— Да уж, представляю, трудно вам приходится… Все время на людях, все время в напряжении, — пропела я сладким голоском, поднимая руки и поправляя прическу. — Надо же иногда и расслабиться!

И я подошла к лежащему Феде.

— Да, надо расслабиться… — поддакнул он, и глазки его совсем замутились.

Федя протянул руку и погладил мою грудь, соблазнительно выпирающую из корсажа. Я молча и развратно улыбалась ему.

— Раздевайся… — прохрипел Федя. — Лезь сюда!

Так, раздеваться — это проблема. Если даже я сейчас и запрыгаю здесь по комнате, пытаясь высвободиться из оков своего платья, то кто будет меня потом одевать? Главную трудность, конечно, представляет корсет. Но я могу отстегнуть юбки и запрыгнуть к нему на кровать, а корсет оставить как есть. И надо будет приступать к делу — я уже приблизительно наметила план дальнейших действий и выуживания из Феди информации.

Глядя на него в упор, я отстегнула свои юбки — разумеется, последовал грохот железных обручей… Затем шагнула из парчовой пены, оставшись в золотом корсете, чулках и трусиках — совершенно бордельный набор, который произвел неотразимое впечатление. Федька заморгал глазами и закачал головой:

— Боже, ну надо же, какая фигура! А ты правда журналистка?

— Конечно! Я веду передачу по НТВ — «Герой дня без пиджака»! Неужели вы меня не узнали? — И я кошкой запрыгнула на кровать и встала над лежащим Федей.

— Не-ет, я сразу не узнал… — обалдело пробормотал он и стал, тяжело дыша, ощупывать мои лодыжки. — Боже, какие ноги! За такие ноги я отдам тебе все, что попросишь!

Я немного сжала ногами Федины заплывшие бока — по-моему, ему это понравилось.

— Ну, что ты хочешь? Я все для тебя сделаю! Ты — самая прекрасная женщина на свете, просто совершенство!.. Хочешь шубу из соболей? Из шиншиллы?

Я, молча улыбаясь, села на него верхом, стараясь, однако, не задеть ответственного Фединого места.

— Ну скажи, о чем ты мечтаешь? Бриллиантовое колье? Машину? Какую? Хочешь «Мерседес» — дарю за одну ночь!

Вот Федька — щедрая душа! Нет, милый, мне надо кое-что подороже. Мне нужна бесценная информация об убийстве Пальцева. О ваших кредитах и прочих темных делишках!

Я стала расстегивать ему рубашку, томно закатывая при этом глаза. Федя наглаживал все мои места, не закрытые корсетом, я при этом изображала небольшие вздохи. Губернатор побагровел лицом и собрался было запустить лапу в мои трусики, но я увернулась и стала жарко шептать ему в ухо: «Я действительно могу что-то попросить?!»

— Конечно… Все, что пожелаешь! — Федька принялся расстегивать брюки.

Но я не торопилась с пожеланиями — пожалуй, он еще не достиг нужной кондиции.

— Я хочу шампанского! — капризно заявила я.

— Иди возьми вон в том баре, а я еще раз полюбуюсь на тебя, — сказал он.

Я пошла к бару, нарочито виляя бедрами, и вернулась с бутылкой шампанского и двумя фужерами.

— Только с тобой! — категорически заявила я. — Мы должны выпить всю бутылку.

— Да пожалуйста!

Выпить Федька всегда был рад. Шампанское после водки его не смущало. Мы уселись на его ложе, свесив ноги через головы купидонов, и опустошили по фужеру. Точнее, пил Федя, а я выплеснула бесценный напиток на пол — мой партнер ничего не заметил. Он вообще не замечал ничего, кроме моей груди и ног. Я налила ему еще полный фужер и провозгласила:

— За нашу удивительную встречу и любовь с первого взгляда!

Федька осушил фужер, швырнул его и опрокинул меня на кровать.

— Нет, я предпочитаю сверху! — И мы поменяли позицию. Федька нетерпеливо ковырялся со своими брюками и подстегивал меня:

— Ну же, я больше не могу!

Не можешь — ну и отлично! И я стала поглаживать его руками, говоря при этом:

— Пообещай мне кое-что рассказать!

Федя был готов пообещать что угодно:

— Конечно!! Но, может, мы сначала…

— Нет, мне обязательно нужно кое-что узнать!

— Ты что, шпионка — узнавать тебе что-то надо?

— Нет, Феденька, я журналистка! И мне хочется сделать хорошую карьеру…

— Я все для тебя сделаю и все куплю!

— Нетушки, я хочу добиваться всего самостоятельно! У меня мог бы получиться классный репортаж о тарасовских мафиозных разборках, мне до зарезу надо его сделать!

— Ну а я при чем? Я же не участвую в этих разборках! Хотя, разумеется, могу их специально организовать для тебя! — Федька пытался извлечь мою правую грудь из жесткой чашки корсета. Хорошо, что я предварительно перепрятала в сумочку телефон Игорька!

— Нет, не надо ничего организовывать. У вас тут в Тарасове и так черт ногу сломит. Мне хотелось бы что-то узнать про убийство вашего главного воротилы — Пальцева!

— Да на фига он тебе нужен? Зачем тебе это все? Хочешь, я лучше возьму для тебя в бессрочную аренду всю твою телекомпанию? Ну, иди же ко мне, моя рыбонька!

Пришлось с ним долго и слюняво целоваться, потом я немного отстранилась, все больше раззадоривая его, и возобновила допрос:

— Ну, Феденька, ну, милый! Мне до зарезу нужен этот Пальцев! Ты же знаешь, почему и как это произошло! — С этими словами я в буквальном смысле задела губернатора за живое — это «живое» уже давно и нетерпеливо заявляло о себе…

— Ну, раз ты такая настойчивая и тебе так интересна подобная ерунда, можешь считать, что Пальцева замочила его жена!

Что ж, надо отблагодарить лапочку-губернатора, я стала поглаживать его интимное место…

— Это правда?

— Будем считать, что половина правды! — прохрипел Федя, возлагая большие надежды на мои дальнейшие действия…

— А вторая половина правды — она и еще кто-то?

— Допустим, так…

— Кто? — в упор спросила я, продолжая измываться над Фединым мужским достоинством.

— Ну… ее любовник! Какая тебе разница — у тебя же репортаж, а не следствие… Приплети любого из моего окружения — где еще найдешь такое сборище гадов!..

Та-ак, Пальцева и ее любовник — из губернаторского окружения. Выходит, именно этому любовнику и нужна кассета!

— Да они оба здесь, ночуют у меня! — прохрипел Федька, все еще пытаясь как-то ко мне пристроиться.

Интересно, я ее среди гостей не видела! Значит, под этой крышей в данный момент находятся мадам Пальцева и ее любовник — главный злодей всей истории! А я тут неизвестно чем занимаюсь, можно сказать, погрязла в разврате! Однако от Феди я узнала уже предостаточно, если, конечно, он не соврал… Но он сейчас в таком состояньице, что, по-моему, сам не ведает, что говорит, а значит, говорит правду. Попробовать еще закинуть удочку? С кредитами?