— На завтра свободны.

Санёк удивлённо приподнял бровь и покосился на начальство в зеркало заднего вида.

— Внеплановый выходной.

— А я, Константин Андреевич? — спросил Антон.

— И ты, — рассеянно бросил Костя, выходя из машины. Мыслями он был уже в завтрашнем дне. Но, вспомнив об одной немаловажной детали, обернулся: — Проверь Камаро. Я завтра поеду на ней.

И, не оборачиваясь больше, отправился в дом. Телохранитель с водителем переглянулись. Санёк озадаченно покачал головой:

— Я, конечно, всё понимаю, но нахрена охрану отпускать?

— Слушай, а он что, сам поведёт? — спросил Антон. В ответ Санёк посмотрел на него так выразительно, что пришлось быстро прикусить язык.

— Ты так и не скажешь, куда мы поедем? — в очередной раз спросила Алиса, косясь на Костю. Сегодня он был так сильно похож на Кота, что внутри всё тоскливо переворачивалось. В рваных джинсах и простой футболке, взъерошенный, он уверенно вёл тёмно-красный шевроле, лавируя в городском потоке.

— Я же говорил: наберись терпения, — улыбнулся он, покосившись на неё. Алиса, следуя его совету, тоже была в джинсах, обтягивающих каждый изгиб её соблазнительных ног, футболке и длинном кардигане крупной вязки. Волосы были собраны в хвост, на ногах — кеды. Девчонка, сбежавшая из дома погулять, не иначе.

Когда она спустилась к нему, сердце так и зашлось, упало в желудок да так там, кажется, и осталось, колотясь гулко и стремительно. Косте хотелось наплевать на концерт, на Игната и на всё на свете, и просто увезти её за город, остановить машину где-нибудь в лесу и целовать, целовать, пока не закружится голова. Крепче стиснув руль, он коротко выдохнул и прибавил газу.

Камаро подрулил к стадиону, вокруг которого уже собиралась толпа, и Алиса недоверчиво ахнула.

— Ленинград? Серьёзно?

— Тряхнём стариной? — бесшабашно сверкнул глазами Костя.

— Слушай, это же… Это же… — От восторга Алиса растеряла все слова, ведь припомнить, когда в последний раз была на подобном концерте она не могла. Или… Покосившись на Костю, она едва заметно качнула головой: нет, он точно об этом не помнит. А если помнит? Вдруг это не совпадение? Алиса резко отвернулась, невольно приложив руку к горлу — казалось, что сердце сейчас стучит именно там. После того концерта Кот впервые заговорил о женитьбе. Пока в шутку, но именно тогда, после песни про солдата, вернувшегося с войны*, он притянул её к себе и спросил: А ты бы стала меня ждать?

— Ну что, готова?

Алиса даже не заметила, что Костя припарковался и теперь выжидающе смотрит на неё. Кивнув, она вышла из машины и огляделась. В душе поднималось что-то невообразимо огромное, яркое, лёгкое. Хотелось как можно скорее влиться в толпу и бежать туда, где уже гулко бахали басы, разогревая фанатов. Она обернулась к Косте и улыбнулась. В глазах сверкнуло солнце, и он остановился, чувствуя, как этот взгляд только что сразил наповал, заставляя все прежние чувства хлынуть потоком, смешаться с тем, что он испытывает к ней теперь, закрутились водоворотом.

— Пойдём! — воскликнула Алиса, хватая его за руку и сплетая пальцы. Она потянула было его за собой, но Костя застыл, не двигаясь, только крепче сжал ладонь, с трудом заставляя себя не потянуть её на себя, не обнять. Алиса обернулась, собираясь поторопить его, но не нашла слов, буквально упав в его взгляд. Ищущий, жадный, он поглощал её сознание, заставляя тянуться навстречу, как кролика к удаву.

— Ты что, серьёзно? — зашипела Таня, едва сняла шлем. Игнат пожал плечами, убирая оба шлема в кофр. — Это же Жаров! Ты хочешь, чтобы мы весь вечер провели с ним и… Это что, Баринова?!

Таня задыхалась от возмущения вперемешку со смущением, глядя на директора «Русмедиа», стоявшего в нескольких шагах от них и с такой отчаянной жадностью смотрящего на Алису Баринову.

— Прости, но если бы я сказал сразу, ты бы не согласилась, — прошептал Игнат, кладя руки Тане на плечи и легонько подталкивая в сторону руководства.

— И правильно сделала бы! — прошипела она, стараясь не обращать внимания на то, что кожу под джинсовой курткой буквально прожигает в тех местах, где он её касается. — Им и без нас хорошо!

Словно услышав, или же, наконец, опомнившись, Алиса и Костя одновременно вздохнули и выпустили руки. Потом улыбнулись неловко, одновременно открыли рот, чтобы что-то сказать, когда подошли Игнат и Таня.

— А вот и мы! — преувеличенно бодро воскликнул Игнат, по-хозяйски обнимая Таню за плечи. — Знакомься, Алиса, это — Таня.

— Очень приятно, — улыбнулась Баринова.

— Константин Андреевич, — пробормотала Таня, стараясь не смотреть в его глаза. — Я не знала, правда, что вы будете, иначе…

— А Игнат тебе не сказал? — Костя с преувеличенным интересом повернулся к другу.

— Там, кстати, вот-вот всё начнётся. — Игнат достал билеты. — Или будем стоять здесь и разбираться, кто кем работает и как теперь жить дальше?

Стоило им зайти в фан зону, как все недомолвки и неловкость разом были забыты. Атмосфера веселья и вседозволенности заражала, заставляя невольно пританцовывать и улыбаться без причины. А когда на сцену вышел фронтмен в семейных трусах с гитарой наперевес, тысячи голосов закричали, взмыли вверх руки, и волна энергетики, мощной, сносящей крышу, заставила забыть обо всём, кроме желания петь, прыгать и, изредка переглядываясь, ловить такой же сумасшедший взгляд другого человека. Даже когда отгремела последняя песня, а в небо взлетели огненные фейерверки, говорить всё ещё не хотелось: слишком много эмоций кипело внутри. Хотелось улыбаться без причины, медленно идти к выходу с толпой таких же потерявших на два часа голову, подхватывая обрывки песен.

— Это было что-то! — выразила общий восторг Таня, когда они, наконец, подошли к парковке.

— Точно! — Алиса посмотрела на неё и звонко рассмеялась: — Я выгляжу так же?

Таня кивнула, и теперь обе они хохотали, подходя к Костиной машине и разглядывая своё отражение в стекле. Растрёпанные, раскрасневшиеся, с одинаковой сумасшедшинкой в глазах, помолодевшие лет на десять точно.

— Куда дальше? — спросил Игнат, облокотившись о байк. Костя молчал, втиснув ладони в карманы джинсов, не сводя глаз с Алисы. Она даже не представляла, насколько сейчас привлекательна, когда пытается привести в порядок причёску, обмениваясь шутками с Таней. Такая уютная. Родная.

— Куда дальше? — повторил Игнат, обращаясь к нему, потому что ни Алиса, ни Таня совершенно не обращали на него внимания.

— А? — Костя вздрогнул, выныривая из бессвязных мыслей. — Дальше, я думаю, надо поесть. — Он усмехнулся, вспомнив что-то. — В Макдональдс!

— Серьёзно? — Алиса обернулась, вскинув брови. — В последний раз я была там лет десять назад. А то и больше.

Игнат и Костя переглянулись:

— Мы тоже.