Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С любовью, твоя Пчёлка.
P.S. Пароль к лэптопу — zheltoesolnce.
Несколько мгновений я стоял, не двигаясь, слыша лишь стук крови в висках. Пальцы онемели, держа эту проклятую бумажку. Казалось, что не могу сделать вдох без того, чтобы не рухнуть. Каждое слово в этом письме, резало меня по сердцу, обескровливая. Из меня будто выкачали жизнь. Она действительно ушла сама. Ушла. Попрощавшись. И сделала это так, словно не собирается возвращаться. Растерянность вмиг сменилась злобой на неё, на себя за то, что был труслив и не мог раньше раскрыться перед ней. За то, что думал лишь о себе, и в итоге остался ни с чем. Скомкав письмо, бросил его на пол и ударил изо всех сил по полке, раскрошив её. Ярость и отчаяние захватили меня настолько, что я уже не контролировал свои дальнейшие действия. Вытягивал ящики из шкафа, швыряя их на пол, переламывая каждую полку и перекладину. Не знаю, сколько я бы успел еще разнести, как вдруг раздался звук бьющегося стекла. Огромное зеркало, занимающее дверцу гардероба, рассыпалось под ноги, отбрасывая солнечные блики на потолок. Оглянувшись вокруг, схватился за голову, падая на пол.
Что же я делаю? Я не только разрушил наши с Маей жизни, но и пытаюсь разнести в пух и прах всё, что осталось от неё. Я не могу опускать руки, а должен все исправить.
Не имея других подсказок, подошел к её рабочему столу, включая компьютер. Введя пароль, указанный в письме, открыл её почту, просматривая одно письмо за другим, холодея все сильнее с каждым прочитанным эмейлом. То, что открылось моим глазам, казалось какой-то нездоровой шуткой. Такого я не мог предположить, надеясь, что все окажется глупым розыгрышем, но и эта надежда испарилась, когда я открыл её социальную сеть. Кровь отхлынула от лица, и спина покрылась ледяным потом. Не осталось больше ни ярости, ни злости — только страх, быстро переросший в самый настоящий ужас.
Пройдя через таможенно-пропускной пункт, я знала, что дороги назад нет, хотя все еще могла пойти на попятную. Могла остаться в аэропорту, купив билет на обратный рейс или на любой другой самолет, способный увезти меня как можно дальше от этой страны и всего последующего. Могла… Но совесть, гордость и прочая чушь, со временем переставшая иметь значение в игре под названием борьба за выживание, не позволили этого сделать и спасти тем самым себя и еще многие другие жизни. Нет. Я, словно послушный агнец, шла на закланье, твёрдо веруя, будто моя жертва способна помочь кому-то другому. Но все, о чем следовало думать в тот момент — это собственное спасение. Проблема заключалась лишь в следующем: инстинкт самосохранения у меня или напрочь отсутствовал, или оказался задушен жаждой подвигов, гражданской ответственностью и снова никому не нужной гордостью, не позволявшей вернуться домой поджавши хвост. В общем-то, это основные причины, заглушающие здравый смысл и подталкивающие меня к выходу из здания.
Забрав свой скромный багаж, проследовала в зал прибытия, окидывая взглядом встречающих. Огромная табличка с моим именем возвышалась над головами десятков таких же встречающих. Не в силах разглядеть лица человека, чьи руки держали не только плакат, но и всю мою дальнейшую судьбу, подавляя волнение, направилась в его сторону. За головами других мужчин заметила знакомую по фото белоснежную улыбку.
— Мая! — вышел он вперед так, чтобы я могла полностью его разглядеть.
Высокий, как и говорил в письмах, сто девяносто сантиметров роста, подтянутый. Сквозь белую рубашку-поло, резко контрастирующую со смуглой кожей, можно было различить развитую мускулатуру. Он показался мне довольно привлекательным. Нет, не так. Очень привлекательным внешне. Вживую парень выглядел гораздо красивее, чем на фото. Черные глаза в обрамлении таких же черных густых длинных ресниц, ровный нос и чувственные губы, растянутые в улыбке, превращали его в героя, сошедшего со страниц женских романов.
— Здравствуй, Башир, — поздоровалась с ним на русском.
Встречающий меня мужчина отошел немного в сторону, чтобы не загораживать остальным прибывшим обзор на таблички с именами. Я проследовала за ним, останавливаясь и снова осматривая его с ног до головы, пораженная его внешними данными.
— Позволь взять твой багаж, — спросил, дожидаясь моего ответа, прежде чем забрать чемодан из моих рук.
— Да, конечно, — передала ему свою поклажу, избегая соприкосновения с его кожей.
— В жизни ты еще более прекрасна, чем на фото, — буравил меня взглядом, заставляя краснеть под напором его темных, как ночь, глаз.
— Спасибо, — потупила взор, стараясь скрыть волнение.
— Наверное, ты очень устала?
— В самолете не удалось поспать из-за плачущего на заднем кресле младенца.
— Тогда поедем, я отвезу тебя в отель.
— Да, конечно, — улыбнулась в ответ, чувствуя, как подрагивают губы.
Башир двинулся вперед, а я, поправив на плече ремешок сумки, оглянулась в последний раз на двери, через которые добровольно пришла сюда. Мысленно попрощавшись со своей жизнью до этого момента, повернулась к высокой фигуре мужчины и последовала за ним.
Не успев покинуть здание аэропорта, почувствовала, как сквозь открытые двери на меня хлынул горячий воздух, смешавшийся с запахом специй и проникающий глубоко в поры. Но стоило выйти на улицу, и дышать стало невыносимо больно. Раскаленный воздух обдирал при вдохе гортань, ошпаривая легкие и угрожая превратить их в лужу расплавленного пластика. Не знаю, от нервов ли или из-за непривычного климата, но я начала задыхаться и в то же время старалась не показывать этого своему спутнику.
— Нам сюда, — махнул рукой в нужном направлении Башир.
Он проводил меня к стоянке автомобилей, где, закинув в багажник чемодан, улыбаясь всё так же дружелюбно, открыл дверь новенького автомобиля, позволяя сесть рядом с водительским сидением. Лишь опустившись в кресло, почувствовала спасительную прохладу, идущую от кондиционера. Восстановив дыхание, втянула воздух поглубже, практически закатывая глаза от удовольствия. Дожидаясь, пока Башир выедет с парковки, огляделась вокруг. Кожаный черный салон казался практически нетронутым, словно машину доставили в аэропорт прямо от автодилера, сомнений в натуральности отделки не оставалось, запах мягко выделанной и приятной на ощупь кожи витал вокруг. Проведя кончиком пальца по креслу, тут же убрала руки на колени, крепко обнимая сумку и стараясь не показаться дикаркой. Современная панель управления мигала, меняя свет подсветки, как в танце, завораживая.
Но как только Башир вывел автомобиль на автостраду, все мое внимание сосредоточилось на пейзаже, проплывающем за окном. Первое, что бросилось в глаза — это пальмы. Огромное количество пальм для этих мест казалось немного странным, но вспомнив, какими ресурсами располагает данное государство, поняла, что чудеса должны здесь встречаться повсеместно. Ровная гладкая дорога делала путь приятным, правда однообразность пустынного ландшафта, скрашенного редкими зелеными участками, навевала некоторую скуку.