С левиафаном, прозванным Ленивцем за любовь к пассивному времяпрепровождению в спокойных водах, в то время как его собратья заплывали в людские владения вместе с бурей, разговаривать было можно, но, увы, безответно. Зато чешуйчатый приятель всегда внимательно слушал свою синеволосую подружку и никогда не перебивал. Ну или просто мирно дремал с полуоткрытыми веками, в то время как моэра жаловалась ему на разлуку с подругой и на охранные чары, плотной сетью окружавшие остров. Семислойное магическое плетение доходило до самого дна. Просочиться сквозь этот смертельно опасный узор без специальных амулетов-ключей оказалось нереально даже для Ассари, на счету которой был не один виртуозный взлом.

Эри со своим модернизированным шелби тоже кое-что умела, но специалистом по тайному проникновению в хорошо защищенные места считалась именно моэра. Во-первых, она обладала нечеловеческой гибкостью, помогавшей протиснуться в самые узкие щели, во-вторых, могла довольно долго обходиться без воздуха, в-третьих, имела трезвый ум и завидное хладнокровие, ну, и в-четвертых, ей с детства нравились головоломки. Здешнюю систему чар Ассари тоже в конце концов разгадала, однако, к ее огромному сожалению, вскрыть эту сложную комбинацию смогла только по частям, устраняя опасность методично, слой за слоем. Причем на полную дезактивацию каждого последующего заслона требовался минимум день. И сегодня Ассари завершила финальную часть работ, отделявших ее от вожделенного берега. Но нырнуть в образовавшуюся брешь раньше завтрашнего утра все равно не получится, так как остаточное магическое поле нейтрализуется часами.

Значит, ей предстояло снова ждать, валяясь на флегматичном Ленивце, любоваться прозрачным куполом каменной башни, стоявшей на самом краю отвесной скалы, и думать о предстоящей вылазке. Где-то внутри этого нелепого сооружения, похожего на угловатый каменный бункер, находилось хранилище артефактов, в числе которых были и волшебные часы. Их-то наставница и велела добыть любой ценой. Фее, отправленной в крыло тьмы, Евангелина дала задание посложнее (или, наоборот, попроще?), наказав вернуть похищенное много лет назад кольцо с энергетическим накопителем и, если подвернется возможность, тоже прихватить артефакт, останавливающий время. Насколько поняла моэра, миссия Эрилин, касавшаяся часов, являлась запасным планом на случай, если Ася вернется с пустыми руками. Такой вариант она, будучи реалисткой, конечно же рассматривала, но… категорически Ж отвергала, выделяя на крах своей задумки л ишь десять процентов. По статистике, в большинстве случаев у нее все получалось так, как она рассчитывала, и в этот раз Ася тоже надеялась на победу.

Воровать они с подругой не любили, но, когда кража являлась единственно верным решением, «русалка» не колебалась. Сейчас, предвкушая скорое приключение, она ощущала несвойственный ей азарт, слегка круживший голову и мешавший мыслить трезво. По словам Евы, на острове жил всего один маг-хранитель и три гомункула, отвечавших за порядок в замке. Казалось бы, ерунда, но обманываться малым количеством будущих противников моэра не спешила. Тщательно изучив досье на милорда Дэйрара, она поняла: обвести вокруг пальца этого господина будет труднее, чем справиться с целым отрядом хорошо обученных воинов.

Изобретатель, артефактор, разработчик схемы безопасных для человека порталов и просто незаурядный маг с нетривиальным мышлением, отличной боевой подготовкой и множеством хитроумных идей, сокрытых в недрах его светлой головы. Одно дело — взломать защиту, созданную этим уникумом, другое — не попасться ему на глаза, разгуливая по его территории. Задача казалась невероятно сложной и оттого еще более увлекательной — достойных врагов Ассари любила не меньше, чем интересные головоломки. После недели бездействия, когда, помимо возни с охранной системой, она могла развлечься лишь морской охотой да наблюдением за редкими гостями, прилетавшими на остров на золотых вивернах, душа жаждала активных действий. А еще очень хотелось перед опасной миссией поговорить с подругой.

Раньше они всегда подбадривали друг друга, если приходилось на время разделиться, сейчас же, помня о запрете на использование волшебного зеркала, оставалось довольствоваться приятными воспоминаниями и уверенностью, что в далеком лесном краю Эри тоже думает о своей напарнице. Переживать за эмоциональную и готовую на безрассудства фейри Ася себе запрещала, логично полагая, что помочь ей все равно ничем не сможет. Но мысленно каждый день уговаривала подругу не встревать в неприятности и не отходить от первоначального плана. Говорят, что думы материализуются и, если чего-то очень сильно желать, это непременно сбудется. Ассари Вилья[18] Кьяра мечтала о двух вещах: об удачном исходе завтрашней вылазки и о благополучии Эрилин, способной найти проблемы там, где их нет.

Обычно удача улыбалась фее, ей удавалось в конечном счете использовать кашу, которую она мастерски заваривала, себе на пользу, но раньше рядом с ней всегда была моэра, готовая как подстраховать, так и вразумить подругу в случае надобности. На нынешнем задании дела обстояли иначе, и э го беспокоило, как бы ни убеждала себя Ассари в нерациональности таких волнений. Эри — ее названая сестренка, преданная напарница и самое близкое существо во всех мирах… Как она там одна? Хотя почему одна? Фея ведь в лесу, в своей родной среде, которая и защитит, и приголубит, как вода моэру. Этим Ассари себя и успокаивала. Перевернувшись на спину, она уставилась на ярко-синее небо, способное по сочности красок поспорить с цветом ее длинных волос. Воспоминания накатили легкой волной с соленым привкусом слез.

Когда-то давно у нее была любящая семья и довольно высокий статус в обществе. А потом, сцепившись с другим родом из-за территорий, родители и старшие братья погибли. Их состояние вместе с младшей дочерью по закону водных народов отошло к ближайшей родне. Забрав к себе сиротку, новый глава семьи заклеймил ее знаком контроля. Примитивный узор его чар работал и как следилка, и как плеть, если малышка отказывалась подчиняться, а еще он гасил негативные эмоции и затуманивал память. У Эрилин на предплечье тоже было клеймо. Наставница избавила обеих учениц от позорных меток, однако едва заметный след все равно остался. И если у феи он напоминал предшествующий рисунок, то у Аси на коже «красовалось» уродливое белое пятно — своеобразное напоминание о прошлой жизни, возвращаться к которой не хотела ни одна из подруг. На долю феи выпало малоприятное пребывание в интернате, где ее готовили к роли живой куклы, моэре же на самом деле довелось побывать безвольной игрушкой в чужих руках.

Жизнь в новом доме для Ассари стала мучением, несмотря на действие магического клейма. Способностями девочка обладала средними, так что развивать ее дар, оплачивая учебу, никто не стал. Все деньги, включая те, что достались семье вместе с Кьярой, шли на образование родных детей. Из Аси же хозяева сделали послушную служанку, забыв, что она равна им по происхождению. И защиты ей, последней из своего рода, искать было не у кого. Единственной радостью маленькой сиротки были задания-головоломки, которые она тайком помогала решать Лиле — дочери главы рода. А та в благодарность потихоньку учила Ассари магическим приемам. Когда же дети подросли и превратились в симпатичных девушек, Лилю отправили к мудрому наставнику, а Ася осталась мыть полы да посуду в доме опекуна. И все бы ничего, но старший сын хозяина, вернувшийся с учебы, начал проявлять к ней недвусмысленный интерес.