– Очень хорошо, инспектор. – сыщик вскочил и пожал тому лапу. – Проходите, присаживайтесь.

– Вы просили вчера кое-что уточнить, и я зашел поделиться тем, что удалось разузнать. – Листрейд опустился на стул.

– Да-да, я внимательно вас слушаю. – Шерлок Зай поспешно забрался в кресло и навострил уши.

– Значит, так! Что касается сыра: могу с уверенностью сказать, сыр нигде и ни у кого не пропадал. Но! – Листрейд воздел коготь к потолку. – Возможно, это и совпадение, однако моим людям в ходе опроса торговцев на рынке…

«Господи, какой болван! – подумал я. – Ты бы еще объявления развесил по всему лесу, так, мол, и так, Шерлок Зай разыскивает информацию о сыре!»

– …удалось установить, – продолжал проникновенно вещать инспектор, – что некий енот по кличке «Мышиный король» оказывает услуги по избавлению торговых и складских помещений от мышей, за что нередко берет плату сыром. Мышей, кстати, он не убивает, а уносит живьем. К чему бы это? – хитро прищурился Листрейд.

– Любопытный факт, – поддакнул Шерлок Зай. – А скажите, у «Мышиного короля» все ли пальцы на лапах?

– Вы уже знаете о нем?! – подскочил на стуле Листрейд.

– Слыхал краем уха. Так что с пальцами?

– У него действительно не хватает одного пальца на левой передней лапе, – нахмурился инспектор. Он явно решил, будто Шерлок Зай водит его за нос или устроил ему какую-то непонятную проверку. – И в свете вышесказанного, коллега, у меня родилась версия!

– Я вас внимательно слушаю, – повел ушами Шерлок Зай.

– Так вот, енот разводит мышей, «злобит» их сыром, а потом выпускает, чтобы те атаковали несчастных торговцев, то есть, их товар. Поэтому енот и не убивает грызунов, а ловит и уносит с собой. И оплату берет сыром. Возможно даже, что мыши, завидев своего хозяина, бегут к нему сами. Так что, как говорится, и мыши целы, и дело процветает!

– Блестяще, дорогой Листрейд! – воскликнул Шерлок Зай. – Прекрасный пример безупречно выстроенной логической цепочки. Но, надеюсь, вы еще не арестовали его?

– Нет, пока нет, – еще больше порыжел от похвалы Листрейд. – А надо? Мошенничество подобного рода очень нелегко доказать.

– Согласен, но здесь имеет место кое-что почище мошенничества с мышами.

– Вы так полагаете? – Листрейд недоверчиво скосил глаза.

– Уверен почти на все сто. Но вы ничего не сказали о втором еноте, заселившемся в нору Хорео.

– А! – спохватился инспектор. – Вы правы. Но он ничем примечательным не выделяется. Всего лишь скромный охранник на продуктовом складе, – сказал Листрейд и продолжал, чуть подавшись вперед: – И знаете что, на складе совсем недавно была совершена кража – вторая по счету. Украдены сушеные насекомые, лягушки и еще нечто подобное, причем в приличном количестве. Енота избили, но он храбро дал отпор грабителям.

– Грабителей он, разумеется, в пылу драки не разглядел.

– Увы, – развел лапами Листрейд.

– А оба енота – они случаем не родственники?

– Братья.

– Все сходится. – Шерлок Зай задумчиво подергал нижнюю губу.

– Вы о чем, дорогой Шерлок?

– Да все о тех же «сырных» делах и трех арестованных, впоследствии выселенных из домов.

– Не совсем понимаю, какое отношение имеет одно к другому? – растерянно похлопал глазами Листрейд.

– Давайте немного повременим с объяснениями, инспектор. Вы ничего подозрительного не заметили, когда шли сюда?

– А что я должен был заметить?

– Ну, не знаю. Может, вам кто-то попался навстречу, кого вы никак не ожидали увидеть, или кто-нибудь прятался за кустом?

– За каким еще кустом? – посуровел Листрейд.

– Я имею в виду, за вами никто не следил?

– За мной? Что за глупости?!

– Значит, не заметили, – подытожил Шерлок Зай, потянувшись за трубкой. – Скажите, Листрейд, вы что-нибудь слыхали о Черной Даме?

– Впервые о ней слышу, – честно признался инспектор. – Кто она?

– О, вы ее очень хорошо знаете. Но то, что вы не слыхали ее прозвища, вовсе не удивительно, поскольку гремело оно задолго до нашего с вами рождения, дорогой Листрейд. Примерно тридцать лет назад. – Шерлок Зай пыхнул трубкой и взял пожелтевший листок газетной вырезки. – Вот послушайте, очень занятно:

«В Южном районе Залесья вновь совершена кража в одном из богатых особняков. Это уже седьмое по счету ограбление. Полиция предпринимает беспрецедентные меры к розыску преступника, но схватить его пока не удается.

Известно, что похищение произошло в доме крупного владельца сыроварни. Были похищены драгоценности и часть сырных запасов уважаемого зверя. Похититель оставил после себя кучку помета с воткнутым в него черным пером, повязанным алой ленточкой, – метка, хорошо знакомая полиции Залесья. Вор, вернее, воровка, как полагает полиция, получила прозвище «Черная Дама» за столь экстравагантный способ метить место кражи. Также следствие полагает, что воровкой является ворона, обожающая сыр и идущая на все ради обладания им. Тем не менее разыскать ее пока не удается. Полиция очень надеется на помощь населения и просит сообщить, если кто-нибудь что-либо слышал или знает о преступнике».

– Очень занимательно, коллега, но я не понимаю, при чем здесь некая Черная Дама? – удивленно воскликнул Листрейд, когда Шерлок Зай закончил читать.

– Вам ничего не напоминает способ, так сказать, метить место преступления и невероятная любовь к сыру?

– Вы имеете в виду… – Листрейд порывисто поднялся, упираясь передними лапами в стол. Стул от резкого толчка опрокинулся и с грохотом упал на спинку. – Но как такое возможно? Столько лет прошло!

– Отчего же, – усмехнулся Шерлок Зай, выпустив из пасти дымные колечки. – Вороны живут достаточно долго в сравнении с большинством животных и птиц. Наворовав раз впрок, она могла переселиться в другое место, например, в Среднелесье, и прикинуться честным добропорядочным гурманом. Денег у нее предостаточно, а вот с сыром дело обстоит сложнее. Но теперь она может его покупать. К тому же свидетелей ее темного прошлого уже почти не осталось, так что бояться ей нечего.

– М-мда-а! – протянул Листрейд, нащупывая лапой стул. Не обнаружив стула, инспектор обернулся, поднял его с пола и сел. – А ведь вы, похоже, правы, коллега! Я сегодня же направлю запрос в полицию Залесья. Но вот чего я не понимаю: зачем ей привлекать к себе внимание, издеваясь над животными?

– Может, старческое слабоумие? – предположил я.

– Маловероятно, – покачал головой сыщик. – На мой взгляд, она вполне в здравом уме. Я склоняюсь к иной версии: мадам Карконту мог кто-то узнать, тот, кто был знаком с ней раньше, и начать шантажировать. Выгода мне пока не совсем ясна, но, согласитесь, это более или менее походит на правду.