– Если бы вы, мистрис Жисселия, были бы юношей – за такие слова я вызвал бы вас на дуэль! Соблаговолите взять свои слова обратно!

– Но ваше высочество! Я ведь сказала правду! Вам, наследнику престола, нужны лучшие наставники! – захлопала ресничками дева.

– Если вы оцениваете силу и мастерство мага по его внешности, это заставляет меня сомневаться в вашем уме, мистрис! – отрезал принц.

– Я… не хотела сказать, что магистр О'Ринэль плох как преподаватель… – тут же пошла на попятную мистрис Зазнайка.

– Тебе лучше вообще десять раз подумать, прежде чем что-то говорить, Жисселия, – неожиданно вмешался Леонард.

Мы с Лу слегка кивнули, выражая согласие с его словами.

– Значит, все против меня! Ну что же, Беньямин! Я позабочусь, чтобы при дворе твоего батюшки узнали, как ты позволяешь разговаривать своим друзьям с дочерью герцога Софланского!

– Еще и ябеда… – пробормотала Лу себе под нос, но ее все услышали.

Лео и Бен не смогли сдержать улыбок, а Жисселия, схватив под руку свою подругу, демонстративно ушла вперед, делая вид, что не желает никого из нас видеть.

Дышать сразу стало легче, словно вместе с шлейфом духов, которыми облила себя дочь герцога Софланского, развеялась и удушливая сырость туманного осеннего утра. Теперь, когда нас не отвлекала болтовня мистрис Зазнайки, мы смогли прислушаться к тому, что говорил магистр инг Файтон.

А говорил он о том, что несколько веков назад, когда империя Труонард была совсем юной, первый император решил открыть высшую магическую школу для одаренных детей из простых семей, которые не могли себе позволить оплачивать обучение своих талантливых детей у кого-то из магистров.

Получалось, что когда-то «КоШМаР» был учебным заведением для простолюдинов без родословных. Однако уже через десяток лет стало ясно, что учебная программа составлена так удачно, а магистры-наставники так мудры и талантливы, что из королевской магической школы выходят куда более сильные маги, чем те, кто обучался в частном порядке.

– К тому же, у первого императора был наследник, и мудрый правитель, чтобы поднять престиж созданной им школы, отправил своего сына учиться в ней. С тех пор стало традицией, что принцы из рода Вайолант обучаются у нас в академии! – магистр инг Файтон оглянулся на задумчивого Беньямина. – Не так ли, адепт инг Вайолант?

– Все так, магистр инг Файтон, – кивнул мой напарник. – Для меня большая честь быть продолжателем этой славной традиции.

До обеда мы успели обойти почти всю территорию КоШМаРа, побывали в лекционном корпусе, посетили академическую обсерваторию, в которой находились лаборатории некромантов, алхимиков и – на верхнем этаже – звездочетов, взглянули издалека на лабиринты – Зеленый и Ночной. Прошлись по оранжерее и посетили бестиарий – зоопарк с редкими магическими тварями.

Наконец, прогулка была завершена, а все четыре группы снова собрались возле столовой.

– Прошу вас пройти в обеденную залу, господа адепты, – объявил магистр Файтон. – Сразу после обеда приходите в лекторий на первую лекцию, посвященную введению в общее магознание. Читать ее будет первый заместитель ректора, заведующий кафедрой общего магознания, магистр Олдстамп.

Услышав фамилию магистра, я невольно хрюкнула, ведь она означала «старый пень»! Друзья, сообразив, почему я смеюсь, тоже заулыбались. Так, посмеиваясь, мы и вошли в столовую, где заняли тот же столик, что и в прошлый раз.

Обед прошел мирно. Жисселия не приближалась: продолжала дуться на Бена и на Леонарда. Все детки особо родовитых аристократов, которые объединились вокруг мистрис Зазнайки, тоже старательно делали вид, что не замечают принца, хотя сами то и дело бросали в нашу сторону любопытные, а порой и неприязненные взгляды.

Впрочем, нам было не до них. Мы с нетерпением ждали первую лекцию, сразу после которой был обещан день открытых дверей – последняя возможность увидеться с родными перед длительной разлукой и долгими месяцами учебы.

Правда, ни к Луизанне, ни к Леонарду никто не придет. Зато будет мой батюшка, да и Беньямин собирался представить всех нас своему отцу, и я уже заранее трепетала при мысли, что мне предстоит разговаривать с самим императором Труонарда! А у Лу так и вообще аппетит пропал при мысли о таком знакомстве…

Лекторий. Аудитория номер один. Огромное помещение, в котором ряды столов для адептов ступенями уходят вверх. Внизу – небольшой подиум с кафедрой и огромная, во всю стену, доска с магическим покрытием, на котором по желанию лектора высвечиваются то схемы, то формулы, то изображения того, о чем говорит лектор.

Магистр Олдстамп, заведующий кафедрой общего магознания, внешне полностью соответствовал своей фамилии – он казался древним, как мощи Святых Старцев. Его кожа была покрыта морщинами, как кора трехсотлетнего дуба, а белесая поросль на голове и щеках напоминала мох.

– Прошу рассаживаться, господа адепты, – прокаркал он дребезжащим старческим голосом, который явно был усилен каким-то заклинанием и хорошо слышен даже на самом верху. – Сегодня можете ничего не записывать. Многое из того, о чем я буду сегодня говорить, вам уже известно, а многое вы запомните сразу, потому что это напрямую касается каждого из вас...

Мы вчетвером решили не прятаться на верхних рядах, но и на первый ряд не пошли – устроились в пятом ряду. Я на всякий случай открыла большой блокнот с листами в клеточку и приготовила нестираемый карандаш.

Как только в воздухе раздался хрустальный перезвон, означавший начало занятия, двери аудитории, повинуясь жесту магистра, захлопнулись.

– Опаздывать на занятия у нас в академии не принято, – игнорируя стук кого-то из нерасторопных адептов, не успевших войти, объявил профессор Олдстамп. – За каждый пропуск полагается отработка. А теперь перейдем к лекции. Итак, что вы знаете о магии?.. В чем ее суть? Кто-то может ответить?

Желающих высказать свое мнение оказалось неожиданно много. Магистр выслушал всех, потом приступил к лекции. Он рассказал, что, по мнению современных ученых, магия – это один из многих видов энергии, а магический Дар, которым наделил нас Триединый – это способность впускать в себя магические потоки и преобразовывать их силой своего намерения.

– Принято выделять всего три уровня силы Дара – второй, первый и высший, – сообщил нам магистр Олдстамп. – Чем больше потоков вы способны пропустить через себя и преобразовать, тем выше ваш уровень.

– А как же тогда выгорание? Что выгорает, если магическая энергия находится вне нас? – раздался голос из зала.

– Отличный вопрос! – каркнул наш лектор. – Своевременный! Каждый маг – проводник, пропускающий потоки магии через свои каналы. Вот они-то и перегорают при чрезмерных нагрузках.

– И все? Дар утрачен навсегда? – раздался еще один голос.

– К сожалению, при полном выгорании каналы уже не восстанавливаются. Во всяком случае, истории такие случаи не известны, – покачал головой магистр. – И это – одна из причин того, что Дар позволено разблокировать только в шестнадцать лет – после достижения совершеннолетия. В прошлом очень много подающих надежды юных магов выгорали еще в детстве, потому что дети плохо владеют собой и не умеют вовремя останавливаться...