Это была дружная семья. Но по непонятной причине, будто это была шутка самой жизни, в течение нескольких лет все семеро сыновей погибли.

– Ужасно! – воскликнул Карлсен.

– Кто-то погиб в автокатастрофе, кто-то разбился на самолёте. Двоих убила война, кто-то пропал без вести, ещё один вернулся отравленный газом и вскоре скончался. И так далее. Отец лишился всех своих детей.

– И поэтому он свёл счёты с жизнью?

– Конечно, именно поэтому. Он завещал доктору дом и ценные бумаги на астрономическую сумму, а ещё – развеять свой прах с утёса, а ещё перед смертью заказал у скульптора семь голов из гипса. Головы ангелов – его сыновей. Он хотел, чтобы они были вместе. Головы он расположил над сандриком на западной стороне дома, чтобы сыновья смотрели на море.

– Над сандриком, что над окном Ольги? – догадался Карлсен.

– Да. Её комната посередине, думаю, поэтому их там поместили. Нечто вроде кенотафа. Вчера утром Ольга умудрилась отколупать одну из голов, ту, что была с краю. До неё проще всего было дотянуться. Ольга во многом оставалась ребёнком. И я думаю, мистер Карлсен, вчера вечером она хотела отколупать ещё одну голову. Ольга встала на подоконник – а уже, как вы помните, был сильный снегопад – и, скорее всего, просто поскользнулась.

Сара упёрлась плечом в оконную раму.

– Ну что, убедила я вас?

Пару минут её вопрос оставался без ответа.

Карлсен нахмурился, став чернее тучи. В какой-то момент он тихо выругался на неизвестном девушке языке.

Сара, наблюдая за его терзаниями, произнесла с сочувствием:

– Мне жаль, что ваши теории, ваше представление внизу, столь эффектное, были напрасными. Я ни в коей мере не хотела вас расстраивать.

Адам Карлсен продолжал сидеть и пожирать себя изнутри.

– Вы бы удивились, как часто в жизни происходят несчастные случаи! – оптимистично уверяла Сара, стараясь приободрить юношу. – Я как-то готовила ужин и чуть не отравила себя и доктора. Готовка, признаться, не мой конёк, но тогда мне хотелось произвести впечатление. У нас был по плану романтический ужин, а чуть не вышел трагический. Оказалось, что я перепутала какую-то приправу с мышьяком. Представляете? Вот дурёха. Мать всегда говорила, чтобы я на кухню не лезла. Слава богу, доктор меня быстро откачал. Так бы померла.

Сара отошла от окна и собрала тонометр в футляр.

– Вот и с Ольгой произошёл несчастный случай. Только ей, в отличие от меня, не повезло.

– Не повезло, – повторил Карлсен, кивнув.

Вдруг он, перейдя на резкий тон, спросил:

– Вам было обидно, когда доктор оставил вас ради Ванессы?

Девушка нисколько не смутилась и с улыбкой ответила:

– Было понятно, почему он влюбился в неё, мистер Карлсен. Она была хороша. Я ведь не дура, я вижу очевидное. И понимала, что Майклу всегда чего-то недоставало. Во мне ему недоставало волос, как у Ванессы, глаз, как у Ванессы, её милой улыбки. Я не сильно горевала, если честно. Во всяком случае, я не позволяла себе истерики.

Адам Карлсен, внимая её речи, с удивлением покачал головой.

– Вы бы могли управлять страной. Готовка в этом деле не главное.

– Вы просто очаровательны! – засмеялась Сара.

Он спросил её, когда она уже подходила к двери:

– Значит, вы теперь снова вместе?

Сара обернулась. Даже в свете ночника её улыбка искрилась ярче любой звезды.

– Мы помолвлены. Этой ночью доктор сделал мне предложение.

– Очень за вас рад, мисс Холлис. Вы долго ждали. Вы как никто заслуживаете счастья, – улыбнулся в ответ Карлсен.

3

Постучав, Барбара вошла с чашкой кофе на блюдце.

– Вы дозвонились?

Майкл Джейкобс лежал на кушетке рядом с незатопленным камином. Глаза были закрыты, руки скрещены на груди, ноги – у щиколоток.

– Нет, я не звонил.

Он вздохнул:

– Я размышлял.

– Бросьте это.

Барбара подала кофе.

– Вы просто устали. Сегодня не день, а недоразумение.

Доктор не отреагировал, Барбара оставила чашку на боковом столике, а сама присела на стул у другой стены.

– Мистер Джейкобс, я не знаю, куда мы катимся. По дому ходят горшки с цветами, Урсула кромсает занавески и скатерти, малолетний выскочка возомнил себя Шерлоком Холмсом, несчастный случай раздули до убийства, а незнакомцы всю ночь шастают по нашей территории, и никому до этого нет дела.

Заглянул Патрик.

– Ма, где мои крекеры? Ой, я думал, ты здесь одна…

– Теперь ещё и крекеры обзавелись ногами. Где они могут быть, идиот! У себя в кровати поищи! Посмотри на себя! У тебя рот в еде и слюнях!

От криков Майкл Джейкобс открыл глаза.

– Извините, – прошептала Барбара.

Патрик, перепуганный, закрыл дверь.

– Простите меня. Я… пожалуй, я пойду, – поднялась женщина.

– Выпейте что-нибудь, – вдогонку сказал доктор.

4

Барбара вышла в коридор.

Куда идти? Куда?..

Что-нибудь выпить.

Женщина доволоклась до гостиной, у бара налила себе бренди.

В голове толпились мысли.

Растопить камин, выпить ещё бренди, постараться уснуть. Утром всё забудется. Утром будет, как прежде.

Разве она не выключила свет в оранжерее?.. Она ясно помнит, что выключала.

Барбара пересекла гостиную со стаканом, в стакане плескалась вторая порция. У входа в цветочную комнату, где она встала, был выключатель, рука уже потянулась к стене – и замерла.

У ванны стояла Урсула в пёстром фланелевом халате. Её била сильная дрожь. Из горла вырывались всхлипы. Глаза, будто молившие о пощаде, смотрели на ванну. На содержимое ванны.

Как прежде, в ней была вода. Только сейчас вода была красной, мутной. На полу тускло поблескивали лужи.

Барбара осушила стакан и поставила его на шкафчик у стены.

– Что ты ещё наделала?

Лицо Урсулы свело от страха, из глаз хлынули слёзы.

– Я ничего не делала…

– А кто?

– Я не знаю… Честно, я не знаю…

– Ну-ка, отойди.

Барбара засучила рукава.

Урсула медленно попятилась, её тело продолжало трястись.

Грузная женщина, выдавив стон, наклонилась и окунула руки в воду, её пальцы с ходу нащупали и вытянули на поверхность твёрдый предмет.

– Голова с дома, – еле выговорила Урсула.

– Да, голова. И что?..

Барбара умолкла, потому что из ванны на поверхность вытащила тело. Нос, лоб, губы… одежда… кисти рук…

Только не это.

Урсула закричала. Завизжала на весь дом.

– Ты можешь заткнуться ненадолго? – рявкнула на неё Барбара.

Урсула прижала ко рту ладони и продолжала скулить.

Из кабинета прибежал доктор, из кухни – Патрик с пачкой крекеров.

– В этом доме невозможно поесть.

Доктор Джейкобс, переводя взгляд с одной на другую, произнёс:

– Почему вы держите эту голову?

– Она была в ванне вместе с телом.

Доктор ткнул пальцем в очки.

– Чьим телом?

– Сары.

5

На лбу Майкла Джейкобса выступила испарина.