Названная сумма была немыслимой. Еще до прибытия остальных членов разведгруппы капитан третьего ранга Рощин выяснил существующие расценки на аренду прогулочных судов. За тысячу долларов можно было нанять отличную прогулочную яхту сроком на целую неделю. В то же время надменный взгляд владельца «Конкистадора» ясно свидетельствовал о том, что сбавлять цену он не собирается. Поэтому Рощин молчал. Молчали и остальные офицеры. Лишь Андрей Мамонтов молча почесал свою ладонь, продемонстрировав Ворохову пять растопыренных пальцев – число дней, оставшихся до конца ходовых испытаний американского подводного крейсера. Ворохов перехватил вопросительный взгляд Рощина и едва заметно прикрыл глаза, демонстрируя свое согласие.

– Не скрою, ваше предложение пришлось весьма кстати, – наконец ответил Рощин. – Но запрошенная сумма совершенно нереальна. Согласитесь…

– Короче! – не дослушав, Родригес перебил его. – Не надо мне втирать по поводу цены! Раз уж вы не поленились вчера съездить к Гарри домой, значит, вам позарез понадобилась его посудина. Но с Гарри у вас обломилось, а я предлагаю судно, которое лучше во всех отношениях. И стоит оно одну «тонну» гринов. Устраивает цена, тогда я хоть сейчас отдаю швартовы, не устраивает – расходимся. Так как, спускать сходни? – Он перевел ехидный взгляд на лицо Ворохова. – Или подождать денек-другой?

Станислав опустил глаза, а Рощин, заметив поданный командиром группы безмолвный «маяк», произнес:

– Спускайте.

– Ну вот, а еще ломались, – удовлетворенно заметил Родригес. – Жду вас на яхте.

Он развернулся и двинулся в сторону «Конкистадора». Родригес уже спустился на причал, а боевые пловцы все еще стояли возле джипа.

– Выглядит как явная подстава, – заметил Рощин.

– Слишком явная, – произнес в ответ Ворохов. – Контрразведка так не работает. Скорее всего поджог «Святой Анны» – это личная инициатива самого Родригеса. Он стремится навязать нам свои услуги по баснословно высокой цене, пользуясь нашим безвыходным положением.

– А откуда он узнал, что оно безвыходное? – спросил Рощин. – Откуда он знает про нашу договоренность с Гарри? О том, что, разыскивая его, мы направились к нему домой? Не слишком ли много совпадений?

– Вот именно что совпадений, – стараясь говорить взвешенно и спокойно, заметил Ворохов. – Мы спрашивали адрес Хорнела у бармена. Родригес, сидящий у барной стойки, вполне мог слышать разговор. Ему мог сообщить бармен. Наконец, сам Хорнел вечером на пристани мог похвастаться перед прочими владельцами прогулочных судов своей удачей.

Рощин промолчал, хотя по его лицу было видно, что опытного «морского дьявола» продолжают грызть сомнения. Тогда Андрей Мамонтов впервые высказал свое мнение:

– Стивен, ведь у нас действительно безвыходное положение. Вы же сами говорили, что нам для работы подходит лишь два судна: «Конкистадор» и «Святая Анна». Теперь осталось одно.

– Одно, – повторил за Андреем Рощин. – Только не нравится мне такой вариант. Ладно, делать нечего… Грузите лодочный мотор в багажник, а я закрою эллинг.

Пока Рощин запирал ворота, Бизяев и Мамонтов погрузили подвесной мотор «Зодиака» в багажник «Доджа». Затем все офицеры расселись по своим местам. Рощин запустил двигатель и, следуя вдоль дощатого настила, повел джип к центру причала, туда, где, выделяясь среди прочих яхт, покачивался на волнах черно-белый «Конкистадор».

10.30

Когда мы подъехали к яхте и Старик остановил джип напротив «Конкистадора», я увидел, что с палубы на причал уже перекинут трап. Не сходни, а самый настоящий трап со ступенями и боковыми ограждениями в виде натянутых в два ряда страховочных канатов. Хозяин яхты ожидал нас на палубе. Не глядя на него, мы принялись выгружать из багажника джипа свое снаряжение. Заметив столь непочтительное поведение, Родригес стремительно сбежал по трапу и, перехватив руку Старика, сказал:

– Доктор, или как вас там? Прежде чем выгружать свое барахло, давайте-ка сначала рассчитаемся.

При этом у него был такой наглый взгляд, что меня прямо-таки подмывало хорошим хуком сбить с него спесь. Но Старик не растерялся. Он вынул из кармана бумажник, достал оттуда кредитную карточку и протянул ее хозяину «Конкистадора»:

– Пожалуйста, снимите со счета тысячу долларов за сегодняшний выход в море, а карточку вместе с распечаткой верните мне. – Видя, что Родригес не торопится взять у него из рук кредитку, Старик добавил: – Что, предпочитаете кредиткам расчеты наличными? В таком случае, мистер Родригес, вам придется подождать до вечера, когда мы вернемся обратно и я смогу получить деньги в банкомате.

Я был уверен, что этот «бык» с пиратской серьгой в ухе откажет Старику или, по крайней мере, начнет с ним препираться. Но вместо этого Родригес почесал свой небритый подбородок и ответил:

– Ладно, док, черт с вами. Понадеюсь на вашу честность. Вечером так вечером. Моя яхта вам, поди, не на один день нужна? Значит, вам меня не кинуть?.. И еще, док, зовите меня просто Рик. Так мне привычней.

– Стивен, – произнес в ответ Старик и протянул Родригесу руку. – Фрэд, Роберт и Кевин, – представил он нас.

В момент разговора я находился к ним ближе всех, поэтому, чтобы раньше времени не портить отношений с нашим капитаном, тоже протянул Родригесу руку:

– Фрэд.

– Рик.

У него оказалась широкая и на редкость крепкая ладонь. Да к тому же он, видно, решил поучить меня, потому что стиснул мою руку изо всех сил. Пришлось и мне в ответ сдавить его пятерню. В самом деле, почему бы ученому-карцинологу не обладать стальной хваткой? Может, я регулярно тренируюсь в бассейне и тягаю железо в тренажерном зале? Через пять секунд нашего противоборства на лбу Рика выступили сначала мелкие, а затем и более крупные капли пота. Спустя еще несколько секунд он криво ухмыльнулся и разжал ладонь. Я тоже отпустил его руку. «Бык» ничего не сказал, лишь сплюнул сквозь зубы в воду и молча отвернулся.

Родригесу вполне хватило одного моего рукопожатия. К Стасу и Андрею он даже не подошел. И пока мы переносили свое снаряжение на яхту, вообще не лез к нам с разговорами. Лишь когда мы закрепили на корме «Конкистадора» «Зодиак», он, обращаясь к Старику, спросил:

– Закончили? Можно выходить?

Старик ответил утвердительно. Родригес поднял трап, потом прошел в рубку и оттуда запустил двигатель. Идеально отрегулированный движок работал почти бесшумно, и вскоре «Конкистадор» уже отвалил от причала. Стас и Старик вслед за Родригесом тоже прошли в рубку, чтобы указывать ему направление, а мы с Мамонтенком расположились на корме, возле нашего снаряжения. Я на всякий случай сел так, чтобы держать в поле зрения дверь в ходовую рубку. Через иллюминатор можно было видеть Стаса и стоящего за штурвалом капитана Рикардо. Лишь Старик ни разу не попался мне на глаза. Очевидно, расположился по другую сторону от Рика.

Встречный ветер трепал мои волосы и временами швырял в лицо прохладные водяные брызги. За кормой пенились взбитые гребным винтом «Конкистадора» лазурные волны. Вокруг были видны десятки прогулочных яхт с отдыхающими. Если кто-нибудь из них сейчас наблюдал в бинокль за выходящим из Дулитской гавани «Конкистадором», я представлялся им, наверное, таким же беззаботным туристом. Признаться, мне действительно хотелось развалиться на палубе с закрытыми глазами и хоть ненадолго, хоть на мгновение забыть о том, что скоро придется отправиться в мир подводного мрака, холода и безмолвия. Кто-то из наших военных психологов однажды сказал мне, что перед погружением полезно расслабляться. Якобы это помогает концентрировать энергию, запас которой там, под водой, всегда ограничен. Вполне возможно. Но сейчас обстоятельства и особенно присутствие на яхте капитана Родригеса не позволяли мне отдохнуть. После рассказа Старика я физически чувствовал исходящую от Бешеного быка опасность. Правда, Старику и Стасу, которые находились буквально бок о бок с Родригесом, да еще должны были внимательно следить за курсом, приходилось в тысячу раз тяжелее. А ведь им, как мне и Мамонтенку, тоже предстояло идти под воду…