Осталось всего несколько недель, и начнется новая глава.

11

НИКО

Несмотря на то, что ребята вернулись из школы, никто не стучит в мою дверь и даже не злит меня, впуская себя.

Это больно. Но я понимаю.

Они все были с Брианной в квартире Тоби, я не сомневаюсь.

И должны быть. Она заслуживает всего их внимания и поддержки прямо сейчас.

Несмотря на то что я все еще был истощен эмоционально и физически после нескольких прошедших дней, я почти не спал.

Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел вызывающее выражение лица Брианны «не связывайся со мной» перед тем, как она ушла от меня. Это буквально преследует меня. И знать, что она так близко и что до нее легко добраться, — худший вид пытки.

У меня есть полный доступ к каждой квартире, камере и пыточной в этом здании. Я могу легко проскользнуть к Тоби и в его гостевую комнату, и никто об этом не узнает.

Мне даже не пришлось бы будить Брианну. Я мог бы просто сидеть и смотреть, как она спит, как я делал это в больнице.

— Господи, — бормочу я, проводя рукой по лицу.

Я в полном дерьме.

Если раньше я думал, что схожу с ума, когда речь заходила об этой женщине, то сейчас это не имеет ничего общего с тем, что творится в моей голове.

Моя потребность увидеть ее, узнать, что с ней все в порядке, снова извиниться и попросить прощения, блядь, все больше и больше выходит из-под контроля. До сих пор я даже не думал о том, чтобы сделать это.

Я все еще лежал там Бог знает сколько времени спустя, ведя себя как жалкий засранец, когда раздался звонок.

Мое сердце подскочило к горлу. Моя первая мысль — что это может быть она по ту сторону моей двери. Это бессмысленная фантазия, но я цепляюсь за нее на несколько секунд, прежде чем ко мне возвращается вчерашняя записка Джослин.

— Черт, — шиплю я.

Если бы кто-то оставил мне подобные инструкции, я бы проигнорировал их. Но это Джослин, и я не могу.

Я натягиваю пару спортивных штанов и достаю из ящика чистую футболку. Когда я подхожу к входной двери, я все еще втягиваю себя в нее и открываю дверь, не проверяя глазок.

— Э-э-э… — заикаюсь я, когда передо мной стоит привлекательная молодая женщина, одетая, очевидно, в очень дорогой костюм и держащая в руках два кофе на вынос.

— Я так понимаю, что ваш — капучино с дополнительной порцией и одним кусочком сахара, — говорит она без малейшего стеснения, после чего нагло врывается в мою квартиру без приглашения.

— Э-э… — снова говорю я, как идиот, закрывая за ней дверь и проходя за ней в гостиную.

— Нико? — спрашивает она, поворачиваясь ко мне после того, как ставит пакеты с едой на вынос и, как я теперь вижу, пакет с пирожными — не из «Беттис» — на мой журнальный столик.

— Д-да.

— Я Джейд, племянница Джослин. Я также консультант по преодолению тяжелой утраты.

Мое сердце так сильно стучит в груди, что я удивлюсь, если она не слышит его с другого конца комнаты.

Мои губы дрогнули, чтобы возразить, но она прервала меня, словно прочитав мои мысли.

— Я знаю, что ты не хочешь, чтобы я была здесь, Нико, и знаю, что ты будешь сопротивляться. Но я также знаю, что Джослин не позвала бы меня, если бы это не было совершенно необходимо.

— Я не уверен, что тебе вообще стоит находиться в этом здании, — признаюсь я.

— Меня полностью проверили, и я нахожусь под очень, очень строгим соглашение о неразглашении. Вам не стоит беспокоиться. Я уже работала с семьей Чирилло. Вы можете мне доверять.

— Могу ли я? — Я не хотел произносить эти слова вслух, но если Джейд и обиделась на них, то никак этого не показала.

— Вот, — говорит она, протягивая мне свой телефон. — Позвони своему боссу, если ты настроен скептически. Он знает, что я здесь. Я вчера лично с ним разговаривала.

— Черт побери, — бормочу я, проходя и опускаясь на диван.

Она долго молчит, и, когда я закрываю глаза и откидываю голову назад, почти возможно поверить, что мне все это приснилось, а она — плод моего воображения.

Но потом она разрушает эту иллюзию, когда ее голос наполняет воздух вокруг меня.

— Я понимаю, что в последнее время все было непросто, Нико.

Я насмехаюсь над ее словами.

— И я также знаю, что разговор со мной — это, вероятно, последнее, что ты хотел бы сейчас делать. Но я могу обещать тебе, что разговор об этом, о твоем отце и твоей потере поможет.

Мои кулаки сжимаются, короткие ногти впиваются в ладони, и я почти уверен, что пустил кровь.

Подняв голову, я нахожу ее глаза, и она молча побуждает меня что-то сказать.

Я вдыхаю, вспоминая слова из записки Джослин.

«Будь на ногах, будь готов и будь храбрым».

Легче сказать, чем сделать, Джослин.

Потом я думаю о Брианне внизу, которая, возможно, все еще лежит в постели и страдает из-за меня, и прежде чем я понимаю, что происходит, мой рот открывается, и слова начинают литься потоком.

* * *

Джейд не отпускала меня все утро. В основном она просто слушает, как я рассказываю об отце и огромной черной дыре, которую он оставил в моей жизни, но время от времени она задает вопрос, который заставляет меня задуматься, почувствовать больше и еще глубже разорвать и без того болезненную рану.

Это чертова агония — говорить обо всем, что я потерял, о ненависти и злости, которые это оставило во мне, и обо всех глупых гребаных решениях, которые я принял после той ночи, — большинство из которых вращались вокруг одной женщины.

К тому времени, когда она поднимается на ноги, чтобы наконец уйти, я эмоционально истощен так, как, я уверен, никогда не был.

Сердце болит, мышцы так напряжены, что некоторые из них вот-вот порвутся, а голова кружится. Если бы я не знал ничего лучше, то подумал бы, что только что проснулся с убийственным похмельем, так как комната кружится.

— Джослин записала меня на еженедельные занятия с тобой, — сообщает мне Джейд, к моему ужасу.

Хотя я не могу отрицать, что, несмотря на мою боль, какая-то часть меня чувствует себя легче после разговора с ней.

— Хорошо, — говорю я, к ее шоку так же, как и к своему.

Она достает из