Мэри кивнула.

— Тогда пойдемте.

Вдова в сопровождении Мэри бодрым шагом поспешила покинуть двор, граф шел позади. На улицах было столько людей, что пришлось идти друг за другом, как веренице школьников. Мысли Мэри путались, трудно было сосредоточиться, когда за ней по пятам шел Бейн. Она также заметила, как другие пешеходы уступали им дорогу, завидев, что на них стремительно движется группа из трех человек. Мэри подозревала, что характерное впечатление на них производила мрачная фигура графа.

Миссис Хэмптон остановилась возле одного из наводнивших улицу магазинов и повернулась к Мэри.

— Миссис Уортон, конечно, не лондонская портниха, вы понимаете, но она весьма неплохая мастерица, да и цены у нее разумные.

Граф пропустил дам вперед, зазвенел колокольчик над дверью.

Женщина с тонкими чертами лица и убранными под чепец волосами сделала реверанс.

— Миссис Хэмптон, рада вас видеть. Давно вы к нам не заглядывали. Пришли заказать траурные одежды?

— Нет. По мне, так платья прошлого года вполне сгодятся. Это мисс Уилдинг нуждается в ваших услугах.

Женщина перевела удивленный взгляд на Мэри, на графа и нахмурилась.

— Вы член семьи, мисс? Нужны черные туалеты?

— Господь с тобой, Уортон, ты торопишься с выводами. Мисс Уилдинг, — миссис Хэмптон смутилась, — друг семьи.

Портниха удивленно вскинула брови.

— Что я могу для вас сделать, мисс?

— Полный гардероб, если угодно, — ответил за нее граф. — Достойный графа Бересфорда. — Он снял перчатки и осмотрел магазин, ощупывая рулоны шелка и муслина, выставленные на полках.

Святые угодники, что можно подумать о мужчине, который покупает наряды для женщины, не состоящей с ним в родстве? Увидев, как заблестели глаза женщины, Мэри прекрасно поняла, о чем та подумала, и почувствовала, как лицо обдает жаром. Это уж слишком. Какой в этом смысл? Зачем он покупает ей одежду, если планирует от нее избавиться? Вероятно, чтобы отвести от себя подозрения.

Какова бы ни была цель, Мэри не хотелось быть ему обязанной.

— Мне хватит двух простых платьев, — твердо заявила она. Они с лихвой компенсируют наряды, которых она лишилась по его вине.

Миссис Хэмптон уставилась на Мэри.

— Чепуха. Каждой молодой барышне нужны выходные платья. Платья для оперы. Бальные платья. Амазонка. Как минимум. Я уж не говорю про перчатки, шляпки и, — она бросила осторожный взгляд в сторону графа, — и остальные предметы туалета.

Миссис Уортон в крайнем удивлении открыла рот.

Мэри прекрасно поняла, что чувствовала портниха.

— Я бы хотела взглянуть на готовые платья! — в отчаянии воскликнула Мэри с видом человека, попавшего в золотую клетку.

— Мы бы купили сегодня что-нибудь готовое, — согласился граф, одарив миссис Уортон очаровательной улыбкой. — Остальное может подождать.

На губах миссис Уортон заиграла глупая ухмылка. Она потерла руки так, как змея трется о камень.

— Тогда полный гардероб, ваша светлость. — Она критическим взглядом осмотрела Мэри. — Никаких излишеств и бантов. Высоким девушкам не следует носить оборки и банты. Иначе они выглядят нелепо.

Казалось, мнения Мэри и миссис Уортон сошлись в этом вопросе.

— Проходите сюда, мисс. Я сниму мерки. Бокал вина, сэр? Чай для миссис Хэмптон?

Граф кивнул. Портниха засуетилась за занавеской, видимо отдавая распоряжения.

— Вам нет причин оставаться здесь, милорд, — заметила Мэри, увидев, как он усаживается в кресло и вытягивает ноги. Он не чувствовал ни малейшего стеснения. Можно было подумать, что он не в первый раз присутствовал на женских примерках.

От одной только мысли Мэри могло вывернуть наизнанку.

— Ох, мисс Уилдинг, я хочу видеть вас одетой по последней моде. — Тяжелый взгляд холодных серых глаз возвещал о том, что с ним лучше не спорить.

— Но миссис Хэмптон…

— Я так давно не была в городе, — проговорила вдова. — Уверена, его светлость лучше разбирается в модных новинках, чем я. Моя дорогая мисс Уилдинг, всем давно известно, что, когда дело доходит до женской моды, у мужчин просыпается весьма изысканный вкус. — Она быстро заморгала, словно только что вникла в смысл своих слов.

Вновь появилась миссис Уортон:

— Вот сюда, мисс, — и указала на дверь в глубине комнаты.

Посмотрев на графа, она проскользнула в небольшую примерочную с зеркалом и низким табуретом. Там находилась молодая женщина с измерительными лентами.

— Дейзи, пока я снимаю мерки, принеси синий канифас и желтый шелк. Думаю, они идеально подойдут.

Девушка моментально бросилась выполнять поручение.

Стиснув зубы, Мэри позволила швее раздеть себя до корсета и сорочки и продолжала так стоять, пока та делала замеры и вязала узелки на ленте. Мэри ни на минуту не переставала думать о том, что всего в нескольких футах от нее граф, развалившийся в кресле.

Вернулась Дейзи с платьями. Они имели дорогой и отнюдь не практичный вид.

— Мне кажется, это не совсем то, что я себе представляла, — проговорила Мэри. — Я предпочитаю наряды попроще.

Лицо портнихи исказила гримаса отвращения.

— Вероятно, нам следует спросить совета его светлости. Пусть он решает.

Мэри ахнула.

— Ну нет. — Она не собиралась выставлять себя перед ним напоказ.

— Помоги ей одеться в синее, Дейзи, — проговорила швея. — А я пойду посмотрю, не найдется ли у нас что-нибудь более подходящее для мисс. — Миссис Уортон вышла из примерочной.

Молодая женщина расшнуровала синее платье.

— Если мисс немного наклонится…

Девушка имела в виду высокий рост. Со вздохом Мэри нырнула в платье. Раздалось приятное шуршание. Какая легкая, воздушная ткань, такая шелковая на ощупь.

При помощи булавок девушка внесла несколько изменений в лиф и посмотрела вниз.

— На подоле не хватает отделки. Нужно добавить.

Мэри посмотрела в зеркало и отшатнулась. Это было не ее отражение. Перед ней стояла женщина, одетая в платье с очень глубоким декольте, отороченном кружевом. Как много открытого тела. Еще чуть-чуть, и груди вывалятся. Она напрасно пыталась натянуть ткань выше, не говоря уже о том, что рукава едва закрывали запястья; а край подола не доходил до щиколоток. Она выглядела смешно.

Дейзи открыла дверь.

— Все готово, миссис Уортон.

— Определенно чего-то не хватает. — Мэри взглянула на грудь. — Косынки. Или шали. Нужно что-нибудь добавить. Так не пойдет.

— Мне кажется, все великолепно, — раздался мрачный мужской голос.