– Яков, – произнёс он торжественно, – Яков Карк, старый друг, я думаю, ты и в самом деле гений. Это спасение! Не могу не восторгаться тобой!

– Да, это было бы хорошо, – угрюмо прокаркал Яков. – Но из этого ничего не выйдет.

– Почему?

– А кто, по-твоему, забьёт в колокола?

– Как кто? Ты конечно! Ты сейчас полетишь на самый верх колокольни и начнёшь звонить в колокола. Проще простого!

– Да как бы не так! – прокаркал ворон. – Ты говоришь «проще простого»! Для великанов – возможно. Ты когда-нибудь видел церковные колокола, мой дорогой шутник?

– Нет.

– Вот именно! По величине и тяжести они как грузовики. Ты думаешь, что ворон в силах сдвинуть с места грузовик?

– А разве нет маленьких колоколов? Ведь не важно, какой забьёт.

– Послушай, Мориц, самый маленький не легче винной бочки.

– Значит, мы должны это сделать вдвоём, Яков. Вдвоём мы наверняка справимся. Пошли! Чего ты ждёшь?

– Куда ты хочешь идти, безумный кот?

– Мы должны забраться внутрь колокольни и выйти к звоннице, где висят канаты. Если мы оба потянем изо всех сил, у нас наверняка получится.

Мориц, весь трепеща от воодушевления, которое он всегда испытывал по поводу великих свершений, вскочил и стал искать входную дверь на колокольню. Яков, проклиная всё на свете и ругаясь, летел вслед за ним, пытаясь втолковать ему, что теперь уже нигде не приводят в действие колокола с помощью канатов и рук, а только электромотором, путём нажатия кнопки.

– Тем лучше, – ответил Мориц, – значит, нам надо только найти эту кнопку.

Но и эта надежда оказалась напрасной: единственная дверь на колокольню была заперта. Котик повис на железной ручке, но зря!

– Ну вот видишь, я же тебе говорил, – успокаивал его ворон. – Прекрати свои попытки, котик! Не получается, и всё тут!

– Нет, не всё! – решительно возразил Мориц. Он смерил взглядом колокольню. – Раз нельзя изнутри подняться, то придётся попробовать снаружи.

– Что ты придумал? – в ужасе прокаркал Яков. – Ты собираешься карабкаться наверх по наружной стене? Это при таком-то ветре? У тебя не все дома!

– А у тебя есть лучшее предложение? – спросил Мориц.

– Я знаю, во всяком случае, что твоя затея просто безумна, – ответил ворон. – И не думай, что я в этом собираюсь участвовать.

– Что ж, тогда я должен справиться один, – сказал Мориц.

Огромный сосуд из холодного огня оказался тем временем наполнен до краёв. Жидкость в глубине отдавала теперь лиловым цветом. Хотя в её состав уже входили все перечисленные в рецепте составные части, она ещё отнюдь не была пуншем желаний. Для этого её надо было заколдовать, а это значит, её надо было подвергнуть целой серии процессов, благодаря которым она обретёт свою тёмную волшебную силу.

Иными словами, наступил черёд научной разработки поставленной задачи, и вся эта область была полностью в ведении Заморочита, а его золотая тётка-ведьма могла ему служить лишь помощницей.

Текст, поясняющий этот раздел рецепта, был составлен на лабораторно-волшебном языке и был малопонятен для Тирании.

А Заморочит тем временем запустил все свои магические компьютеры, подключённые к Главной адской счётной машине, и насыщал их нужной ему информацией. Компьютеры работали – если так можно сказать про электронную аппаратуру – полным ходом, они дрожали, бряцали, пищали, сверкали и выплёвывали формулы и диаграммы, по которым колдун понимал, что он должен дальше делать с жидкостью в сосуде.

Например, ему предписывалось выстроить антигравитационное поле, чтобы достичь полной невесомости. Таким путём он мог вытащить полученную смесь из сосуда. Жидкость парила в воздухе, как легчайший мяч, и Заморочит мог её расстрелять маленькими прочными пульками, которые не пробили бы сосуд из остывшего огня. Но дело затруднялось тем, что и сам Заморочит, и его тётушка на этой фазе обрели невесомость, что им сильно мешало выполнить полученное задание. Заморочит парил в воздухе головой вниз вдоль потолка лаборатории, а Тирания всё вертелась над столом вокруг своей оси. Но в конце концов волевым усилием колдуну всё же удалось снова отключить антигравитационный генератор, и тогда жидкость вернулась в сосуд, а тётя Тира и он сам с шумом упали на пол и больно стукнулись.

Но такие происшествия почти неизбежны, когда ставятся столь рискованные опыты, как создание пунша желаний, и ничуть не охладили пыл наших героев.

Однако некоторое время спустя произошло нечто непредвиденное и испугавшее даже злого волшебника и ведьму, а именно: жидкость в сосуде вдруг стала живой.

Существуют одноклеточные существа, их называют амёбами – обычно они такие крохотные, что их можно увидеть только с помощью микроскопа. Однако в данном случае всё содержимое стеклянного сосуда вдруг превратилось в одну огромную амёбу, которая вылезла из сосуда и поползла по полу лаборатории, похожая на студнеобразную лужу. Тётка и племянник отпрыгнули от неё и разбежались в разные стороны. В ответ на это гигантская амёба разделилась на две половины, и каждая половина устремилась за одним из своих творцов с явным намерением к нему присосаться. Колдуну и ведьме пришлось проявить большую хитрость и немало труда, чтобы заманить обе эти половины назад в сосуд, где они тут же превратились в жидкость, а значит, не представляли больше опасности. Наконец процесс околдовывания содержимого сосуда был завершён – жидкость утратила прозрачность и приобрела зеркальный блеск, по виду напоминая ртуть. Смесь эта обладала безмерной колдовской силой, а в данном случае – таинственной властью исполнять все пожелания.

Мориц прыгнул на низенькую крышу над боковым входом, а оттуда – на более высокую над главным входом, а затем перелез на остроконечную башенку и снова совершил смелый прыжок на карниз портала. При этом он едва не сорвался, потому что портал был обледенелый и засыпан снегом, но коту всё же удалось удержать равновесие.

Ворон прилетел к нему.

– Хватит! – проговорил он хрипло. – Немедленно спускайся вниз, слышишь! Все кости переломаешь! Ты слишком жирный для таких упражнений, ты для этого не годишься.

Но котик карабкался всё дальше.

– Ах, я готов вырвать свои последние перья, – в бешенстве кричал ворон, – что не сдержал свой клюв! Неужели в твоей дурацкой кошачьей башке совсем нет мозгов? Я тебе объясняю, что это бессмысленно. Даже для нас двоих колокола чересчур тяжелы.