— Можно трогаться, — сообщил Колдун, захлопывая крышку грузового отсека, после того как песчанка вытянула шланг с глубины и он был убран.

Машины поочередно прошлись над местом заправки, заметая следы, и встали на курс к ближайшему оазису. Сегодня диверсантам предстоял тяжелый день наблюдения и поисков в испепеляющей духовке пустыни, высасывающей из тел каждый грамм жидкости.

Первый же посещенный оазис подтвердил худшие опасения Шамана, высказанные в ущелье. Было ли это приказом командования, желающего создать мертвую зону вокруг добывающих модулей, или сыграла свою роль патологическая жестокость гаюнов, но зрелище было страшным. Оазис был уничтожен полностью. На момент появления карателей в нем проживало, судя по площади, не меньше двух тысяч человек. Четыре имевшихся колодца были взорваны. Деревья и другая растительность сначала были обработаны дефолиантами, а потом сожжены огнеметами, так же как и легкие жилища аборигенов. Не сдерживаемая никакими факторами пустыня уже почти поглотила цветок наслаждения, так поэтично называли оазисы на Смекте. Кое-где из-под тонкого слоя песка выглядывали выбеленные ветром и лучами Хохайя, изгрызанные волками пустыни кости человеческих скелетов.

Диверсанты не были впечатлительными людьми, но эта массовая бойня беззащитных жителей заставила их сжать кулаки. Шаман даже не приказал высаживаться, а молча дал сигнал Сирене, сидевшей за управлением, продолжать движение.

Когда машины покинули скорбную территорию, Самум просигналил — просят остановки.

— Здесь была жизнь, — подойдя к приоткрытому фонарю кабины, проговорил он. — Может, остался Хоп-ша.

Шаман молча кивнул и выбрался со своего места на песок. Оба нетраца поднялись на ближайший бархан и сели плечом к плечу на его вершине, откуда прекрасно просматривались мертвые стволы цветка наслаждений.

— Кто это Хоп-ша? — спросила Сирена у Колдуна.

— Дух оазиса, — ответил тот. — Его наверняка тут нет. Но если его позвать и он почувствует, что нужен в этом месте, то вернется.

— И что он может сделать?

— Поможет воде вернуться в колодцы. Оживит не погибшие семена и корни. Удержит от наступления пустыню.

— Ты говоришь так, как будто знаком с ним и видел, как он это делает.

— Я видел оживающие оазисы, в которых не было людей. Если тебе не нравится слово Дух, замени его словом Природа или Всепобеждающая природа. Придут люди и помогут духу природы оживить это место. Злые духи, как само зло, приходят к людям и уходят, а добрые всегда с людьми.

Такого объяснения от инженера Сирена не ожидала.

«Нахватался, — мелькнуло у нее в голове. — А может, он тоже нетрац, только скрытый. Вызовет дух машины, и тинал не потребуется», — усмехнулась она про себя, но вслух ничего не сказала.

Вскоре Шаман с Самумом спустились с бархана, и вездеходы вновь замелькали между песочных волн, как хищные барракуды над дном океана.

Осмотр второго оазиса обогатил группу двумя глиняными дощечками с нацарапанными на них письменами. В остальном картина полностью повторилась. Гаюны выжигали и убивали все вокруг.

К месту, отмеченному на карте непонятным значком и, по мнению Самума, являющимся домом отдыха для смен с добывающих модулей, группа подбиралась осторожно. Там должна была быть хорошая охрана и неизученный рельеф местности. Так в действительности и оказалось.

Постепенно песчаные горы стали ниже, а их скаты более пологими, и, наконец выглянув из-за бархана, машина Колдуна пошла задним ходом. Пески кончились. Начиналась степь. На горизонте просматривалась довольно длинная полоса деревьев, зеленеющих листвой. Двигаться дальше по открытому пространству было в высшей степени безрассудно. Обе песчанки взобрались на скаты ближайших барханов и, выдвинув перископы оптических систем, стали изучать раскинувшееся впереди пространство. Рельеф местности не позволял приблизиться к объекту наблюдения незаметно, но оптика дала ответы на некоторые вопросы.

Впереди среди деревьев располагался лагерь гаюнов. Двухэтажные сборные казармы, ангары и даже играющие у колючей проволоки в рейн гаюны были отчетливо видны. Немного левее вне зеленой зоны в первый момент оставшиеся незамеченными были видны строения другого рода. Низкие бараки, палатки и навесы, охваченные двумя рядами колючей проволоки, сетчатым забором, и вышки под плоскими крышами, на площадках которых разгуливали часовые. Вне всяких сомнений, это был лагерь, куда согнали местное население. Аборигены сидели и лежали, частью прямо под открытым небом, а между ними перемещались дети.

Понаблюдав примерно с час, Шаман приказал уходить обратно в пустыню.

— Наша цель — лагерь, — поставил он задачу. — Нам необходимо сместиться в ту сторону, — он махнул вдоль барханов. — Там пески подходят значительно ближе. Изучайте систему охраны. Обращайте также внимание на поведение аборигенов. Попробуем установить их лидеров в этом лагере. Эти люди нам и нужны. Думайте, как можно проникнуть в лагерь и выйти оттуда, не растревожив этот муравейник. Если ничего не придумаем, то придется идти по кромке пустыни, пока не найдем хотя бы одного бекши или чурагу. Это на местном вождь и очищающий, — пояснил он Сирене и Колдуну. — То ли шаман, то ли врач. Найдем, разберемся.

Песчанки на малых оборотах сползли с барханов и с черепашьей скоростью поползли вдоль их кромки, чтобы выйти на траверз лагеря. Теперь пришлось укрыться маскировочными зонтами, учитывая то, что у противника могут работать биолокационные системы.

Час проходил за часом, а наблюдение не приносило никаких результатов. От пристального вглядывания глаза наблюдателей начинали слезиться так, что вскоре диверсанты установили получасовые дежурства. Двухчасовые ночные вахты тоже не принесли ничего нового.

Наступило утро, и все понимали, что необходимо принимать решение, но неожиданно в лагере началась какая-то активность. По территории забегала охрана. На площадку перед воротами начали сгонять пинками и прикладами автоматов пленников, которых собралось человек пятьдесят. В это же время со стороны санатория к лагерю двинулась колонна, состоящая из пяти открытых легких вездеходов. Это были шестиколесные машины на широких шинах, специально приспособленные к движению по пескам. В кузовах стояли гаюны и о чем-то оживленно переговаривались. Дойдя до лагеря, колонна выстроилась сбоку от ворот, развернувшись в сторону пустыни.

— Похоже, они собираются вести куда-то этих бедолаг, — высказал предположение Самум.

— Нет, здесь что-то другое. Я даже отсюда ощущаю чувство страха, который они испытывают, — возразил Шаман.

— Будешь бояться, когда не знаешь, что ожидает тебя на новом месте.

— Нет. Лагерь существует не первый день. Они знают, куда и зачем их повезут.

Ворота раскрылись и толпа аборигенов под ударами прикладов и крики охранников начала выходить из них на открытое пространство, но не двинулась в сторону выстроившихся в ряд машин. Охрана остановилась в проеме ворот, а пленники медленно двинулись в сторону пустыни. Один из охранников дал очередь из автомата вслед уходящим. Пули выбили пыль, входя в почву в нескольких метрах от идущих последними в толпе пленников.