И немедленно взялся за реализацию плана.

* * *

Он редактировал заключительные выводы своей докторской диссертации, когда звякнул селектор.

– Викентий Ильич, вегетативное состояние посмотрите? – спросила администратор.

– Детали?

– Да ничего хорошего. Кома уже пятую неделю, прогноз крайне сомнительный. Но клиент состоятельный.

– Пол, возраст?

– Женщина, тридцать восемь. После геморрагического инсульта.

– Где лежит?

– Где-то в частной клинике. В центре, в районе Тверской.

Викентий Ильич задумался. Крайне сомнительный прогноз – это, в лучшем случае, полпроцента успеха. Но коли у мужика есть деньги – почему не дать пациентке хоть микроскопический, но шанс? Тем более, практический интерес имелся: вторая глава диссертации была посвящена как раз таким безнадежным случаям. А фактологического материала в ней, на взгляд научного руководителя и самого Викентия Ильича, категорически не хватало.

– Ты объяснила, что о гарантиях в таких случаях речи идти не может?

– Разумеется.

– Сказала, что моя выездная консультация стоит двадцать тысяч?

– Да.

– Ну, хорошо. Я приеду ее посмотреть.

* * *

Частных клиник, где берутся поддерживать жизнь пациентам в коме, в Москве не слишком много. И услуги их более чем недешевы. Один день пребывания пациента стартует от ста двадцати тысяч рублей – отдельная палата, ИВЛ, поддерживающая терапия, уход. Сентиментальная медсестра Аленушка получила за свои услуги полтора миллиона. Плюс частная «Скорая» (с дополнительной надбавкой за риск), и наверняка уже имеется чудо-доктор, пообещавший поставить Женю на ноги.

Огромные деньжищи. Да еще безо всяких гарантий, что пациентка очнется. Зачем таинственный незнакомец с ней возится?

Какой важный секрет она знает?

Или это правда любовь?

Но денег тогда у ее принца должно быть бессчетно. И вряд ли они заработаны честным трудом. Деловой человек, даже самый успешный, не вкладывается в убыточные проекты.

Сначала медсестра утверждала, что знает только имя: Денис. Но Ходасевич дал понять: отправлять любительницу романтики и ее соучастников под следствие он пока не собирается. Если, конечно, Алена приложит все силы, чтоб искупить вину.

Женщина взглянула с робкой надеждой:

– Вы шутите?

– Ни капли. Я показал вам удостоверение частного детектива. Действую исключительно в интересах Евгении Сизовой. Поэтому топить вас резона у меня нет.

– Тогда я все-все сделаю, чтоб помочь! – Она в смущении добавила: – Мне ж самой интересно было, кто он такой.

И предъявила Валерию Петровичу снятую тайком фотографию.

Да. Такие нравятся женщинам. Ален-делоновская синева глаз в обрамлении мудрых морщинок. Римский нос, волевой рот.

Имелись у Алены также мобильный телефон загадочного незнакомца и еле различимый снимок автомобиля марки «БМВ», на котором он приезжал.

– А «Скорую помощь» вы видели? Номер записали?

– Да, конечно. Я ведь заранее охрану предупреждала, чтобы ее на территорию пустили.

Вернувшись домой, Ходасевич первым делом проверил комбинации цифр и букв.

Мобильник оказался оформлен на гостя столицы Фарида Султановича. Владелицей «бэшки» числилась старушка девяносто трех лет. Номер якобы «Скорой» принадлежал оформленной на крупную госкорпорацию «Шкоде Октавии».

Денис (Аленушке он назвался тем же именем, под каким его знала Данг) явно постарался замести следы.

Можно было продолжать копать в данном направлении, но Валерий Петрович поступил проще. Увеличил на экране компьютера фотографию авантюриста и запустил программу распознавания лиц на основе баз данных социальных сетей.

Получил семерых – двое ну просто очень похожих. Быстро просмотрел профили. Джеральд из штата Невада и Вадим из Владивостока. У обоих – жены, дети, масса друзей, множество фотографий из местных локаций. Похоже, мимо.

Яндекс-картинки и поисковая система Гугл тоже не помогли. И в базе МВД человек-невидимка не значился.

Но даже очень ловким оказалось не под силу тягаться с всевидящим оком столичного мэра. Московская система видеонаблюдения по запросу Валерия Петровича выдала четкое, красивое изображение. Случилось это в новейшие времена, уже в эпоху ковида.

Денис Юрьевич Богатов в начале апреля 2021 года вернулся из Турции, в аэропорту получил предписание об изоляции до отрицательного результата теста ПЦР, но на следующий же день попал в объектив видеокамеры – всего-то выносил мусор. Коронавирусом не заболел. Штраф в четыре тысячи рублей заплатил. Просто потрясающе. Человек, похоже, много лет прилагал все силы, чтобы не привлекать к себе внимания, – и засветился в момент, что шел от квартиры до мусоропровода.

Валерий Петрович разделил экран компьютера надвое, тщательно сравнил обе фотографии. Пожалуй, да. Он. Абсолютное совпадение.

Тратить время на поиски следов фигуранта в Интернете не стал – предположил, что подобный ловкач, скорее всего, обнаружится в базе данных его бывшей конторы.

И не ошибся. Досье на «принца» там имелось. И прелюбопытнейшее!

В первый раз Богатов попал в поле зрения органов в далеком 1996-м – по делу о фальшивых авизо. Проходил как свидетель, обвинение не выдвинуто.

В 2001-м – находился среди посетителей Эрмитажа в день похищения картины Жана Жероме «Бассейн в Гареме». Его причастность к краже произведения искусства не установлена.

25 июня 2009-го Богатов оказывается в Перми. В тот день в Дзержинском районе города происходит одно из самых крупных ограблений в истории России. Имелись предположения, что Денис Юрьевич был знаком с дерзким похитителем-одиночкой и, возможно, помогал ему спрятать награбленное. Однако инкассатора вскоре поймали, и тот категорически утверждал: действовал один, где закопал часть денег – не помнит. Денисом Богатовым снова заинтересовались, когда спустя восемь лет грабитель вышел на свободу, но он в контакт с преступником не вступал. Или этого не заметили.

Летом 2010 года Денис Юрьевич в течение двух недель крутится возле одиозной стройки Краснодарского края с аквадискотекой, винодельней и прочим. Никаких правонарушений не совершил, но вряд ли богатый любитель заграниц банально отдыхал в окрестностях малоцивилизованной деревни Прокофьевка.

Валерию Петровичу все больше и больше нравился этот очаровательный человек.

И официальная биография слеплена – не придерешься. Квартира в Москве осталась якобы от родителей. Доходы – исключительно из легальных источников (удачливая игра на бирже, грамотный инвестиционный портфель). В преступных группировках не состоял, наркотических веществ не употреблял.