— Нам надо вернуться на базу.

— Верно. Нам надо вернуться и передать информацию.

— Кому?

— Хороший вопрос. В легионе я могу доверять только Дидричу и твоему комбату майору Вирстафену. Первый из клана Ри́кер, второй из клана Ван Зант, и те, и другие союзны дому Ван Тиль. Командующий легионом — нейтрал, и если против меня играют серьёзные люди, он отойдёт в сторону.

— А ваш муж, экселенса?

— А что муж? — неожиданно зло бросила герцогиня. — Он сейчас далеко, и толку от него, в общем-то, никакого. Поэтому диспозиция у нас следующая. Нам надо и вправду вернуться. Но у меня это может не получиться.

— Почему?

— Гоняются конкретно за мной, а про тебя ничего толком не знают. Кто ты, откуда, где служишь, гражданский или военный? Неделя пройдёт, пока тебя вычислят. Так что приказ тебе будет такой. Сейчас мы разделимся. Я останусь в этом квартале и попробую спрятаться, а ты вернёшься на базу и всё расскажешь комба…

— Нет, экселенса.

— Что нет?

— Я без вас не вернусь

— Что значит не вернусь? — опешила герцогиня. — Это приказ, рядовой!

— А мне плевать!

— Почему?

— Потому что русские своих не бросают.

Эту фразу я произнёс на родном языке. Давно, чёрт возьми, им не пользовался. А зря.

— Не поняла, — тряхнула головой дама.

— Десант своих не бросает, — перевёл я на галактический. В контексте, конечно, а не дословно.

Титулованная лейтенантша молчала секунд пятнадцать.

За это время я даже раскачиваться перестал, плюнув на конспирацию.

— Ты идиот, рядовой Вит Ал, — пробормотала, наконец, девушка. — Но знаешь… я этому рада…

Из «кабинки любви» мы вышли через двадцать четыре минуты.

Свой план, как спастись, я расписал Анцилле во всех подробностях.

Немного подумав, она согласилась…

Гостиница «Небо» считалась в весёлом квартале статусной и располагалась в центре района. Слева — филиал известной букмекерской фирмы, справа — шикарный клуб с фейс-контролем и бодигардами. И никаких уличных проституток и наркодилеров в сотне-другой тян поблизости. Своего рода островок респектабельности в океане разврата. Впрочем, само понятие респектабельности здесь было всего лишь опцией, а не атрибутом, то есть, ни к чему не обязывающей возможностью, а вовсе не отличительным признаком и принадлежностью к чему-то особенному, недоступному.

Доступ в эту гостиницу, по большому счёту, определялся только деньгами, а всё остальное являлось лишь видимостью и желанием заработать на пустяках. Архитектурные рюшечки на фасаде, монументальный швейцар у входа, фальшивая позолота на люстрах — всё здесь буквально кричало о том, что нищебродам сюда путь заказан. Зато обеспеченным гражданам — милости просим, было бы чем расплатиться. Обычный «отель на час», только в дорогом исполнении, не для всех…

Загородивший было дорогу швейцар, получив мзду, сразу же отступил в сторону и почтительно отворил дверь в царство роскоши.

Администраторша встретила нас надменно, словно мы были ей чем-то должны. Видимо, оценила наш внешний вид и сделала соответствующие выводы.

— Что желают села и сел? Просто перекусить или провести ночь можно в отеле «Райские кущи». Это наш филиал, там дешевле.

— А если села и сел желают изысков? — закинул я пробный шар.

— Изыски в борделе напротив, — отрезала дама. — А у нас приличное заведение. У нас даже представители правящих домов Империи останавливаются.

Сзади сдавленно «хрюкнули». Прячущаяся за моей спиной герцогиня прикол оценила, факт.

— Ну, мы конечно не столь благородны, но кое-что тоже имеем, — я сунул руку в карман и бодро встряхнул монетами.

Лицо администраторши слегка подобрело.

— Стандартный номер на сутки? Или, быть может… «Империя»?

— Нет-нет, «Империя» нам ни к чему. Нам хватит обычного люкса.

— Люкс, сутки, базовое обслуживание… пятьдесят койнов.

И угораздило же Анциллу оставить во флаере свою сумку с деньгами. Хочешь не хочешь, придётся платить самому.

На стойку легли пять красных банкнот.

Администраторша ловко смахнула их в кассу, потом сунула руку под стол и вытащила оттуда маленький ключ-брелок.

— Номер 21, с видом на море. Расчётное время — пятнадцать ноль-ноль. При продлении скидка десять процентов.

— Питание в обслуживание включено?

— Завтрак — да. Ужин: стандартный — одиннадцать койнов, романтический — двадцать.

Я оглянулся на экселенсу. Та в ответ только плечами пожала: типа, выбирай сам.

В отельную кассу упала ещё двадцатка. Гулять так гулять!

— Приятного отдыха! — донеслось нам вдогонку.

Номер оказался вполне приличным, хотя, на мой взгляд, до настоящего люкса он не дотягивал. Всего одна комната, пусть и большая, и только один санузел, причём совмещённый, который моя спутница тут же и заняла, воспользовавшись должностным и гендерным превосходством.

Пока она там плескалась, смывая с себя заботы прошедшего дня, я не спеша обследовал помещение. Мебели внутри было по минимуму. Комод, стол, два кресла, узкий диванчик, на котором и одному-то тесно, шкаф с зеркалом… Единственное, что действительно впечатлило — это кровать. Натуральный сексодром с кучей подушек и балдахином. Помню, такие только на картинах видал, про королевскую жизнь. Пока от одного угла до другого допрыгаешь, полночи пройдёт. И как только земные монархи там не терялись?..

— Ну что? Нашёл что-нибудь?

Вышедшая из душа дама откинула назад мокрые волосы, взглянула на дверь, потом на окно, затем на меня и, не услышав ответа, уселась в одно из кресел.

— Ну и когда тут ужин?

— Сложно сказать, — пожал я плечами, продолжая бродить по комнате, осматривая-ощупывая стены и обстановку. — Пока приготовят, пока принесут… Там в ванной, кстати, халаты висели. Могли бы надеть. В нём вам, наверно, удобнее.

— Вот ещё! — фыркнула недовольно Анцилла, закидывая ногу на ногу. — Он слишком короткий. Я в нём на продажную девку похожа.

Я мысленно хмыкнул, но спорить не стал. У аристократов свои причуды. Нравится ходить в одежде со свалки, пусть ходит и дальше.

— Ну так чего, нашёл или нет? — спросила опять герцогиня.

— Нет, не нашёл, — я медленно выпрямился и вытер со лба «трудовой» пот.

Не такое это простое дело — подслушивающие устройства искать.

— Уверен, что их здесь нет?

— Сто процентов, конечно, не дам, но девяносто девять вполне. Все, кто про этот отель хоть краем уха слыха́ли, говорили, что здесь такое не практикуется.