Нет, она поедет не в Москву. Сядет в поезд вКармазинке Анфиса Ососкова, а в Северо-Луцке выйдет… Надежда Гуляева. И все вее жизни переменится, она это знает, она это всей душой чувствует! Как только снее будет стерто клеймо ненавистного имени, она сразу станет другой и судьба еестанет другой.

Скоро – в 25 лет – надо будет менять фото напаспорте. Тут-то уж Анфиса наклеит свое собственное фото. И всё, и все следыбудут полностью заметены. Кто будет ее искать? Отец, которому все по барабану?Бабка Надькина, выжившая из ума? Ну, ищите ветра в поле!

Какие-то мелкие возражения роились в голове,что-то насчет жилья, где она будет вообще-то жить в Северо-Луцке, и к паспортуможет-таки кто-нибудь прицепиться, и как, куда на работу устроиться, и всетакое, но Анфиса отмахивалась от этих мыслей с досадой, словно от надоевшихмух. Отчего-то она была совершенно убеждена, что все устроится, все уладитсянаилучшим образом! Тот, темноглазый, уже никуда не уходил – он шнырял вокруг,подмигивал одобрительно, только что не шептал: «Молодец, ай молодец, девчонка!»

И вдруг до нее дошло, кто это был, – незря же Анфисе показалось, будто он вышел из-за ее левого плеча! Там, какизвестно, у всякого таится бес-искуситель. Иногда он тихо-тихонько, едва слышносмеется над человеком, которого ему удалось-таки искусить…

Родион, сидевший на подоконнике, неприметнокивнул. Коляшка не врал: он был искренне поражен, когда узналпреподавательницу. То есть раньше он даже не предполагал, кто именно требовалвзятку от его малолетней приятельницы. Ну, ясно как день: Наталья Зыряновапопросила заняться этим делом своего знакомого, чтобы злодейская вымогательницаи угнетательница студентов уж точно не сорвалась с крючка. Воспользоватьсязнакомством – дело самое обыкновенное, ничего тут предосудительного нет, хотя сморальной точки зрения…

Да бог с ней, с этой самой моралью. С какойточки зрения ни смотри, Родиона не оставляет уверенность: что-то в этом деленечисто.

Во-первых, во-вторых и в-третьих, эта самаяНаташа Зырянова, коротконогая малолетка, была из тех особ, которые всю жизньвызывали у Родиона если не отвращение, то опасения. И в юности – чистоинтуитивные, и в зрелые годы – уже выработанные жизненным опытом. К такомутипу, между прочим, принадлежала жена его бывшего компаньона, Люся Пилюгина,хоть та как раз вымахала дылда дылдой и ноги имела оптимальной длины. Было вобеих что-то туповато-хитрое – весьма опасное, змеиное сочетание! Такие неперегружают себя избытком учебы или труда – они и так получают от жизни все,чего хотят (а конкретный «список» всего желаемого формируется у них уже прирождении), и неважно, каким путем. Чаще всего берут своим горлом или вырываютиз чужого.

Малышка Зырянова очень напоминала Родиону ЛюсюПилюгину. И этого было достаточно, чтобы не доверять ни одному ее слову иостерегаться каждого ее поступка. Как же могла быть Еремеева такойнеосторожной, чтобы…

Родион покачал головой. Он почему-то несомневался: если Ольга Еремеева, какой бы плохой-нехорошей она ни была, решилане допускать Зырянову до экзамена, значит, та и в самом деле этого незаслуживала. Что же касается Ольги, вернее сказать, Ольги Михайловны, –она отнюдь не производила впечатление идиотки. А только идиотка, вернее, дуракруглая, дура в квадрате и кубе могла: во-первых, связаться с такой ненадежнойособой, как Зырянова, в таком деликатном деле, как получение взятки; во-вторых,сделать это на глазах у всех, во время экзамена; в-третьих, разрешить в этовремя видеосъемку.

Не нужно было много времени, чтобы Родионпроникся убеждением: на самом деле никакого вымогательства взятки и всегопрочего не было. Не было – вот и все. Наташа Зырянова решила крупно отомститьне в меру ретивой преподавательнице и сделала это, надо сказать, с блеском,приведя в действие самые мощные ресурсы – от современной техники (видеокамера)до боевых подразделений (знакомый милиционер), причем ее организаторскому талантуможно было только позавидовать. Кстати, очень возможно, использоватьвидеокамеру посоветовал ей Николай. И вот вам результат: ненавистнаяугнетательница, совершенно раздавленная случившимся, ввергнута в узилище. Ещене совсем, конечно: Мыльников при всем желании (а оно было начертано наКоляшином лице просто-таки аршинными буквами) не сможет пришить ОльгеМихайловне серьезного обвинения. Что там говорила Зырянова о содержании своегобессмертного творения видеоискусства?

«Мы все входим в аудиторию, занимаем места,подходим к столу за билетами, я кладу под бумажки конверт», – вспомнилРодион ее слова – и вопрос Мыльникова: «Снято, как она взяла конверт?» Зыряноваответила отрицательно, Коляша огорчился. Закономерно возникает еще такойвопрос: почему преподавательница оставила конверт на столе, вынув деньги?Гораздо проще было сунуть все в сумку, а она практически на глазах у всехдоставала эти деньги, рискуя быть замеченной. Ну не глупо ли? Еще один довод впользу того, что конверт был изначально пуст, а в сумке у Еремеевой Коляшанашел ее собственные деньги.

Интересно, сам Николай понимает, что малышкаЗырянова его заведомо обманула? Родиону хотелось бы думать, что друг егоискренне верил, что помогает обличить злостную взяточницу. Но слишком многоемешало этому. Во-первых, операция проходила в субботу. В выходной день, когдадаже в милиции многие отдыхают. Нет, дело даже не в субботе, с расписаниемэкзаменов не поспоришь. Во-вторых, на это дело Коляша пригласил с собой длякомпании приятеля, ну, друга детства, а не кого-то из ребят, сотрудниковотдела. Родион почти не сомневался, что Володя, Андрей, Сережа, другие знакомыеему парни, пусть поскрежетав зубами, но вышли бы все-таки на работу в выходной– раз надо. Возможно, Николай никого из них не попросил об этом именно потому,что гораздо проще заморочить голову неискушенному дружку Родику, чемпроницательным, опытным ментам? Гораздо проще использовать его?

Родион огорченно качнул своей замороченнойголовой. Прокололся с ним Коляша, вот какая беда случилась. Недооценил дружкаРодика! А он очень не любил, когда его недооценивали. Не любил также, когда егонагло использовали. Иначе же чем наглостью поведение Коляши назвать былонельзя.

Родион исподлобья наблюдал за приятелем. Аведь он ни разу не видел Николая за работой, так сказать, в деле. Хотя нет –раза два или три приходилось присутствовать при задержании этих самых«экономических преступников», чтобы потом написать по просьбе начальника отделаВасильева статьи для милицейской многотиражки. Но в тех операциях Мыльниковучаствовал не один. А вот наедине с «объектом» Родион наблюдал Николая впервые.И ему очень не нравилось это новое лицо старого друга!