– Так ты сам вчера сказал.

– А… Потом расскажу. Это ниггеры так ругаются.

– Чё за ниггеры? – удивляется он.

– Расскажу как-нибудь, напомни только.

– А ты чё ниггер?

Блин! Ну спасибо. Я смеюсь и качаю головой. Мы с Серёгой выходим первыми, а Андрей теряется в толпе.

– Это что за кадр такой? – спрашивает Серёга. – Что-то я не помню такого знакомого у тебя.

– Да, на почве сортяса моего познакомились.

– В больнице что ли?

– Почти, – уклоняюсь я от прямого ответа.

– А чё за чухня про ниггеров?

– Ниггеры не чухня, они существуют, – смеюсь я.

– Да иди ты, правда что ли? – иронизирует он.

– Нормальные чуваки не говорят «чухня», они теперь говорят просто «хня». Вот так-то, Серый.

– Нормальные чуваки, – усмехается он, – уже лет триста не говорят слово «чуваки».

Правда что ли? Век живи, век учись.

– Ну что, пошли ко мне? – предлагаю я.

– А чего делать?

– Придумаем что-нибудь. Чай можем попить с вареньем.

– Не, пойду домой. Я там «Солярис» начал читать, классная книжка, дам тебе потом. Может завтра придёшь всё-таки.

– Не знаю. Вряд ли. Давай созвонимся, – отвечаю я. – Ладно беги. После такого фильмеца надо ж напряжение сбросить.

– Да иди ты, – злится он.

Ну, я и иду. Иду домой. На пешеходном переходе оглядываюсь. Андрюха, как шпик, стоит на расстоянии. Молодец. Но вот у нашего продовольственного я замечаю смутно знакомую тень. Не иначе, как Джага пожаловал.

Не дожидаясь моего приближения, он двигает в сторону, по направлению к кондитерской фабрике. Лицо его я на таком расстоянии рассмотреть не могу, но не сомневаюсь, это он. Я сворачиваю к себе во двор и постояв минуты три снова выхожу на улицу. Там, куда двинул Джага, никого нет. Ушёл. Трыни тоже уже не видно.

Ну ладно. Сегодня, думаю, я могу немного расслабиться. Мне ещё с собакой гулять. Я возвращаюсь во двор и, бросив мимолётный взгляд налево, в соседний двор, замечаю три тёмные фигуры, очень быстро двигающиеся вдоль дома в мою сторону.

Значит, он оббежал соседний дом и теперь несётся ко мне. А кто его спутники? Возможно, один из них Трыня. Он наверное не будет меня гасить. Хотя, кто его знает… Странная поспешность. Пожалуй, я их дожидаться не буду.

В этот момент преследователи делают рывок и неожиданно ускоряются. До подъезда остаётся несколько шагов, но скрыться в квартире я не успею. Да и маму перепугаю. В принципе в подъезде им троим будет труднее нападать, но… Я не успеваю додумать и принять решение, потому что от двери отделяется высокая тёмная фигура и шагает мне навстречу.

8. С Новым Годом, товарищи

Ну ЁПРСТ! Как же я лопухнулся! Не ожидал, что они нападут так скоро? Думал, что они рассчитывать будут? Да, сейчас придётся попотеть и не факт, что всё получится, как надо. В смысле, не факт, что отобьюсь. Вон этот бугай какой. И тех ещё трое, в лучшем случае двое, если Трыня не будет меня гасить. Но и своих ведь он тоже валить не станет.

– Егор! – вдруг обращается ко мне незнакомец, шагнувший от подъезда.

Что за хрень такая! Это военный! Блин! Это ж мой… ну типа батя, Андрей Прокофьевич Брагин.

– Егор, здравствуй…

Охренеть! Ожил! Герой Анголы восстал из мёртвых! Я конечно понимаю, что он и не умирал, судя по всему. Просто иронизирую над самим собой, поскольку это ещё один поспешно сделанный вывод. Ну ладно, по крайней мере, его появление сейчас очень даже кстати.

– Батя! – говорю я. – Живой!

Спасибо, что живой, короче…

– Живой, конечно, – немного удивляется он. – А с чего ты… Тебе мать что ли сказала?

Джага и его солдаты резко останавливаются в нескольких метрах от нас. Отец оборачивается в их сторону, я тоже. Они стоят, как стайка шакалов, которых вспугнул Шер-хан.

На появление офицера Советской Армии они не рассчитывали и теперь, разумеется, их шансы на успех силовой операции резко уменьшились. Если честно, я не понимаю, почему они решили напасть именно сейчас.

Их трое. Трыне лет четырнадцать, малолетка. Назвать его полноценным бойцом нельзя. Они конечно уже знают, что я не ботаник и выстраивают тактику, исходя из этого. Но реально, шансов у них далеко не сто из ста. На что рассчитывают? На внезапность? Но если бы я не задержался, они бы не успели. Ерунда какая-то, в общем.

– Вам чего? – спрашивает отец. – Ты их знаешь, Егор?

– Да так, – отвечаю я, – встречались разок. Чего вам, шакалы?

Джага сверкает глазами и сплёвывает под ноги. В руке у него что-то поблёскивает. Ну, собственно, ясно что. Он реально такой отмороженный? Одно дело схватиться за нож в пылу драки, а совсем другое вот так целенаправленно преследовать жертву.

Рядом с ним стоит один из тех парней, что вчера спрашивали закурить. Он немного старше Джаги. А третий – это Трыня. Он тоже сплёвывает под ноги и демонстрирует полное презрение. Думаю, шифруется, вряд ли его вчерашнее и сегодняшнее появление у меня можно расценивать, как хитроумный план.

– Ну, так что? – спрашивает отец с угрозой в голосе.

– Обознались мы, извините, товарищи, – хрипло говорит тот, что постарше. – За друга своего вашего парня приняли. Всего вам хорошего.

– Ты чё! – шипит Джага, но его спутник разворачивается и медленно идёт прочь.

Джага с Трыней стоят ещё какое-то время, глядя на меня, а потом, не говоря ни слова, тоже идут вслед за ним. С одной стороны, хорошо, что отец подстраховал, но зато можно было бы закрыть этот вопрос уже сейчас, а так я даже не знаю, чего теперь ждать. Значит, нужно заняться Кахой. Как можно скорее.

– Ты во что это влип? – хмуро спрашивает отец, когда шпана скрывается с глаз.

Я рассматриваю его. Да, похож на фотки. На нём шапка, шинель, майорские погоны.

– Да, – машу я рукой, – они деньги отобрать хотели, а я не отдал и двоим шею намылил, а один мне по голове кирпичом двинул. Это около двух недель назад было. Я в больницу загремел с сотрясом, и теперь у меня небольшие выпадения из памяти происходят. Я матери не стал говорить, что не помню,