Робкий стук в дверь послышался только через двадцать минут.

Мейсон повернулся к Делле Стрит.

– Наверное, Дайан, – заметил он.

Секретарша открыла дверь.

Дайан Алдер стояла на пороге.

– Заходите, – пригласила Делла Стрит. – Мистер Мейсон здесь.

Дайан проследовала за Деллой Стрит в номер, натянутоулыбнулась Мейсону и выдохнула:

– О, слава богу!

– Присаживайтесь, – предложил адвокат. – Мы заказалибифштекс, а по вашему внешнему виду мне кажется, что вам требуется выпить.

– Причем двойную порцию, – заметила девушка.

– Даже так? – удивился Мейсон.

Она кивнула.

– Послушайте, Дайан, – обратился к ней Мейсон. – Давайтеуясним некоторые вещи. Вы заплатили мне аванс. Я – ваш адвокат. То, что вы мнеговорите, – конфиденциально. Вы можете открыть мне что угодно. Если я, в своюочередь, узнаю что-либо, что каким-то образом относится к вам, я сразу жесообщу вам. Я обязан это делать. Вы меня понимаете?

– Да.

– Сейчас вы будете шокированы, – продолжал Мейсон. – Ксожалению, информация, которую я должен вам передать, заденет вас за живое… Чтобы вам хотелось выпить?

– Бренди.

– Нет, бренди не стоит пить перед ужином. Лучшеманхэттен{Коктейль из вермута и виски.} или мартини.

– Мне ничего не хочется есть.

– Что случилось, Дайан? – удивился Мейсон. – Что-то васбеспокоит? А теперь ответьте мне на несколько вопросов. Зачем вы ни с того ни ссего все бросили и приехали в Риверсайд?

– Я… я решила встретиться с одним человеком.

– С кем именно?

– С мистером Борингом.

– Вы узнали, что он находится здесь?

– Да.

– Откуда?

– Мне это сообщил один человек.

– Кто?

– Хороший знакомый мистера Боринга. Мистер Боринг раньше нанего работал.

– Монтроз Фостер?

– Да.

– Что еще вам рассказал Фостер?

– Что я вела себя как полная дура, что мистер Боринг пыталсяменя использовать, контракт о работе моделью – очковтирательство, он добивалсясовсем другого.

Мейсон задумчиво посмотрел на посетительницу ипоинтересовался:

– А Фостер объяснил вам смысл контракта, Дайан?

– Торговля женщинами. Вынужденная проституция.

Мейсон подошел к девушке и обнял ее за плечи.

– У вас был очень трудный день, Дайан, – сказал адвокат. –Вы уже узнали массу непонятных вещей, но, к сожалению, впереди вас ждет ещеодин шок. Вы насмотрелись голливудских фильмов. Прекратите беспокоиться насчетБоринга. Оставьте его мне.

Зазвонил телефон.

Мейсон кивнул Делле Стрит и снова повернулся к своейклиентке.

– Послушайте, Дайан, вы дрожите как лист на ветру. Чтослучилось?

Девушка расплакалась.

– Я сейчас позову его, Сид, – сказала Делла Стрит в трубку.

Секретарша обратилась к Мейсону:

– Сид Най. Говорит, что у него есть важная информация.

Мейсон бросился к аппарату:

– Да, Сид? В чем дело?

– Не знаю. Мне только что звонил Муз Диллард. Очень странныйзвонок.

– А поподробнее?

– Он спросил: «Сид, ты понял, кто это говорит?». Я сразу жеузнал его голос и ответил, что понял. После этого он произнес всего одну фразу:«Гей, Руб!»{Традиционный призыв циркачей объединиться против жителей города, вкотором они гастролируют, например, если горожане недовольны выступлениями иготовы затеять драку, считая себя обманутыми; выражение используетсяисключительно циркачами и служит призывом для сплочения рядов против всех неработающих в цирке.} – и повесил трубку.

– Он сказал только это? – уточнил Мейсон.

– Да, – подтвердил Сид Най. – Он когда-то работал в цирке.

– Где ты сейчас находишься?

– В агентстве «Три округа».

– Сколько тебе нужно, чтобы подъехать к входу в «Мишн Инн»?

– Несколько минут.

– Я спускаюсь вниз, – сказал Мейсон и повесил трубку.

Адвокат повернулся к секретарше.

– Делла, объясни все Дайан, – велел он. – Постарайсяпомягче. Поговорите по душам, как две подружки. Когда принесут заказ, угости ееи отложи мне кусочек на потом. Надеюсь, что я долго не задержусь. Правда, суверенностью ничего утверждать не могу.

– Двойной мартини для Дайан? – спросила Делла Стрит.

Мейсон повернулся к своей клиентке.

Дайан посмотрела на него, а потом опустила глаза.

– Ни одного, – решил Мейсон. – И она не должна ни с кемразговаривать, пока я не вернусь. Понятно? Ни с кем.

Адвокат закрыл за собой дверь.

Сид Най встретил Мейсона у входа в гостиницу «Мишн Инн».

– Что ты думаешь, Сид? – спросил адвокат.

– Что-то определенно произошло. Муз не из тех, кто легкотеряет голову. Явно случилось что-то серьезное, и Муз боялся объяснять потелефону, потому что звонок шел через коммутатор мотеля. Он подобрал фразу,понятную мне, но которая не дойдет до другого человека. Муз – неординарныйпарень. Он какое-то время работал в цирке и в курсе, что я тоже кое-что знаю изциркового жаргона.

– Что именно означает «Гей, Руб!»?

– Призыв к бродячим артистам объединиться против чужаков. Онможет сигнализировать начало драки, а может просто давать знать, что надорасчистить себе дорогу, сметая все на своем пути. Одним словом, старый цирковойбоевой клич.

Сид умело вел машину, маневрируя в потоке движения.

– Значит, Дилларду требуется помощь?

– Совершенно точно, но что конкретно произошло, я сказать немогу. Он попал в какую-то переделку и просит нас срочно приехать.

– Меня это устраивает, – сообщил Мейсон. – Я как разсобирался поговорить по душам с Харрисоном Т. Борингом.

– Боринг будет в восторге от вашей беседы? – улыбнулся СидНай.