«Советское», доперестроечное. Эх, жизнь была! ─ сказал Сергей Николаевич, цепляя ложкой кусочек хлеба с горячей тушенкой.

─ Ну и как спецблюдо?

─ О-о… Шедеврально!

─ Простенько, вкусно и питательно. Лопай, лопай…

Наверху скрипнул паркет, осторожные шаги, шелест ткани.

─ Унюхала. Голод не тётка. Не смотри на нее, ─ тихо сказал Шпарин.

Блондинка сбежала вниз, заскочила на кухню, выхватила из холодильника новый пакетик йогурта и, проходя мимо стола, споткнулась и презрительно выдавила:

─ Шампанское и тушенка!

─ А у нас и покрепче есть! ─ приподнято сообщил Сергей Николаевич. ─ Присоединяйтесь.

─ Сервелатик!─ сказал Шпарин, наколол вилкой кусочек копченой колбаски и поднял вверх. ─ Но убийц не кормим!

─ А сам кто? ─ прошипела блондинка, бросаясь к лестнице.

─ Вот посмотришь, Николаич, надолго ее на хватит, ─ заверил Шпарин, подкладывая экстрасенсу салата.

─ А вообще-то ─ откуда жрачка? ─ запоздало поинтересовался Сергей Николаевич.

─ Дубликат Карамельки, ─ коротко ответил Шпарин.

Сергей Николаевич вздохнул и пригладил волосы.

─ И она на месте?

─ На месте, только теперь глаза голубые.

Шпарин оказался прав, блондинки хватило минут на десять. С гордо поднятой головой, в зеленом трико и зеленой футболке, девушка продефилировала мимо стола и хлопнула входной дверью.

─ Покормлю бритую псину, ─ сказал Шпарин, хватая сковороду.

Блондинка стояла у беседки спиной к дому, курила и, подняв голову, задумчиво разглядывала звездное небо.

─ Собака, собака… ─ позвал Шпарин, выскребая ложкой остатки «спецблюда» в собачью миску. ─ До сих пор не знаю как тебя и зовут.

─ Маша, ─ отозвалась блондинка.

─ Я не у тебя спрашивал.

* * *

─ Может ты зря с ней так… Жестко.

─ Тихо! Идёт!─ сказал Шпарин.─ А теперь, Дружище, помянем сестер, Нину и Вику, помянем безвинно загубленных… Загубленных, э-э…

─ Режимом… Хунтой, ─ подсказал Сергей Николаевич.

─ Сатрапами хунты. По отдельности помянем. Сначала Вику, потом Нину.

─ Ну, давай, друг! Не чокаемся, ─ предупредил Сергей Николаевич. ─ Они, наверно, похоронят их в братской могиле.

─ В сестринской… В сестерской.

─ Завтра позвоню полковнику! ─ рявкнула блондинка.

─ Ну и чё он нам сделает!

Сергей Николаевич расхрабрился, раскраснелся, глаза блестели, он явно получал удовольствие, наблюдая за пикировкой друга и убийцы сногсшибательных «кисочек».

─ Увидишь, чё сделает.

Блондинка, всхлипывая, унеслась.

─ Плачет, ─ сказал Сергей Николаевич. ─ Расстроилась. Зачем ты назвал её собакой?

─ Сама откликнулась. Убийцу зовут Маша.

Часы на стене пробили десять раз. Шпарин достал «брегет» и щелкнул крышкой.

─ Минута в минуту. А часиков на стене я не припоминаю.

─ Ты многое не припоминаешь и никогда припомнишь.

Сергей Николаевич вытряс последние капли в стакан.

─ Надо было две брать!

─ Скажи спасибо Карамельке и за одну. Ползи, Николаич, в комнату, заботливо выделенную нам убийцей Машей, отдыхай, я ушел на свидание.

─ На романтическое? ─ уточнил экстрасенс. ─ Любит Карамелька тебя, любит. Все дубликатки тебя любят. Она тебе в этот раз точно дасть.

─ Спасибо сказать, страдалец! За пищу нашу. Но как получится.

─ Я с убийцей Машей наедине не останусь, ─ пригорюнился Сергей Николаевич.

─ А чего так? Может она тебе дасть. Ты ее не расстраивал.

─ Никому она не дасть и тебе не дасть, а уж мне и подавно.

─ Я вам дам… Я вам дам!.. ─ топая ногами, крикнула убийца Маша с лестницы. ─ Я вам… А ну пошли спать!

─ Счаз-з тебе… ─ наморщив нос, сказал Сергей Николаевич и показал девушке «дулю», потом вытянул руку и хлопнул по изгибу ладонью.

─ Ах, ты… Бегом наверх!..

─ Стрелять будешь? Сатрапка!

─ Николаич!.. Николаич…─ сказал Шпарин, поднимая руки. ─ Она не шутит!

─ Как есть собака. Как есть… Надо было всё-таки ее покормить, ─ пробормотал Сергей Николаевич и рванул рубашку. ─ Стреляй!.. Стреляй, в мою седую грудь!

─ Что ты сказал, мерзкий старикашка?

─ Да идем, идем… Спешим на полусогнутых,─ укладывая ладони на затылок, буркнул экстрасенс. ─ Тебе бы в лагерь, на должность «вертухая».

Подталкивая друзей пистолетом, девушка провела их по скрипящему паркету, у двери в последнюю комнату потрясла двумя двухцветными «брелками» перед носами и яростно крутанула светлые ободки на красных половинках.

─ О-ё-е… ─ провопил Сергей Николаевич.

─ Твою ма-ать… ─ простонал Шпарин.

─ Это вам за убийцу! Это вам за собаку! ─ злорадно улыбаясь, сказала убийца Маша. ─ Свободны! В пределах комнаты. До завтра, придурки!

* * *

«В пределах… Свободны… Она меня… Она нас слушает через двухцветные навороченные штучки! Все прибамбасы в одном «флаконе»!

Шпарин прижал палец к губам и показал глазами на пол.

─ А-а?.. ─ не понял экстрасенс.

Шпарин наклонился, задрал штанину и ткнул пальцем в «браслет».

─ Тихо… ─ сказал он, вращая глазами. ─ Тихо… На улице. Наверное, дождь будет.

─ А-а… ─ закивал Сергей Николаевич. ─ Природы замерли. Ни ветерка. Наверно, будет.

─ Кровать двуспальная, две подушки, два одеяла. Маша нам все приготовила, постелила. Спасибо ей за заботу. Спать будем «валетом», Николаич. Кто знает, что у тебя на уме.

─ На уме у меня ничего. Совсем ничего. Я «валетом» не хочу, ты будешь всю ночь совать мне ноги в рот.

─ Ладно, старичок. Как пожелаешь. Только не дыши на меня. Я моюсь первым.

Друзья сходили в туалет, приняли душ в душевой кабинке и улеглись.

─ Обиделась! ─ громко сказал Шпарин, дергая экстрасенса за плечо.

─ Обиделась, Миша, обиделась, ─ подыграл Сергей Николаевич. ─ Но ты же не хотел?

─ Совершенно не хотел, кормил собачку, а оно вон как вышло.

─ Нет тебе пощады.

─ Нет, Николаич. Что же теперь делать? ─ жалобно спросил Шпарин.

─ Станешь утром на колени, может простит.

─ А если не простит?

─ Тогда не знаю.

─ Маша… Мария… ─ нежно произнес Шпарин. ─ Какое красивое имя!

─ А девушка какая красивая?

─ Персик просто… ─ нежно сказал Шпарин. ─ Глаза! Грудь! Фигура закачаешься, а, Николаич?

─ Маше лет тридцать…

─ Что ты, не больше двадцати пяти! Даже двадцати четырех… И конечно не она убила сестричек, это те парни в белых халатах.

─ Ты бы женился, встреться вы в другой обстановке?

─ Я?.. На ней? Не раздумывая! Не раздумывая!..─ задохнулся Шпарин. ─ Она, наверное, жра… кушать хочет. Если бы не «браслет»… Если бы не «браслет», я бы спустился вниз, сделал ей бутерброды, сварил кофе…

─ Кофе в