Юля открыла было рот, чтобы ответить, но в этот момент наступила полная темнота. От неожиданности показалось, что слух и зрение просто пропали разом, тишина надавила на уши, а сердце замерло и заколотилось, как сумасшедшее.

– Спокойно, – раздался голос Никиты. – Сейчас всё починят. Вообще сколько здесь живу – такое впервые.

Юля зажмурилась – прямо в глаза ударил яркий свет телефонного фонарика. Никита поднялся и подошёл к балкону, открыл дверь, и шторы тут же надулись парусом – ветер успел разгуляться не на шутку. Юля подошла и встала рядом, испуганно глядя на темноту за окнами. Только вдалеке виднелись красные звёзды Кремля, и горели фары проезжавших автомобилей. Весь район лежал в полной темноте. По небу мчались коричневые тучи, и мелкая крупа, сыпавшаяся ещё утром, сменилась мокрым тяжёлым снегом, которого успело навалить сантиметров пять, не меньше.

– Добро пожаловать в апокалипсис, – протянул Никита, закрывая балкон. – Может, обрыв проводов, может, дерево где-то упало, кто знает. – Он повернулся к Юле и улыбнулся. – Танцы отменяются по техническим причинам.

Обойдя Юлю, Никита направился в коридор, а она осталась на месте, провожая взглядом лучик света, пробегающий по шкафам.

– Помоги, а.

Вдвоём они достали небольшую коробку, стоявшую на верхней полке, и вернулись к стойке. Никита протянул Юле телефон, а сам открыл коробку, в которой обнаружились несколько фотографий в рамках, какие-то мелочи вроде пары смешных брелоков и браслетов из ракушек, маленький мягкий кит и толстые разноцветные, слегка оплавленные, свечи. Юля с любопытством смотрела на улыбающуюся пару с верхнего фото, пока Никита расставлял свечи по столу. На заднем фоне переливалось лазурью море, белоснежный песок слепил глаза, тёмно-зелёные пальмы, казалось, вот-вот пошевелят резными листьями. Никита обнимал яркую красивую брюнетку одной рукой, а второй держал фотоаппарат, а она не сводила с него глаз, обвивая за шею обеими руками.

– Готово, – сказал Никита, закрывая крышку и убирая коробку под стол. – Осталось только найти зажигалку, и можно продолжать наш вечер.

– Знаешь, – задумчиво протянула Юля, подпирая подбородок рукой и наблюдая за появляющимися огоньками, – я никогда не была на море.

– Вообще никогда? – удивился Никита, садясь напротив. Решительно наполнив свой стакан почти наполовину, он сделал большой глоток и только потом добавил три кубика льда.

– Да как-то… То времени не было, то денег, то и того, и другого. – Юля усмехнулась. – Знаешь, я вдруг вспомнила про одну игру… Обычно в фильмах показывают, сама никогда не играла.

– Интригует. – Никита посмотрел на Юлин стакан и заметил: – Ты или пей, или не пей совсем. Нет ничего хуже тёплого коктейля.

– Ты точно решил меня споить, – тихо рассмеялась Юля, но послушно сделала глоток. В животе было тепло, а тело наполняла приятная лёгкость.

– Так что за игра? – напомнил Никита.

– «Я никогда не». Слышал про такую? Я говорю о том, чего никогда не делала, а ты, если это делал, пьёшь.

– И кто из нас кого решил споить? – усмехнулся Никита. – Я, например, никогда не крутил хвосты коровам и не косил траву.

– Так я тоже этого не делала. Ты вообще, что, считаешь, что я в деревне росла?

– А что, нет? – натурально удивился Никита, распахнув глаза. Пламя свечей отразилось в их темноте, завораживая и притягивая взгляд. Внизу живота стало тепло, и Юля неловко поёрзала на стуле.

– Вообще-то я росла в городе. Воронеж, конечно, меньше Москвы, но не деревня точно. Ладно, – Юля взяла стакан, качнула его в руке. – То, что я никогда не была на море, а у тебя никогда не было домашних животных, мы уже знаем. Не хочешь попробовать узнать мой самый главный секрет?

– Хм. – Никита задумался, слегка прищурился и внимательно посмотрел на Юлю. – Хорошо. Давай подумаем, что ты точно делала… Я никогда не получал двойки по математике.

Юля фыркнула и сделала глоток.

– До десятого класса по алгебре и геометрии у меня были сплошные тройки и двойки. Даже не знаю, как решилась пойти дальше, а не поступить в кулинарный техникум. Ладно. Я никогда не была во Франции.

– Так нечестно. Если ты начнёшь перечислять все страны, в которых не была, я через полчаса буду лежать под столом!

– Ладно, – Юля задумалась. Это оказалось неожиданно сложно – либо попытаться действительно его напоить, либо выведать что-то, что действительно интересно. – Я никогда не прыгала с парашютом.

Никита усмехнулся и выпил.

– Один раз. На спор. До сих пор когда вспоминаю, пальцы на ногах поджимаются. Что ж, – он потянулся к кусочку сыра, – я никогда не был в кино.

– Серьёзно? – Юля аж поперхнулась, но честно выпила. – Разве такое вообще может быть?

– Может. В детстве папа запрещал куда-то ходить, было опасно. А потом – дома появился видеомагнитофон, зачем было ходить в кино, когда все новинки можно было посмотреть дома? А потом появился домашний кинотеатр… В общем, не был я в кино.

– А девушку свою ни разу не водил?

– Нет. Кроме кино есть множество интересных мест, которые можно посетить вдвоём. – Никита посмотрел на пустой стакан и потянулся за шейкером.

– А я никогда не была в Эрмитаже.

– Я тоже. – Никита улыбнулся. – Мама много раз пыталась отвести, но никак времени не было, а потом мне неинтересно стало.

– Теперь мне интересно, куда же ты водил девушек на свидания, – протянула Юля.

– На Воробьёвы горы, встречать рассвет, – пожал плечами Никита. – В школе. А в институте по клубам катались, к друзьям на дачу.

– Могу представить эти дачи. – Юля взяла протянутый стакан и слегка покачнулась. – Знаешь, я боюсь, если свалюсь со стула, на этот раз ты меня не поймаешь.

– Может, переместимся на пол?

Не дожидаясь ответа, Никита взял свечу и бутылку и, обогнув стойку, направился к дивану. Юля подхватила пару тарелок и пошла следом, но по пути чуть не влетела в Никиту, да так и замерла перед ним, не зная, с какой стороны обойти.

– Тебя проводить? – Он склонил голову набок, не делая попыток отодвинуться. В горле пересохло. Она стояла перед ним, подняв голову, и смотрела с замешательством, слегка приоткрыв рот. Никита вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы коснуться её губ, притянуть к себе, и пусть тарелки летят на пол со всем своим содержимым. Он сглотнул и нехотя отступил, пропуская Юлю к низкому столику, стоящему у дивана. Вскоре они уже расположились на ковре, но неловкость, повисшая минутой ранее, не желала проходить, напротив, только усиливалась. Юля решительно вздохнула и потянулась к своему стакану.

– Я никогда не была замужем, – вздохнула она, вспомнив причины, по которым уехала из Воронежа. Об игре она уже не думала, просто хотелось поделиться давней обидой. – Собиралась, но вовремя прозрела. Не герой моего романа.

Никита некоторое время молчал, а потом налил виски и залпом