— Это правда. И ты первый живой разумный, кто вошел в эти стены в этом тысячелетии. Первый, кто спустя столько лет видит эти красоты, — слушая лича, понять его эмоции было достаточно проблематично, если он их вообще испытывает. Даже жестикуляций мало.

Сделав небольшую паузу, я спросил:

— Седрик, скажи. Какова цель твоего существования?

— Мне… сложно умереть. В свое время я стремился к бессмертию, и я его добился. Но цена была слишком велика. Сейчас же я ищу способ вернуться к жизни. Или хотя бы её подобию.

— И поэтому ты торгуешь с другими? Собираешь деньги на редкие ресурсы?

— Да.

— А что, если я скажу, что могу исполнить твоё желание?

На этом вопросе глаза лича сверкнули. Впервые на его безликом лице, можно было увидеть эмоции, пусть и столь экстравагантным образом.

— Что?

— Я говорю, что могу помочь тебе.

— Добить?

— Ну почему же. Совсем наоборот. Сейчас ты не живой и не мертвый. А я могу сделать так, что будешь и живым, и мертвым. Ты получишь преимущества живых, но не потеряешь особенностей мертвеца. М?

— Это вообще возможно?

— Я бы не предлагал, будь иначе.

— Кто ты такой?

— Я — Аронадриан Манаррос Нарак Кандерос, — представляюсь полным именем, снимаю с пальца кольцо и показываю свою полную силу перед личем. — Для людей и прочих короткоживущих Арраманарос. Я могущественный дракон, владеющий особой магией! — зажигаю над раскрытой ладонью шар живого пламени. — И в моих силах помочь тебе. Позволишь? — протягиваю руку, прося его ладонь. Лич немного поколебался, но протянул. Взяв её, накрываю огнём. Костлявая рука прямо на глазах начинает покрываться полыхающей полупрозрачной плотью. Когда локальный процесс был завершен, отпускаю руку.

Отодвинувшись, смотрю за реакцией лича. Перебирая пальцами, мертвец провел ими по столу, словно ощупывая.

— Я уже забыл, каково это — чувствовать прикосновения… Хоть это и не похоже на обычную плоть. Арона… Ародри…

— Просто Арос, — снисходительно улыбаюсь, качнув головой. — Это незавершенный образец, чтобы показать тебе наглядно, что это возможно. Если плоть спадет, ты просто вернешься к исходному облику. Этому облику.

— Что ты хочешь за свои услуги, Арос? Армию немертвых? — тут же перешел на деловой лад лич, посмотрев на меня ярко полыхающими магическими огоньками в глазницах. Интересно, заикнись я про армию, он её из шкафа вынет? Не удивлюсь, если под нами действительно упакован неприкосновенный запас бойцов на все случае жизни.

— Хе-хе-хе-хе, нет, вовсе нет. Я сам себе армия. Мне нужна помощь, Седрик. И такой, как ты — придешься как нельзя кстати.

— Я слушаю.

— Видишь ли, я открываю академию магии дракона. Но мне нужны преподаватели. Я плохо знаком и с некромантией, и с историей вашего мира. А ты знаешь и то, и другое. Ты сам сказал, история вашего мира была переписана, а для меня важно знать правду. Что до некромантии, то для меня не составит труда разобраться с нежитью, но это я, а речь идет о тех, для кого и скелет может стать проблемой. Будет полезно, если ты поделишься своими талантами в умерщвлении мертвецов. Ну а если у кого-то будет желание, то покажешь, как поднимать своих. Более того, вкупе с моей силой, ты сможешь не просто поднимать нежить, а воскрешать недавно убитых. Я, признаюсь, плохо работаю с душами, но вот ты, как некромант — наоборот, хорошо. Что скажешь? Сто лет службы в моей академии преподавателем.

— Как любопытно. Я в своё время давал уроки своим ученикам… Но академия? Это будет интересный опыт. Если вы уверены в своем решении, то я согласен.

— Намекаешь на свое прошлое? — он кивнул. — Если честно, мне без разницы. Сейчас ты начинаешь новую жизнь. В течении следующих ста лет — ты будешь связан со мной. С моей энергией. Она будет поддерживать твою органическую оболочку. Как я сказал, моя магия трудно уживается с твоей, но в целом работать можно.

— Хм…

— Ещё, мне хотелось бы попросить тебя помочь мне в поисках других преподавателей. Я уверен, что, несмотря на затворнический образ жизни, ты хорошо осведомлен о делах в мире.

— Это так.

— В таком случае, давай заключим договор и вернем тебя к жизни?

Лич кивнул.

— Что я должен делать?

— Для начала ознакомиться со сводом правил мой академии, — призвав из подпространственного кармана небольшую папку, протягиваю личу.

Минут на пять, немертвый выбыл из мира, листая бумагу, а затем произнес:

— Тот, кто это сочинял, либо дилетант, либо шутник. Здесь дыр больше, чем во мне.

— Данный документ сделан только для того, чтобы ознакомить тебя как преподавателя с будущими обязанностями. Сам договор заключается устно, между нами. Я не полагаюсь на бумагу, и не пытаюсь обмануть. В вашем мире принято искать в договоре лазейки, не важно для чего. Я считаю сам факт этого деяния — нарушением. Ведь если ты ищешь способ выкрутиться, значит хочешь меня обмануть и нарушить договор. Ну а если что-то не устраивает, просто сообщи об этом.

— Значит, нужно просто открыто следовать своему слову? Вот так просто?

— Да. Вот так просто. Нужно всего лишь сдержать собственное слово.

— Хе-хе-хе-хе, понятно. Ладно, я готов, — он отложит кипу и посмотрел на меня.

— Становись в центр. — киваю на свободное пространство.

Поднявшись, лич отошёл на указанное место. Встав напротив него, направляю руку и призываю живое пламя. Душа лича здесь, в этом мертвом теле, и нарастить живую оболочку — не такая уж и проблема. По сути, плоть будет служить как одежда, от неё в любой момент можно будет отказаться или поменять.

За считанные минуты кости обросли мышцами и кожей. Передо мной стоял весьма приятный мужчина лет тридцати пяти, без бороды, с седыми волосами по плечи. Широко распахнутые серые глаза, открытый рот… Кто-то явно не ожидал подобно результата.

И тут этот кадр падают на спину.

— Хей. Ну ты-то дышать начни, а? — подойдя, наклоняюсь над полутрупом.

— Забыл… как… — выдал Седрик, пытаясь восстановить дыхание. Не сразу, но ему удалось.

— Ну вот. С днем рождения, трупик.

— Ну вот. С днем рождения, трупик. Как ощущения?

Расплывшись в блаженной улыбке, лич прикрыл глаза и продолжал лежать распластавшись по полу.

— Пол… холодный… так приятно… и ароматы цветов. Я столько лет по памяти создавал этот аромат, хоть и не мог его чувствовать. Какой же он притягательный…

Отойдя в сторону, присаживаюсь на стул и откидываюсь на спинку, давая человеку прийти в себя. Так Седрик и лежал, ровно до тех пор, пока в кромешной тишине не прозвучал утробный, зловещий рык пустого желудка.