Однако князь проявил упрямство:

– Я же сказал, мне ничего не надо! Я куплю на свои средства имение, и буду заниматься там выращиванием пшеницы или что-нибудь ещё придумаю. И, конечно же, займусь воспитанием дочки. Может… и через какое-то время стану разводить виноград и делать из него вино…Я слышал, что у персов вообще-то слабо развито виноделие и им не хватает своего вина. Но я, впрочем, как-то не думал об этом основательно. А вот в империю… мне туда путь уже заказан. Теперь в Ассирию я ни ногой! Я покинул её кажется навсегда!

– Хорошо, что хоть это ты понимаешь,– высказалась куртизанка. – И действительно, пока царствует в Ассирии Ашшурбанапал, тебе, князь, туда возвращаться опасно. Но я думаю, что ты ещё и понимаешь, что пока рядом с тобой будет находиться Аматтея, Ашшурбанапал тебя не оставит в покое…

Хилина вновь принялась за своё. То есть, она продолжала бороться за любимого.

– Ты это к чему ведёшь? – переспросил её князь.

– Ну, как ты не поймёшь, моя любовь, эта Аматтея, эта лидийка… О-о, она же твоё несчастье, она твой злой рок! И все беды твои из-за неё! Все! Буквально все! Разве я не права?

– Я люблю только её! – не согласился с Хилиной князь.

– Ха! Ты её лю-ю-юбишь…Ой, ну и что это за любовь? – вырвалась у куртизанки язвительная реплика. – Что она тебе даёт? От неё у тебя только несчастья?

– Может и так…

– А что, разве я не права?

– Ну и что? Я её всё равно люблю!

– Любовь может и пройти…– заметила философски Хилина. – И с чем ты тогда останешься?

– Эта любовь не пройдёт. Она до последних дней моих. И потом… она – мать моего ребёнка!

– Но ты пойми же, она рано или поздно, но погубит тебя! – продолжила гнуть свою линию царица-куртизанка. – А ты вспомни, из-за чего ты ввязался в безнадёжную авантюру, которую затеял сводный братец Ашшурбанапала, этот самый Шамаш-шум-укин?

   Набуэлю не понравился начатый куртизанкой разговор и на это он ничего не ответил, но Хилина не собиралась прекращать эту тему и продолжала упрямо:

– Я ведь знаю, что тебя присоединиться к восстанию принудили…И даже знаю, кто это сделал? Это провернул один пройдоха… которого зовут Набу-ката-цабатом.

– Откуда ты это знаешь?

– А вот этого я не скажу. Да это уже и не важно. И именно ему, визирю и тестю Шамаша, удалось тебя склонить к измене и к нарушению клятвы. И это он сделал, когда узнал, что лидийка, сбежавшая от Великого царя, нашла именно у тебя приют. Все твои беды начались только после этого! Ну разве я говорю что-то не так? Шамаш и его тесть привязали тебя к себе именно из-за лидийки!

   Набуэлю очень не хотелось продолжать неприятную для него тему. Он чувствовал, куда упорно гнула куртизанка. Однако Хилина не собиралась этот разговор так просто обрывать. Её целью было перетянуть на свою сторону князя. И она хотела этого добиться любой ценой.

– Я, не побоявшись недовольства мужа, специально ради тебя приезжала в Аншан и договорилась с князем персов, – продолжила Хилина, – и ты сможешь теперь поселиться в его владениях, но я не уверена… Нет, нет, я скажу даже по-другому… я как раз почти-что уверена в том, что Ашшурбанапал продолжит добиваться уже от перса, чтобы тот выдал ему Аматтею, а с нею выдал бы и тебя. Ашшурбанапал будет по-прежнему вас преследовать, где бы вы не находились.Ну разве это не понятно?

– А может всё-таки Великий царь успокоится и забудет про меня и Аматтею? Не будет же он нас вечно преследовать?

– Ой, ну не будь наивным, князь! Не тешь себя иллюзиями!

– Но почему?

– Да потому, что тут задето самолюбие Великого царя. Ведь ещё ни одна женщина ему не отказывала… Ни одна! Кроме этой лидийки Аматтеи!

– Ну, то-огда… я отправлюсь ещё дальше от Ассирии.

– Ты что, побежишь от Великого царя на край земли?

– Если потребуется, то сделаю и это, – ответил Хилине халдейский князь. – Отправлюсь если понадобится и в Индию. От Аматтеи я никогда не откажусь!

   ***

   Хилина так и не смогла убедить Красавчика, чтобы тот оставил свою лидийку, и недовольная и раздражённая вернулась в Сузы ни с чем.

Её нынешний муж, царь Элама Индабигаш, о многом догадывался, но Хилина им продолжала вертеть, как и предыдущим своим муженьком, Таммариту, и ей очередная её выходка тоже сошла в общем-то с рук. Индабигаш какое-то время подулся, но это было не очень долго. Как я уже упоминал, в Эламе женщины тогда были более свободными, и даже некоторые из них при себе умудрялись держать почти что официальных любовников. И это воспринималось вполне спокойно.

Ну а Набуэль и его сподвижники отправились из Хидзалы на северо-восток. И через две недели они прибыли в Аншан.

   Набуэль впервые был в этой отдалённой области тогдашней ойкумены, которая находилась чуть ли не у порога Индии.

   ***

   Кир I принял Набуэля в своей резиденции. Хилина, ради любимого, отдала персу не малую часть своих личных сбережений, чтобы только он разрешил беглецам из Дильмуна осесть в его владениях, но Красавчик об этом даже и не догадывался. Куртизанка ему ничего про это не обмолвилась.

   Кир пристально разглядывал халдейского князя. Ему было любопытно посмотреть на того, ради кого одна из самых обольстительных куртизанок той эпохи готова была отдать всё, что у неё имелось, и даже готова была пожертвовать своим нынешним высоким положением и всем своим благополучием.

   А Набуэль может и менее открыто, но тоже присматривался к персидскому князю. Он о Кире уже был ранее наслышан. Набуэлю было известно, что именно этот персидский владетель являлся последней любовью несчастной Шильках, матери безумца Теумана. У Кира был благородный вид и запоминающийся орлиный профиль. Тот самый очень бросавшийся в глаза, с которым через сто лет познакомится весь Ближний Восток, потому что такой же характерный орлиный профиль будет у внука Кира I, у Кира II, гениального правителя, сумевшего вознести могущество персов до заоблачных высот.

– Я благодарю тебя, князь, что ты мне и моим людям предоставил убежище!– Набуэль приложил руку к груди и склонил голову в приветствии.

– Да не за что! За вас ведь уже попросили…И это сделали убедительно.

– Я наслышан об этом,– не удержался и ответил князь.

– Ну и как тебе Аншан? – спросил Кир I у Набуэля.

– В Аншане также жарко, как и на Дильмуне, – учтиво ответил персу Набуэль.

– Где собираетесь ты и твои люди разместиться? –