– Ладно, ладно. – Тели подняла руки и попятилась.

Она отошла примерно на десять футов и исчезла за пеленой жуткого тумана.

Алдари присоединилась к Хоку у перил. Воду внизу было едва видно. Потянулись долгие секунды, а он все смотрел в туман. Собирался с мыслями или обдумывал, что он может ей рассказать? Ранее, когда он начал отвечать на ее вопрос, зачем она эльфам, Сетвик остановил его.

Какие тайны он хотел ей раскрыть? Ее охватило тревожное предчувствие: что бы он ни сказал, это изменит ее мнение о похитителях и она захочет им помочь. Захочет, но сможет ли? Нет. Сейчас, когда будущее ее народа зависит от ее своевременного прибытия на свадьбу, это невозможно.

Глава 10

Где-то вдали звякнул колокол, но туман, казалось, приглушал даже звуки. Зачем он звенел? Указывал путь парому, идущему к далекому берегу? Или это был еще один корабль на окутанной белесой пеленой реке?

– Мы приближаемся к середине пути, – сказал Хок. – Здесь есть магический колокол, который звенит вечно, словно маяк, – он служит звуковым ориентиром для редких судов, рискнувших отправиться в плавание в этих водах.

– А, понятно.

Слева от них раздался еще один звук, нечто среднее между ревом и воплем. Он прозвучал где-то далеко, но волоски на руках у Алдари все равно встали дыбом.

– А это что?

– Змей.

– Звучит безумно.

– Голодный змей.

– Надеюсь, человеческие люди и эльфы вызывают у него изжогу, и он раздражен, поскольку что-то более вкусное по реке не плавает.

– Судя по прошлому опыту, мне кажется, эльфов они считают роскошным деликатесом. Насчет людей не знаю.

– Знаете, некоторые мужчины лгут женщинам об угрозах, желая, чтобы они чувствовали себя в безопасности просто потому, что ничего о них не знают.

– Вы бы предпочли, чтобы я солгал вам? – уточнил Хок.

– Думаю, нет. Хотя до сих пор вы не были со мной откровенны.

– Знаю. – Хок оперся локтем о перила и повернулся к ней лицом. – Вы совсем не похожи на принцессу в моем представлении.

– А вы не похожи на похитителя. А вот ваш угрюмый лейтенант очень похож. Он источает злодейство.

– Я обязательно сообщу ему об этом.

– Может, вам не стоит ссориться с ним. Каждый раз, когда он смотрит на вас, в его глазах горит желание воткнуть вам кинжал в спину.

– Он этого не сделает. А если и сделает, то нападет не со спины – он вонзит кинжал мне в сердце, глядя прямо в глаза.

– Какие вы все мрачные.

– Наш мир сделал нас такими. – Хок наклонил голову, всматриваясь ей в лицо. – Не знаю, почему я думал, что вы окажетесь надменной и лишенной чувства юмора. Принцесса Гисифея… была дружелюбной и остроумной. Мы все оплакивали, когда ее забрали у нас в прошлом году.

– Забрали? Ее унесла болезнь? – Алдари подумала о своей матери, которой не было с ними уже десять лет. – Или роды?

– Искаженные. Она подумала, что стоит рискнуть и высвободить свою магию, чтобы исцелить изуродованную землю вокруг нашего оплота – последнего оставшегося у нас города и убежища. Но они почувствовали это, пришли и забрали ее к себе. У нас не хватило сил остановить их. – Хок коснулся длинных шрамов у себя на шее.

– И теперь она мертва?

Алдари вдруг запереживала, что эльфы похитили ее, подумав, что она может заменить принцессу, которую они потеряли, но это было глупо. Ведь эльфы, совершенно очевидно, считали людей ниже себя, и Хока больше интересовали ее математические способности, а не происхождение.

– Не знаю. – Хок снова печально посмотрел на воду, звон колокола становился все громче. – Иногда Искаженные убивают людей, но иногда забирают их к себе, особенно тех, кто обладает сильной магией. И тогда они меняют их, обращают в Искаженных – безумных врагов, нападающих на себе подобных. На нас. И мы вынуждены убивать их, чтобы защитить наш народ. Мы знаем, что вступаем в схватку с теми, кто когда-то был нашей родней, но выбора у нас нет. Если мы не будем сражаться, они уничтожат нас всех, и ничего не останется ни от нашего народа, ни от нашего наследия, а значит, умрет и наша… робкая надежда на лучшее будущее.

– Как же они обращают эльфов в Искаженных? Вы говорили о магии? Я думала… В наших книгах написано, что вы больше не владеете магией, а вы говорите, что ваша принцесса владела?

– Мы наделены магией от рождения. Магия – это наша суть, наша природа. Но сила магии у всех разная. А еще нам приходится подавлять ее, ибо магия привлекает Искаженных толпами. Несмотря на то, что мы сражаемся с ними и время от времени одерживаем победы, они после обращения в Искаженных становятся бессмертными. В наших лесах есть Искаженные, которые были эльфами еще при жизни близнецов, когда Залазар проклял нашу землю восемьсот лет назад. – Хок закатал рукав, чтобы показать широкий кожаный наруч с темно-серым металлическим овалом сверху, который закрывал половину предплечья.

Алдари уже видела такие штуки у него и других наемников и предположила, что это защита от случайного удара тетивой, тем более что носили их только на одной руке.

– Этот браслет подавляет мою магическую силу. – Хок коснулся металлического овала. – Он называется рышар. Все наши люди носят такие украшения. Это единственный способ помешать Искаженным связать нашу магию со своей, выманить нас из-под защиты наших городов и обратить в себе подобных.

– Звучит ужасно. Мне жаль. А почему этот эльф – Залазар, вы сказали? – проклял ваш народ? И как один человек смог причинить столько вреда? Или он был богом? – Алдари знала, что у эльфов было несколько божеств, но не знала сколько, и верят ли они, что такие существа когда-то жили среди них.

– Близнецы не были богами, хотя Залазар, возможно, считал себя таковым. – Хок фыркнул и опустил рукав, закрыв браслет. – Как я уже говорил, эльфы обладают магией по своей природе. Мы с рождения наделены силой. Давным-давно нас учили в школе, как пользоваться этой силой, точно так же, как учат письму и арифметике. Но почти в каждом поколении – иногда через поколение – рождается кто-нибудь, обладающий огромной силой, в разы превосходящей норму. А это часто развращает такие души или приводит их к мысли, что они настолько великие, что должны занять место наших королей и королев и властвовать над всеми и вся. Так случилось и с близнецами.

Зедарон не был таким негодяем. Он был настолько поглощен своими