доме нет, ─ сказал Сергей Николаевич. ─ Я все обшарил.

Шпарин ударил экстрасенса локтем в бок и продолжил:

─ Заварил чай… И попросил прощения. Я бы сказал: прости меня, Машенька, дурака такого. Прости!..

─ Думаешь, сработает? ─ прошептал Сергей Николаевич. ─ И вообще, зачем?

─ Какая женщина! ─ громко сказал Шпарин. ─ Какая!..

Убийца Маша в первой комнате по коридору от лестницы покрутила двумя пальцами двухцветный «брелок», подбросила, поймала, недоверчиво посмотрела на него, вздохнула. И вдруг улыбнулась.

─ Сукин ты сын!

Девушка погасила свет, положила черный футляр на кровать, открыла и подошла к окну.

─ Это что?.. ─ вздрагивая, спросил Шпарин.

─ Сакс, ─ ответил Сергей Николаевич. ─ Альт или сопрано. Сопрано, играл я в младые годы на саксе. Еще есть теноровый… Это она.

─ Это я понял! Понял!..─ нервно произнес Шпарин, натягивая одеяло на голову.

─ Профессионально играет. А вообще, Миша, я начинал на гобое. У нас в музыкальной школе был преподаватель… преподавательница, тощенькая такая… А грудь здоровущая… Как у Маши. И глаза серые, большие, как у Маши.

─ Профессионально… ─ сказал Шпарин из-под одеяла. ─ Так профессионально, что собака завыла в своей конуре.

─ Собаки воют к смерти…

Николаевич откинул одеяло с головы Шпаринаи задышал ему в ухо:

─ Зачем ты им нужен? Хотят, чтобы ты кого-то убил?

* * *

Утром Шпарин первым делом выставил из-под одеяла ногу, посмотрел на лодыжку и позвал:

─ Николаич!.. Николаич!.. Нас, кажется, простили.

─ Да хрен она простит… ─ сонно ответил Сергей Николаевич.

─ Женщины прощают. Если очень попросить. Посмотри на свою лапу.

─ А почему? ─ спросил экстрасенс.

─ Почему простила или почему не горит «зеленый глаз»?

─ Всё вместе. Но я бы «собаку» не простил.

─ Мы перед сном принимали душ. Отсырел «капканчик». Мысль понял?

─ Хи-хи-хи, ─ сказал Сергей Николаевич. ─ В гараже наверняка есть ножовка.

─ Не будем торопиться, мой друг. Ей ни слова.

Экстрасенс позевал и ухмыльнулся.

─ Ты кричал ночью. Кошмары?

─ Беда с этими снами в Соединенных Губернаторствах. Хоть не засыпай. Всю ночь снилась Маша. Сексапильная такая, уже не блондинка, черноволосая, в черном костюме в облипку, вооруженная до зубов, с ножом в одной руке и с пистолетом в другой. Гонялась за мной по ночным улицам…

─ И чем закончились кошмар? ─ живо поинтересовался Сергей Николаевич.

─ Застрелил я Машу. Из её же пистолета.

Глава 9. Киллеры

Пахло кофе.

Лестница, зал, три стула вокруг стола, на столе серебряный кофейник, тарелки с бутербродами, бокал с белыми салфетками, три белые чашки.

Убийца Маша преобразилась, вместо симпатичной блондинки за столом сидела ослепительно красивая сероглазая брюнетка.

─ Девушка из вчерашнего кошмара, ─ сказал Шпарин экстрасенсу. ─ Парик? Или перекрасилась?

─ Натура! ─ язвительно произнесла девушка, откинула волосы от висков и посмотрела на часы. ─ Десять! А я тебе что сказала? В семь подъем! В семь!..

─ Долго не мог уснуть, концерт был великолепен, заслушался, ─ сказал Шпарин и три раза ударил в ладоши. ─ Браво! Браво! Браво!..

Синяя футболка, синее трико, потертая короткая джинсовая курточка, короткие кожаные сапожки, коричневые, не новые. Багровая помада, подведенные глаза, холодные «фиолетовые тени». Те же золотые, изогнутые кончиками к белым щечкам, крупные серьги с плоскими черными камнями. И два красно-черных «брелка» на коричневом шнурке между грудей.

─ Чего только не наговоришь. Иногда… ─ вздыхая, сказал Сергей Николаевич. ─ Вы, Маша, прекрасны!

─ Для тебя Мария.

─ А для кого Маша?

Девушка одарила экстасенса «теплым» взглядом и потянулась к кофейнику.

Завтракали быстро и в молчании, «теплые» взгляды подгоняли.

─Распорядок дня такой… ─ сказала Мария, бросая скомканную салфетку на скатерть. ─ Я и Весельчак прогуляемся. Сходим по грибы.

─ Какие грибы в июне? ─ поинтересовался экстрасенс.

─ Маслята! ─ иронично ответила девушка.

─ Сергей Николаевич!.. ─ с нажимом произнес Шпарин. ─ Не вздумай «и его в «скорую помощь»! Он должен быть со мной!

─ Тебе ли ставить условия? ─ усмехнулась девушка.

─ Позвони Древаке! Иначе не буду работать!

─ Уже! Пошла навстречу, раз вы друг без друга не можете. Попросила начальство, скажем так, оставить дедушку при мне. Вы случайно не голубые?

─ Случайно нет! Тебя это тревожит? ─ грубо спросил Шпарин.

─ Откуда кофе? ─ меняя тему, спохватился Сергей Николаевич.

─ Навестила чувырлу… ─ ответила девушка, осторожно касаясь багровых губ новой салфеткой. ─ Вашу чувырлу в магазине… И расплатилась за ваши вчерашние излишества.

─ Какие излишества, какие излишества? ─ возмутился Сергей Николавеич.

─ Начинаются суровые трудовые будни, мальчики. Пока мы с Весельчаком занимаемся… делами, наш не голубой друг сходит в магазин, купит продуктов, приготовит обед и уберется в доме. И будет это делать каждый день. Деньги во втором ящике.

Девушка кивнула на зеркальный буфет, оттянула вырез футболки, опустила шнурок с «брелками» и поднялась.

─ От дома до магазина двести метров, старичок. Дальше ─ ба-бах… ─ сказала Мария, надевая синюю панаму. ─ Не вздумай купить спиртного! Идем, Весельчак!

* * *

Раздвигая стебли высокого папоротника, она медленно шла впереди, в метре от неё спотыкался Шпарин и тоскливо изучал бедра обтянутые тонкой тканью.

«Без трусов… Или в стрингах… Надо же какие штанишки одела в лес… Накрасилась… Спецом виляет, спецом… Ну почему все красивые бабы такие стервы… Руки так и чешутся, так и чешутся… И еще кое-что «чешется»… Удавлю… Удавлю сучку…».

─ Не получится, ни трахнуть, ни задушить! И нужен ключ, маленький ключик, чтобы снять, ─ не поворачивая головы, сказала девушка.

─ Читаешь мысли?

─ Просто знаю, о чем ты думаешь. Мужчины предсказуемы.

─ И в мыслях не было, ─ сказал Шпарин. ─ О том чтобы трахнуть.

─ Ой, ли?

─ Ладно, ладно… Думал. Легче стало?

─ Я как-то не волновалась.

Она привела его на ту самую поляну. Сняла рюкзачок, достала полотенце, коричневый берет особиста, полотенце расстелила на траве, отвинтила крышку тубуса, замотанного в мешковину, разложила на ткани металлические детали и быстро собрала короткоствольную винтовку, один в один похожую на ту, что была у Марины Сенокос в одной из прошлых жизней Шпарина.

Девушка протянула винтовку, магазин, сказала: «маслята», побежала к березе, сломала ветку, повесила на сучок берет и крикнула:

─ Тебе он больше не нужен! Давай!..

─ Не боишься?

─ Ключик! Только я знаю, где он.

─ Отойди… Не удержусь!

Она не сделала