спрашивали меня об опасности пещер, – сказал Алатар. – В них живут плакс-драконы.

– Слышь-ка, Умбра, твои собратья! – ухмыльнулся Репрев и поинтересовался у Алатара несколько боязливо: – А почему «плакс»?

– Как увидите, сами поймёте. Проведя два года в заточении, я нашёл к ним подход.

– И какой же такой подход, может, поделишься? Показать когти? – съехидничал Репрев.

– Нет, к ним нужен более… деликатный подход.

– Деликатный, как же! – фыркнул Репрев.

В узком туннеле искатели наткнулись на скелет с саблезубым черепом. Широко разбросав ноги, скелет сидел, прислонившись спиной к стене пещеры, а стена, как жадная змеиная пасть, не спеша заглатывала его. На смотревшем пустыми глазницами в далёкие дали черепе саблевидные клыки уткнулись в рёбра между грудиной, отчего скелет словно присел отдохнуть и прикорнул, обнимая полусгнивший почерневший рюкзак.

– Смилланянин, – с почтительным шёпотом определил Астра.

– Уже качается в колыбели Вселенной, – скорбно склонил голову Алатар.

– Ну, начинается, – закатил глаза Репрев. Схватив зубами лямку рюкзака, он принялся вырывать его из цепкой хватки скелета.

– Что ты делаешь?! – завопил Астра.

– А сам не видишь? Граблю могилу! – выплюнув лямку, прорычал Репрев. – Мы все делимся на две категории: живые и не очень. И между двумя вот этими категориями ну ничего нет, пустота, и никакой прослойки. Мертвяку сумка всё равно уже ни к чему, – и снова потянул.

Алатар, глядя на всё это свысока, с упрёком бросил:

– Даже на том свете ты не даёшь этому феликефалу покоя.

– Не зря я тебя прозвала мусорщиком, вечно тащишь всякий хлам! – презрительно процедила Агния, брезгливо поморщившись.

– Как здесь вообще оказался смилланянин? – оторопело спросил Астра. – Неужели в этих пещерах ещё кто-то был?

– Нет, никого здесь не было, и быть не могло, – твёрдо ответил Алатар. – А удивляться тут нечему: в Зелёный коридор редко, да метко попадают предметы из самых непредсказуемых мест. Предметы и… живые существа. И, разумеется, они находят здесь свой конец.

– И мы в один прекрасный день можем так же попасть в какой-нибудь Зелёный коридор? – обомлел Астра.

– Ну, это маловероятно, – усмехнулся Алатар.

– Ну-ка, Умбра, открой для меня! – сказал Репрев и придвинул носом к фамильяру отвоёванный рюкзак. Умбра послушно расстегнул молнию.

Даже если прогнать последний лучик света из этих пещер, наступившая тьма не сравнится с той тьмой, что глядела сейчас со дна рюкзака: она, облизывая каждый шовчик и стежок изнутри рюкзака, была настолько густой, что, казалось, её можно было снять пальцем.

Все молчали, лишь переглядываясь между собой с приоткрытыми ртами, и только Алатар сидел с мордой, полной скучающего безразличия.

– Ты можешь хотя бы раз для разнообразия найти вещи, которые не переворачивают сознание или не подвергают нас смертельной опасности? – недовольно-озадаченным тоном спросила кинокефалка.

Умбра потянулся ручонками к рюкзаку, но Агния вовремя отдёрнула его за капюшон комбинезона.

– Ну-ка, вглядимся во тьму тьмущую – с чем её едят! – у Репрева загорелись глаза, он уже чуть не сунул морду в рюкзак, но Агния и его оттащила за хвост, другой рукой всё ещё не отпуская Умбру, и вскипела:

– Тебя что, совсем жизнь ничему не учит? Ладно Умбра, но ты куда лезешь? Хочешь, чтобы тебе голову отсекло? Ну, вперёд!

– В Зелёном коридоре всегда следует быть начеку и не совать свой нос куда попало, – поддержал её Алатар. – Никогда ничего не трогайте, особенно предметы, которые кажутся вам подозрительными или неуместными. Бросьте сначала в рюкзак какую-нибудь пустышку и посмотрите, что с ней будет.

Астра подобрал первый попавшийся камешек и скормил его рюкзаку. Все разом склонились над рюкзаком и увидели, как камушек, сжавшись до размера игольного ушка и причудливо переливаясь, всё падал и падал, словно в глубокий колодец, медленно-медленно, и всё уменьшался и уменьшался, пока не застыл, подмигнув звездой.

– Я попробую достать его оттуда, – сказал Астра и занёс руку над тьмой тьмущей. «На всё пойду, лишь бы предстать перед Агнией храбрецом, даже если мне очень страшно!» – подумал он.

– Давай-ка лучше я, – помешал ему погеройствовать Алатар. – Мой хвост будет ловчее твоих пальцев. Я туда весь не сунусь, не волнуйся, Астра, потому что, если сунусь, обратно уже не высунусь: дно сумки вымазано кракелюровой краской. Вы используете её для путешествий в пространстве. Куда ведёт эта сумка, у меня желания выяснять нет.

«Кракелюровая краска! Как я сразу не догадался!» – мысленно ударил себя по лбу Астра.

Алатар сел к рюкзаку спиной, повернув к нему морду, и сначала опустил во тьму тьмущую чёрный кончик хвоста. Тот растекался, будто на акварельный рисунок попала капля воды. Но боли тигр не чувствовал, он не чувствовал ничего, кроме укутывающих в себя дрожаний и лёгких покалываний. Алатар поддался неведомой силе, затягивающей его хвост в недра странного рюкзака. Упираясь лапами в пол, он не сводил взгляда с мерцающей отливом точки. Прищурив глаз и прикусив нижнюю губу, тигр поймал точку, обвившись вокруг неё тонкой ниточкой своего хвостика, и вытащил камешек. Хвостик приобрёл свой истинный размер хвоста. Алатар молча посмотрел на всех с видом победителя.

Репрева захватили одновременно два чувства – чёрная зависть к тигриному успеху и непреодолимое любопытство. Под сердитый крик Агнии он подбежал к сумке, встал на задние лапы и, набрав побольше воздуха в лёгкие, бросился вниз мордой в тьмущую тьму.

– Алатар, проверь, не застрял ли он там, – равнодушно сказала Агния, но в её равнодушии сквозила живая тревога.

Алатар кивнул, подошёл к Репреву, потрепал его за плечи, и спустя