class="p1">Я остановилась, выпустила Дьюи, огляделась. Пляж под ногами предательски качался и плыл. На песке, держась за щиколотку, сидела Колетт. Вокруг нее столпились Ревелли, в том числе и Роджер.

О господи.

Дьюи раскинул руки, силясь удержать равновесие.

– Это значит, мы победили?

– Она ногу подвернула, – мрачно сообщил Роджер.

Колетт схватилась за голову. На ее хорошеньком личике не было ни слезинки.

– У меня даже голова еще не закружилась!

Роджер и Милли помогли ей встать. Колетт осторожно ступила на ногу и вскрикнула от боли.

Прошла всего неделя с начала сезона, а наша лучшая исполнительница не может ходить.

Дядя Вольф хлопнул в ладоши:

– Леди и джентльмены, все в порядке! Советую заглянуть в бар, там вас ждет вкуснейшее угощение!

Когда гости разбрелись, Колетт снова попыталась ступить на больную ногу и застонала.

– Как это случилось? – спросил дядя Вольф.

– В песке оказалась ямка! И я наступила прямо в нее.

– Неужели никому не пришло в голову разровнять песок перед танцами наших звезд?

Колетт зажмурилась от боли:

– Я проверяла площадку! Дважды! Никаких рытвин там не было!

Он потер виски:

– Покажем тебя доктору Страттори.

– Ни за что.

– Ты не можешь ходить, – мягко напомнил он. – А завтра тебе предстоит летать.

Колетт поникла. На любые трудности у нее всегда был только один ответ: работать еще усерднее, тренироваться еще дольше, как поступала мама. И никогда не проявлять даже малейшей слабости.

Колетт не успела проронить ни слезинки – тетя Кэролин подхватила ее на руки и под крики гостей понесла к особняку Дьюи. А Колетт махала им, сияя привычной улыбкой. Даже в этой ситуации она оставалась артисткой до мозга костей.

– Какой ужас, – пробормотал рядом со мной Дьюи.

Дядя Вольф уже обводил взглядом семью, ища добровольца. Дети притихли. Осмелилась шевельнуться только Клара – вышла вперед и закрыла собой маленького братика. Смелая, упрямая Клара. Я представила себе ее худенькую щиколотку, посиневшую и вывернутую, и у меня скрутило желудок.

Вперед шагнул Роджер, но Джеймисон преградил ему дорогу:

– Я сам.

– Джеймисон! – Триста схватила его за руку. – Ты что, шутишь?

– Ничуть. – Он выпрямился и отряхнул с коленей прилипший песок.

Я глядела на него раскрыв рот. Обычно посторонние люди ничего не знали о магии Страттори. И уж точно не предлагали забрать себе боль Ревеллей. Что он задумал?

– Ты вызываешься добровольцем? – Дядя Вольф переглянулся со мной. Я рассказала ему о том, как перепутала гостей в Доме веселья. И всю неделю дядя не спускал глаз с приятеля Роджера.

– Да, сэр, я готов на это пойти. Если только для исцеления Страттори не требуется, чтобы я тоже обладал магическими способностями.

– Это сделаю я, – прочистив горло, вперед вышел Дьюи.

Дьюи возьмет на себя травму Колетт? Не успела я возразить, как он хлопнул Джеймисона по спине:

– Мистер Порт, предоставьте это мне. У вас достаточно других забот.

Джеймисон пожал плечами:

– Уверяю вас, я справлюсь и с бедностью, и с травмой.

Его ответ вызвал одобрительные смешки. Светонить Дьюи… Стоп, когда же я ее выронила?

Без подпитки моей магией вся его радость улетучилась. В нем поселились страх и неуверенность, а наряду с ними – постоянная настороженность, которая, кажется, не покидала его никогда. Он не умел расслабляться, особенно в кругу моей семьи. Я пыталась его успокоить, пока мой дядя пел ему дифирамбы.

– Мистер Хронос, полагаю, в этом нет необходимости.

– Я настаиваю. Приведите ко мне в дом вашу Страттори с лекарским чемоданчиком.

Элен Страттори никогда не пользовалась ладаном, свечами и молитвами, без которых не обходились ее сородичи, но дядя Вольф не стал об этом говорить. Я предостерегающе округлила глаза, но дядя еле заметно покачал головой. Неужели мы вправду позволим Дьюи пожертвовать собой ради Колетт?

Я отвела Дьюи в сторонку:

– Ты не обязан это делать.

Он взглянул на мою руку, сжимавшую его локоть:

– Помнишь, что я сказал? Под моей защитой никто из Ревеллей не пострадает.

Наш договор. Он старался исполнять свои обязательства, не прибегая к семейной магии.

– И не надо так удивляться! Твоя кузина очень дорога тебе, а значит, ее ценю и я.

Я никогда не рассказывала ему о Колетт и о том, что когда-то мы были очень близки. Он заранее навел справки.

– Спасибо, – искренне ответила я. – Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

– Я всегда буду оберегать твою семью. И тебя. – Он обнял меня за талию, притянул к себе. В такой близости от меня маска самонадеянности слетела с его лица, обнажив прятавшегося за ней неуверенного мальчишку.

Мы соприкоснулись лбами. Он опустил трепещущие ресницы, закрыл глаза. Пауза затягивалась.

Сейчас Дьюи Хронос меня поцелует. Прямо здесь. На глазах у моей семьи.

«Ты хочешь пойти в дом, – прошептала я ему по светонити. – Ты не хочешь, чтобы Колетт долго ждала».

Он отстранился, заглянул мне в лицо:

– Ну что, пора вывихнуть мне лодыжку. Идешь?

– Через минутку. – «Ты счастлив. Тебя все любят. И ты хочешь пойти без меня».

Он одернул лацканы, взглянул на часы и удалился.

Рядом со мной кто-то кашлянул. Тревор Эдвардс.

Он глядел на меня в полном замешательстве.

Ему все известно.

– Ты подслушивал мои мысли? – выдавила я.

Тревор потупился:

– Да.

О боже! Ну как у меня хватило глупости использовать дополнительную магию этим вечером!

– Он дал мне камень. – Я говорила ровным голосом, несмотря на подступающую панику.

Он смущенно опустил глаза:

– Я слышу правду у вас в голове.

Черт возьми. Он понял, чем я занимаюсь.

В худшем случае он расскажет о моей магии Дьюи, и тот никогда больше не будет мне доверять. Нет, гораздо хуже, если Хроносы прознают о моих способностях. Раз мне через боль удается уйти от расплаты за магию, то и они не успокоятся, пока не найдут такой же способ безвозмездно пользоваться своими способностями. Если не получится, то они, скорее всего, убьют меня, опасаясь, что я их зачарую. А если получится, будут путешествовать во времени куда захотят и не состарятся ни на минутку…

– Вы расскажете Дьюи? – прошептала я. Сердце бешено колотилось в груди.

Тревор побледнел:

– Нет, если он сам не спросит. А спросит – придется рассказать.

Интересно. Он ведь не умеет лгать… Но и раскрывать всю правду не торопится. Неужели усердный помощник не так предан своему боссу, как кажется?

– Он о чем-нибудь подозревает? – не отставала я.

– Вовсе нет.

У меня гора с плеч свалилась. Тревор подошел ближе, примирительно подняв руки перед собой ладонями наружу, словно я дикий зверек, который того и гляди сорвется с места и убежит.

– Мистер Хронос хороший человек, – прошептал он. – Но о вашем таланте нельзя рассказывать никому. Если Хроносы пронюхают, на что вы способны, плохо будет всем. Магии необходимы сдержки и противовесы.

Я чуть не расплакалась от облегчения.

– Могу научить вас контролировать мысли, – предложил он. – Защита не абсолютная, но все-таки лучше, чем ничего.

– А это возможно?

Дядя Вольф никогда о таком не рассказывал.

– Хроносы учат этому своих детей. У Дьюи неплохо получается, но я все равно слышу, как часто он думает о вас. Вы ему нравитесь.

Только этого мне не хватало – выслушивать любовное наставление от эдвардианца.

– Это чувство взаимно.

Тревор, кажется, не поверил.

– Вам нелегко доверять Хроносам. Но Дьюи не такой, как они все. Для тех, кто ему дорог, он готов на все.

Неважно, хороший он Хронос или плохой. Если он узнает о моей магии…

Этого допускать нельзя. Больше никаких ошибок.

Глава 10

Джеймисон

В безжалостном свете дня Большой шатер выглядел далеко не так притягательно. Улица перед ним была усеяна мусором и песком, ветер разносил острый запах пролитого пива и водорослей. Вблизи стало видно, что переплетенные между собой фиолетовые и черные полосы шатра усеяны разномастными заплатками. Тем не менее Роджер широким жестом распахнул двустворчатые двери, словно король, возвращающийся в свой дворец.

– Наконец-то я дома!

Без туристов зрительный зал казался непривычно пустым. Несколько мужчин со швабрами отмывали липкие полы, а самые младшие из Ревеллей тащили за кулисы ящики с логотипом Дьюи. За барной стойкой тетушки Роджера протирали стаканы, то и дело разражаясь