— Да, ты прав. Он ужасно её унижал. Насколько я поняла, все три года, пока Таня находилась в их компании, Денис над ней издевался. Возможно, её терпение лопнуло.

— Возможно, да… Или нет, и она тут совершенно ни при чём.

— Единственный, кого не терроризировал Денис в их компании, — это Петя. По крайней мере, я не заметила, чтобы Пете от него доставалось. Думаю, только его ты можешь исключить из списка подозреваемых. Хотя… Петя, по-моему, не равнодушен к Татьяне. Он вставал на дыбы и бил копытом каждый раз, когда Денис наезжал на Таню.

— Татьяна почему-то ужасно волновалась, разговаривая со мной, — задумчиво произнёс Андрей.

— А как же ей не волноваться! Во-первых, ты мент. И подозреваешь их в ужасном преступлении. А во-вторых, ты классный. Девушка просто от тебя обалдела.

— Ох, Лиза! Тебя сегодня всё время уносит куда-то не туда… Вампир, мент, могилка… Чувствую, тебе надо поскорее расправиться с трактатом и больше никогда не соглашаться на перевод философских текстов.

— Я существо подневольное. Что прислали, то и перевожу. Буду отказываться — растеряю хороших заказчиков. Кстати, в тему: однажды я переводила кусок договора с английской компанией звукозаписи. Так вот, тогда я вообще мозги сломала, это было покруче философского трактата — миллион непонятных юридических терминов.

— Продюсер «Флэш Дримз» как раз о том и мечтает — пристроить ребят под крыло английского лейбла.

— Да, слышала. Они постоянно об этом говорили.

— Кстати, почему ты переводила только кусок?

— Обычная практика! Когда заказчик сильно торопится, документ делят на части и рассылают разным переводчикам. А потом собирают воедино. Если вообразить, как всё это происходит, остаётся только изумляться современным технологиям. Подумай: три переводчика — один в Питере, другой во Владивостоке, третий в Минске — одновременно работают над одним и тем же документом, а потом сдают работу заказчику. Разве это не похоже на научную фантастику?

— Это всего лишь Интернет. Слушай, я подумал… А это случайно не группы «Флэш Дримз» был договор?

— Нет, конечно. В документе не было фамилий и названий, но, во-первых, я его переводила давно, где-то в начале года, во-вторых, мне его прислали из киевского агентства. Вероятно, какому-то талантливому украинскому музыканту удалось пробиться на Запад.

— Контракт на крупную сумму? Англичане согласились хорошо заплатить?

— Весьма недурно! Хотя все цифры из договора тоже были убраны, как и имена, в одном месте сумма случайно проскочила… И она очень приличная. Недаром же Роман с его ребятишками так рвутся попасть в Англию.

— Да. А там, наверное, своего добра хватает.

— Ещё бы.

Андрей замолчал на минуту, что-то обдумывая, а затем его глаза вспыхнули алчным огнём.

— Партию сыграем? — вкрадчивым голосом спросил он. — Малюсенькую такую партеечку?

— Я тебя умоляю! — возмутилась Лиза. — Вот уж нет, и не проси!

* * *

Таня дождалась, стоя на крыльце, пока автомобиль майора скроется из виду. Она даже помахала сыщику рукой. Было ещё светло, на площадке играли дети, их возбуждённый визг уносился высоко в небо.

Таня видела, что соседки заметили её триумфальное возвращение домой на крутом внедорожнике с молодым Аленом Делоном за рулём, а значит теперь дворовый бомонд надолго обеспечен пищей для разговоров. Будут строиться невероятные предположения, обязательно прозвучит фраза: «А я вам всегда говорила — мужики на кости не бросаются!». На Таню наденут белую фату, отправят под венец и придумают имя для её первенца.

Знали бы они, что красавчик за рулём — майор уголовного розыска. И знакомство с ним не сулит Татьяне ничего хорошего…

Сегодня, когда Роман объявил о предстоящем визите оперативника, некоего Вершинина, Татьяна заволновалась, как и её друзья. Опять расследование? Но зачем? В июне все они разговаривали со следователем и всё ему рассказали. Разве этого недостаточно?

Ребята забросали продюсера вопросами, расспрашивая, что означает визит майора.

— Думаю, на нас хотят повесить всех дохлых кошек, — мрачно объяснил Роман. — Наверное, статистика по раскрываемости у них совсем мерзкая, будут исправлять за наш счёт.

— Но они не смогут повесить на нас смерть Дениса! Это был несчастный случай!

— Они постараются. Я уже разговаривал с этим майором. Мужик он настырный, просто так не отстанет. Наверное, ему не даёт покоя схема классического детектива: убийство в замкнутом пространстве, с ограниченным числом подозреваемых. Всё сходится: дача в глуши, шестеро молодых людей, трагическая смерть одного из них… Кстати, друзья мои юные, а вы ничего от меня не скрываете?

— В смысле?

— Может, у вас на даче произошёл какой-то конфликт? Кто-то с Денисом повздорил? Поругался? Ну-ка, признавайтесь!

— Да он всегда со всеми ругался.

— Мелкие стычки не в счёт. Может, вы его на самом деле того… Укокошили… Мало нам проблем. Ещё и это.

— Выкрутимся! — оптимистично воскликнул Егор. — Не дрейфь, Ромашка.

— Егор, я тебя прошу! — продюсер скривился, как от зубной боли. — Не надо твоих фокусов и закидонов! Мне и так невесело. Мозги сломал, где гитариста взять. С англичанами всё заново начинать придётся… Той группы, что я им предлагал, больше нет. Её не су-ще-ству-ет! А тебе бы всё веселиться.

Егор притих. Но когда появился майор — умудрился-таки поставить всех на уши…

Милый Егорушка…

Едва автомобиль майора завернул за угол, Татьяна сбежала с лестницы и быстрым шагом направилась в сторону проезжей части. С трудом пересекла дорогу в неположенном месте — даже в десять вечера машины мчались сплошным потоком. Затем девушка нырнула во дворы и, попетляв, как заяц, по закоулкам, пришла к «Макдоналдсу». Она набрала полный поднос — биг-мак, картошка, пирожок и так далее, — устроилась в уголке зала, заполненного шумными посетителями, и принялась торопливо есть, ни на кого не обращая внимания.

Таня знала, что дома её ждёт салат из капусты. Мама-кипарис не ела после шести. Да она вообще никогда не ела — в Танином понимании. Несмотря на возраст, мама имела фигуру Одри Хёпберн и её же вес — неизменные сорок девять килограммов.

Таня весила в два раза больше. Она понимала, что сейчас поступает ужасно: сидит и давится фастфудом, но ничего не могла поделать. Сегодня девушка ужасно перенервничала, и только еда могла её успокоить. Впрочем, когда Таня радовалась, ей тоже требовалось подкрепиться. Когда скучала или расстраивалась — тем более. Любой всплеск эмоций (или их отсутствие) заканчивался налётом на холодильник. С каждым днём становилось всё хуже, так как вес неумолимо рос, депрессия усугублялась, а с ней — и желание поесть. Это был замкнутый круг, вернее восходящая спираль, вверху которой горела адским пламенем число «200». А что? Двести килограммов — она их запросто наберёт!