Сейчас Петров в голове лихорадочно прокручивал, что ответить на вопрос преподавательницы. Наконец он решился и дрожащим голосом, опустив глаза в пол, сообщил:

– Простите, Наталья Юрьевна, мне кажется, я вас люблю.

Чего-чего, а такого ответа учительница русского языка и литературы не ожидала. Она покрылась румянцем с головы до ног и почувствовала, как загорелись щеки. От удивления она не сразу нашла слова.

– Э-э, Саша, мне говорили, что ты увлечен девочкой из девятого класса, – чуть придя в себя, сообщила она.

– Нет, – решительно мотнул головой Петров. – Это не любовь, с Леной мы дружим и вместе занимаемся лыжами. Я люблю вас.

Девушка, также как и ее собеседник, перебирала в голове варианты ответов и пыталась вспомнить советы преподавателей в институте, рассказывающих студентам, что необходимо говорить ученикам в таких случаях.

Однако в голове царил полный сумбур, как назло, все советы вылетели из головы, а ей в лицо, сверху вниз, внимательно смотрели карие глаза симпатичного парня, признавшегося в любви.

«Боже мой, что делать! – мысленно взывала к богу девушка, сдавшая пару лет назад атеизм на пятерку. – Ведь он так и будет бросать на меня взгляды каждый день, записки писать, а я буду краснеть, как девчонка».

– Саша, ты, надеюсь, понимаешь, что должен бороться с этим чувством? – строго спросила она, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Учительница, воспитанная на книжках Тургенева и Грина, переписывающая в тетрадку стихи Есенина, оставалась романтиком в душе, и признание ученика не могло оставить ее равнодушной.

В первый раз она глянула на него как на взрослого человека, пытаясь оценить возможного спутника жизни.

«А ведь мальчишка красив, умен, этого не отнимешь, – мелькнула мысль. – Жаль, что моложе меня на семь лет. Будь старше, я вполне могла бы им увлечься. Ах! Почему, кроме него, никто не говорит мне таких слов? Надо же, и как искренне сказал! Дети такие непосредственные, все расскажут».

В желании утешить ученика она положила руку на его плечо. Это движение стало катализатором непредусмотренных событий. Петров привлек к себе учительницу и начал целовать. В первую секунду та пыталась оттолкнуть его, а затем, безвольно опустив руки, начала неумело отвечать на его поцелуи.

Через пару минут благоразумие все же взяло вверх над бушующими гормонами, и Сашка, мысленно проклиная свое обуянное гормонами тело, выпустил из своих рук дрожавшую от непонятного возбуждения учительницу.

– Наталья Юрьевна, простите! – воскликнул он, косясь на плотно закрытую дверь кабинета и продолжая ругать себя за дурацкий поступок. – Это я виноват, не смог удержаться.

Наталья Юрьевна тоже первым делом глянула на дверь и затем начала собираться с мыслями. Петрову, кстати, повезло, что она за свою жизнь так ни с кем и не целовалась, поэтому «умение» ученика оценить не смогла. Иначе пришлось бы объяснять, когда и с кем семиклассник научился так целоваться.

Однако с мыслями она собраться не успела. В класс влетела Ирка Серова и с ходу завопила:

– Петров, вот ты где! Я тебя найти не могу.

Неожиданно она замолчала и подозрительно глянула на учительницу.

– Наталья Юрьевна, вы Сашу за что-то ругали? – спросила она.

Раскрасневшаяся девушка неуверенно кивнула.

Глядя на эту картину, Петров еще раз утвердился в своем решении.

«Все правильно сделал. Если бы на месте учительницы была школьница, Серова сразу поняла бы, что тут дело нечисто. А так ей даже в голову не может прийти, что тут сейчас происходило. Хотя глянь сейчас на Наташку – и все ясно без слов».

В тот день Лена Миронова удивлялась своему спутнику. За прошедшее время она привыкла к его болтовне, шуткам и необычным анекдотам. Сегодня же Петров шел с задумчивым выражением на лице и большую часть времени молчал.

– Саш, ты, может, двоек нахватал? – спросила она наконец.

– Что? – встрепенулся Петров. – Да нет, не нахватал, просто думаю, – пробормотал он смущенно.

«Блин, что-то я сам разволновался, – подумал он про себя. – Совсем расслабился. Как Наташка начала отвечать на поцелуи, мне крышу чуть не унесло. А вообще, страшно повезло, войди Серова на пару минут раньше, и все. Уволил бы Харитонов нашу классную, даже если я всю вину на себя взял бы. А мне батя устроил бы хорошую выволочку».

Собравшись с духом, он начал разговор с одноклассницей. Но все равно, прежняя непринужденность куда-то подевалась.

Проводив Лену и нахально чмокнув в щеку на прощание, Саша понесся домой – тренировку-то никто не отменял.

По дороге он размышлял, под каким предлогом зайти к Наталье Юрьевне. Когда добрался до дома, порядок действий был уже продуман.

Учительница снимала комнату в частном доме, где жила в мансардной комнате. Сам Петров там не был ни разу, но девчонки заходили к ней иногда, якобы что-нибудь уточнить. Но на самом деле им просто хотелось поглядеть, как живет их классный руководитель. Со слов девочек, Раиса Витальевна, хозяйка дома, требовала от жилички, чтобы к ней никто не ходил. Но из-за своей глухоты контролировать этого не могла.

Саша запланировал свой визит на утро ближайшего воскресенья. Но до этого времени ему надо было решить вопрос с тренировками.

«А и хорошо, – подумал он. – Все к одному, действительно, батя прав, необходимо умерить фанатизм и сбавить нагрузку. Да и маманя перестанет ворчать».

Действительно, мама с каждым днем становилась раздражительней. Неожиданное взросление сына застало ее врасплох, и она никак не могла с этим смириться. Петр Александрович, в отличие от жены, принял это событие гораздо спокойней и с усмешкой поглядывал на супругу. Ему очень импонировало, как сын построил всех парней в классе, а еще больше то, что он практически «спихнул» на него младшую группу учениц.

– Что? Серьезно решил перейти на одну тренировку? – в голосе отца явно звучало огорчение, ему снова придется заниматься с малышней.

– Давно пора, – сердито пробурчала Клавдия Васильевна. – Со своими лыжами и девками учебу напрочь забросил.

Отец и сын переглянулись и понятливо заулыбались. Мама в данном случае была полностью не права. Впервые за годы учебы Саша заканчивает очередной класс отличником.

Но мама очень переживала, что ее ненаглядный сын увлечен девятиклассницей. И теперь вечерами обвиняла своих мужчин, что гульба у них наследственный порок.

Сегодня же Саша впервые подумал, что бы она сказала, узнав о его планах по соблазнению Наташи, в мыслях он теперь называл ее только так.

От возможного события по коже пробежали мурашки. Клавдия Васильевна в гневе была страшна.

Волков бояться, в лес не ходить, решил он и отправился делать уроки. Все же он остается пока учеником седьмого класса. Этому надо соответствовать.