Козочка встала, сделала шажок.

– А теперь рецепт самого вкусного салата от главврача нашей больницы, – объявила Маша. – Слушаем вас, Нина Николаевна!

Одна из дам начала перечислять ингредиенты яства:

– Крутые яйца, отварная говядина…

Козища сгорбилась.

– Морковь, лук, зеленый горошек… – вещала Нина Николаевна.

«Герб» задрал хвост.

– Соленые огурчики, картошка… – мерно перечисляла дама.

Из задницы полорогой градом посыпались темные катышки.

Я чуть не скончалась от вони, потом испугалась. Сейчас все камеры, взгляды зрителей и ведущих направлены на Нину Николаевну, мы с козой вне зоны видимости. Но в ближайшие секунды операторы сменят ракурс, и что попадет в объектив? Хорошенькая иллюстрация к рассказу о салате оливье! Несмотря на запись в режиме нон-стоп, Ильяс будет вынужден прервать съемку, а возобновят ее далеко не сразу, участники просидят в студии долго. Такая перспектива меня отнюдь не радовала. Надо что-то предпринять…

Я схватила с дивана одну из подушек, бросила ее на какашки, элегантно поставила сверху ногу и через секунду ловко задвинула все сооружение под диванчик. Оглянулась по сторонам и вздохнула с облегчением. Молодец, Вилка! На полу чисто, никто тебя в студии не задержит.

– Прекрасно, очень оригинально, великолепно, – рассыпалась в похвалах рецепту Маша. – А что нальем в бокалы? Шампанское?

– Нет, дорогая! – заголосил Коля. – У всех участников нашего лучшего в мире шоу сегодня есть уникальный шанс! Древние русичи всегда в этот день доили коз, ведь молоко, полученное под Новый год, целебно. И оно исполняет желания!

Я оттолкнула от себя вконец обнаглевшую рогатую тезку, решившую, что она имеет полное право повернуться ко мне бородатой мордой и дышать прямо в мой нос. Надеюсь, после того, как эта программа выйдет в эфир, найдется пара-другая зрителей-умников, которые пришлют Ильясу письма примерно такого содержания: «Дорогое телевидение! Впервые встречать Новый год первого января повелел в 1700 году Петр Первый. Праздник на Руси не раз менял дату, отмечался первого марта и первого сентября. И главным торжеством для россиян вплоть до начала двадцатого века было Рождество, а не Новый год!»

Мария тем временем прикинулась расстроенной:

– Жаль, у нас нет такого молочка…

– Говорят, под Новый год что ни пожелается, все всегда сбывается, – пропел Коля. – Смотри, Машенька, с нами Виола! Сейчас мы запишем наши желания, потом козу подоят, все хлебнут молочка и обретут счастье. Ну, что, дорогие гости, согласны?

– Да! – заорали зрители. – Ура! Супер!

– У меня нет бумаги! – крикнул из зала тоненький голосок.

– И ручки тоже! – добавил тучный мужчина, восседавший в первом ряду.

– Я останусь без исполненной мечты… – захныкала девушка в бархатном платье.

– Спокойно! – крикнул Николай. – Поднимите правую ручку своего кресла и увидите углубление, там специально положены бумага и карандаши. А для вас, наши ВИП-гости, письменные принадлежности на столиках. Начинаем!

– Пишем желание! – захлопала в ладоши Маша. – Вот так, смотрите, как это делаю я…

Ведущая схватила лист, положила его на планшетку, которую держала в левой руке, а правой стала водить по бумаге, приговаривая:

– Хочу шубу из норки, машину новую, жениха богатого.

– Эй, эй! – остановил ее Коля. – Надо писать молча, иначе не исполнится. Вот я, например, никому не сообщу, что попросил у Деда Мороза дом на Бали.

– Ха-ха-ха, – донеслось из служебной части студии.

Зрители радостно заржали.

Мне тоже пришлось взяться за карандаш – я видела, что одна из камер направлена в мою сторону.

– Теперь это надо съесть! – провозгласила Маша.

– Все жуют, – сказали в моем ухе.

Ну уж нет! Я не стану запихивать в рот листок, который невесть кто и незнамо когда положил грязными руками на совсем не стерильный столик. В мои планы не входит подцепить дизентерию или желтуху. Я быстро скомкала бумажку и сделала вид, что сую шарик в рот, а сама бросила его за пазуху. Похоже, Маша и Коля проделали тот же маневр. А вот наивные зрители энергично заработали челюстями.

– Пора доить наш символ! – возвестила Маша.

Коза, словно почуяв недоброе, стала издавать странные звуки.

– Кто хочет первым попробовать волшебное молоко по рецепту древних ковалевцев? – задал вопрос Коля.

Тучный мужчина в первом ряду дернулся, схватился руками за шею и стал медленно сползать с кресла.

– Ой, мамочка, он подавился своими желаниями! – запищал тонкий голосок.

Все камеры одновременно нацелились на ведущих. Когда передача пойдет в эфире, зрители не узнают того, что происходит сейчас в публике. Но я стала свидетельницей этих событий.

Две хрупкие девушки в джинсах и футболках молчаливыми тенями выскользнули из тьмы служебного помещения и кинулись к толстяку.

Маша и Коля тем временем, перебивая друг друга, описывали свои многочисленные желания – Ильяс явно дал парочке приказ тянуть время до тех пор, пока поперхнувшегося зрителя не приведут в порядок. Тетки с одинаковыми начесами замерли с приклеенными к лицам улыбками. Коза тихо икала, распространяя аромат тухлой селедки.

Девушки ухватили мужика под руки, подняли его и сделали несколько шагов по проходу. Потом одна из сотрудниц шоу покачнулась и упала. Толстяк рухнул на несчастную, а на него свалилась вторая сопровождающая. Зрители заржали. Их веселый смех, конечно, не сможет помешать съемкам новогоднего шоу… И вдруг в моем ухе раздался оглушительный рев Ильяса:

– Уберите это безобразие! Срочно!

Режиссер явно обращался не ко мне, однако звук был такой силы, что я на секунду оглохла. Потом потрясла головой и увидела, как на пол спланировало выпавшее «ухо». Быстро оглянувшись по сторонам, я решила поднять его, но меня опередила коза. Тезка живо наклонила морду, подцепила языком небольшой приборчик, отправила добычу в пасть и посмотрела на меня со злорадством.

Коля и Маша продолжали нести глупости о своих заветных мечтаниях – про загородные дома, спортивные машины и шубы, сшитые из шкурок несчастных норок. Из служебных помещений выскочили три парня. Двое подняли так и не пришедшего в себя толстяка и резво унесли прочь, третий кинулся поднимать упавших девушек. Я прекрасно все видела, но меня занимали мысли, не имеющие отношения к происходящему.

Что будет, когда Светлана, ассистент звукооператора, явится «распетливать и разушивать» меня? Сколько стоит «ухо»? Мне придется оплачивать его? Или ответственность ляжет на плечи хозяина козы? Может, противное парнокопытное, в шерсти которого определенно живут откормленные блохи, напоят касторкой, и технический прибамбас счастливо вернется в телестудию города Ковалева? Ох, не хотелось бы мне воспользоваться «ухом» после, так сказать, реинкарнации. И как теперь узнать распоряжения Ильяса? Может, если прислушаться, до меня донесется из козьего желудка голос постановщика?